Кицунэ Миято - Избранные. Книга 2: Шиноби скрытого Хогвартса

Так, что-то я размечтался… В этой холодной Британии все упакованы так, что даже не посмотреть толком, хотя, может, это к лучшему. Тут нравы совсем другие, типа до свадьбы «ни-ни». Ну или с невестой… Ох, что-то, действительно, слишком много об этом думаю. Хорошо было в восемь лет — я не парился по этому поводу совсем. А то так, глядишь, пополню армию поклонников, которые пускают слюни на Алису. Не, с друзьями так нельзя…

— Сова принесла послание мистеру Гарри, — снова раздался голосок, и я подскочил от неожиданности.

Думал, что мне приснилось.

Сел на кровати и увидел домового эльфа. Ну, конечно, кто это ещё мог быть?! Просто он мелкий и даже до матраса макушкой не достаёт, а кровать довольно высокая.

— Что? Ураги? Сюда прилетела Ураги? — удивился и забеспокоился я.

Свою полярную птичку я отправил в Литтл-Уингинг перед вчерашним отъездом в Малфой-манор, в последнюю минуту: всё боялся, что «кто-нибудь бородатый» эту поездку сорвёт. Написал тёте, что приеду к ним в Сочельник, а пока погощу у Драко, обрисовал, в общем, всю ситуацию с этими опеками и гостями.

— Минни не понимает, — моргнул эльф.

И я сообразил, что передо мной эльф-девочка, причём, скорее всего, та самая, которая всегда оставалась невидимой и опекала Драко в детстве. Кажется, когда мистер и миссис Малфой прознали про отлучки сына, то приставили к Драко другого эльфа.

Она была в выглаженном и накрахмаленном белом полотенце, на котором был чёрно-зелёный герб с крупной буквой «М» по центру. Полотенце было хитро завёрнуто и задрапировано на манер римской тоги. Даже у Кричера не получалось так красиво все складочки уложить: как я и думал, эльфы Малфоев все из себя опрятные. А ещё симпатичные. Для эльфов, конечно. Уши у Минни были относительно небольшие, особенно если сравнивать с Кричером, и стояли торчком. Носик узенький, острый и чуть вытянутый. Крупные голубые глаза, обрамлённые светлыми ресничками. На вид Минни была довольно молода, наверное, как раз возраста того сумасшедшего Добби. Впрочем, несмотря на постоянные набеги на кухню Хогвартса, намного лучше разбираться в эльфах я не стал.

— Сова, которая принесла послание — полярная? Белая такая? — пояснил я свою мысль домовушке.

— Минни узнает, — с тихим хлопком пропала она и через минуту, когда я всё же выполз из перины, появилась снова. — Сова серая, — сообщила Минни.

Я поразмыслил, от кого же может быть это послание и стоит ли его вообще читать. Вдруг та же МакГонагалл с подачи Хигэканэ мне повелевает в школу вернуться? Кто знает. А так «не получал ничего» и дело с концом. Раз у домовушки письма нет, значит, получить надо «из лап в руки» — так делают, чтобы знать, что послание доставлено до адресата.

— Ладно, я сейчас умоюсь, переоденусь и посмотрю, что там за письмо пришло, — обтекаемо сказал я.

Минни деликатно исчезла, точнее, стала невидимой, так как её магию и присутствие в комнате я всё равно ощущал. Видимо, её приставили ко мне кем-то вроде личной служанки.

Быстро совершив утренний моцион, я вернулся в комнату и переоделся. На видном месте на уже заправленной кровати меня ждали брюки и чёрно-зелёная рубашка, ладно хотя бы не классическая мантия, а то и в школьной надоело.

В семье Драко все из себя аристократы, это не с Сириусом, который с удовольствием носил джинсы и футболки, как, впрочем, во всей Годриковой Лощине в этом смысле было довольно спокойное отношение к маггловской одежде. Всё же Годрикова Лощина слишком долго соседствовала с магглами Ститианса. Люди старались носить что-то нейтральное, что подходило бы для обоих миров и не требовало бесконечного переодевания или чар. В Блэк-хаус Сириус обычно надевал сюртук, похожий на одежду Снейпа-сенсея. Я там носил школьную мантию, чтобы не раздражать леди Вальбургу внешним видом или «похожестью на маггла». Матери Сириуса, с которой мы заключили очень важное для меня пари, я старался понравиться и не нарывался.

Вчерашний поздний ужин в семье Драко я был в школьной мантии, а на сменку у меня с собой были только ещё школьные мантии и футболки с обычными штанами — для тренировок. Видимо, Драко это понял и деликатно поделился одеждой, которая в принципе не возбранялась в мире волшебников и была удобна и для магглов.

— А Драко уже проснулся? — спросил я Минни, которая, когда я к ней обратился, снова стала видимой.

— Наследник Малфой уже встал, — кивнула домовушка. — Наследник Малфой ожидает своего друга Гарри Поттера в тренировочном зале после того, как мистер Гарри просмотрит корреспонденцию.

— А раньше ты называла Малфоя «Мастер Драко», — вспомнил я. — Кстати, почему «мастер»? Меня Кричер тоже так называет…

Мы шли по широким коридорам куда-то на север.

— Минни называла Наследника так, потому что была его личным эльфом, мистер Гарри, — грустно повесила голову она. — Но потом Минни провинилась и…

Да, зря я спросил, по острому носику покатились слезинки, домовушка расчувствовалась, осторожно утирая глаза.

— Ладно, ты не плачь, — утешил я её. — Драко всё равно тебя любит и скучает. Он всё время про тебя говорил, когда мы были в школе.

— Правда? — на меня уставились огромные голубые глаза.

— Э… Да. Так где эта серая сова, которая мне письмо принесла?

Минни заметно повеселела и толкнула неприметную дверь, которая вела в совятню. На жёрдочке с важным видом сидел Герцог, рядом с ним распушилась крупная неясыть с письмом.

— Минни уже проверила, письмо без плохой магии, — сообщила мне домовушка. — Но оно зачаровано, чтобы прочесть его мог только мистер Гарри.

Не трогая письмо, я изучил чистый на первый взгляд конверт и забрал его у совы, когда заметил небольшой значок водоворота в уголке, который можно было принять за спиральную почеркушку. Это от Алисы.

Когда я забрал письмо, то сова ухнула, цапнула печенюшку из кормушки и вылетела в специальное окно, которое было сделано, как собачий вход, и открывалось в обе стороны.

— Прикоснитесь к письму своей магией, то есть палочкой, мистер Гарри, — посоветовала Минни, когда я безуспешно попытался вскрыть конверт.

Я понял, что Алиса использовала своего рода фуин-защиту, как с чакрой: тоже для секретных посланий.

Наконец, с конвертом я справился и достал короткую записку, написанную по-японски.

«После отъезда студентов у нас было собрание, и Главный поинтересовался списком тех, кто остался в замке, и удивился, когда не обнаружил в нём тебя. Кошка сказала, что ты, с разрешения крёстного, отбыл погостить у школьного друга. Главный сильно огорчился и посетовал, что не удалось предложить тебе отправиться в гости к другому твоему школьному другу с его мамой. Мне совсем не понравилось его задумчивое лицо. Будь бдителен».