Народные сказки - Татарские сказки

“Пойдем, друг, ко мне — угощу тебя”. Когда Гюль — назик это услышал, еще более перепутался: боится идти — и не идти тоже. Все — таки пошел с ним. Когда дошли до дома дива, настал вечер. Див накормил, напоил, угостил Гюль — назика и дал ему постель лечь. Гюль — назик лег, но не спал. А все — таки лежит спящим, думая, что будет? Див сказал жене своей; “На нашу голову беда пришла, как выпутаться из нее?” И много они об этом думали. Жена сказала: “Когда он уснет, мы принесем большой камень и положим на него. Камень задавит и убьет его; а завтра его выбросим”. Гюль — назик, услышав это, продолжал лежать.

Потом они (див с женою) вышли из дому за камнем. В это время Гюль — назик встал с места, положил полено, покрыл его шубой и сделал так, как будто бы тут лежал человек, а сам спрятался за печь. Они принесли камень и положили, а полено с треском переломилось. Спустя несколько времени вынесли камень. Когда вышли из дома, Гюль — назик опять лег на свое место. Когда опять вошли в дом, Гюль — назик будто бы проснулся, и потянувшись, сказал: “Ах, друг Див, твой дом очень беспокоен! С потолка на меня что упало: вошь ли, — таракан ли?! — Хорошо, что мы друзья, а то я ваш дом, не знаю, куда дел бы”.

Див, услышав это, опять испугался и не знал, как отвязаться от Гюль — назика и хочет его провожать: “Эй, Гюль — назик, я тебя до дома провожу”. “Ладно!” Вышли, а потом дошли. Но Гюль — назик сказал: “Друг Див, погоди ты здесь, около двери: я скажу жене, чтобы она убрала дом для тебя, гостя”. Див остался за дверью, а Гюль — назик пошел к жене и сказал: “Жена, я привел гостя тебе; скажу: давай есть, ты молчи до трех раз. Когда скажу три раза, ты мне говори: чего принести? У нас ничего нет: свои дети голодны! Тогда я скажу тебе: голову принеси вчерашнего дива и грудь третьегодняшнего”.

Потом ввел дива, и посадив его сказал жене: “Дай гостю есть!” Татарка три раза молчала; а потом — в третий раз злобно вскрикнула: “Чего принести? Не жданному гостю, у самих нет ничего!” А Гюль — назик говорит: “Как не быть: есть голова вчерашнего дива и грудь третьегодняшнего”,

Когда услышал это див, поднял угол дома, выбежал и пошел по дороге. Попадается ему лиса; а див бежит запыхавшись. Лиса говорит диву: “Куда ты ходил?” Див говорит: “Стой, не говори! Я чуть не погиб!” “Что же с тобою?” Див говорит: то и то. Лисица: “Эй, друг, ты напрасно боишься его, он очень смирен! Он ничего не может сделать! Я вчера у него съела десять кур. Пойдем, опять, воротимся”, И воротились.

Идут. Тот (то есть Гюль — назик) услыхал и кричит: “Иди, иди, лисичка! Ну, обманщица: вчера у меня съела десять кур, обещала привести двух дивов, а теперь одного ведешь! Но на сегодня будет: другого завтра приведешь”. Услыхав это, див сказал лисе: “Вот ты была надежным моим другом, а вела меня продать!” Взял ее за хвост и ударил оземь. Лиса издохла, див убегал, а Гюль — назик снял шкуру с лисы, продал ее, купил пищи и поел.

В давние-предавние времена жила в темном лесу старуха-убыр — ведьма. Была она злая-презлая и всю жизнь людей на плохие дела подбивала. А у старухи-убыр был сын. Пошел он раз в деревню и увидел там красивую девушку, по имени Гульчечек. Понравилась она ему. Утащил он ночью Гульчечек из родного дома и привел к себе в дремучий лес. Стали они жить втроем.

Собрался однажды сын убыр в дальнюю дорогу.

Осталась Гульчечек в лесу со злой старухой. Затосковала она и стала просить:

— Пусти меня к моим родным погостить! Соскучилась я здесь.

Не отпустила ее убыр.

— Никуда, — говорит, — я тебя не отпущу, живи здесь!

Уйдет убыр из избы, а сама запрет Гульчечек на крепкий замок!

Только случилось раз, что убыр ушла в лес на всю ночь и забыла запереть дверь. Увидела Гульчечек открытую дверь, обрадовалась. Стала собираться в дорогу. Собирается она, а сама песню поет:

Стало в лесу светло,

В небе луна взошла.

Выну из печки беляши,

В гости домой пойду!

Вынула Гульчечек из печи беляши, завернула их в платок и вошла поскорее к родным в деревню. А убыр вернулась домой, видит: нет Гульчечек и беляшей нет. Разозлилась убыр. Обернулась серым волком и пустилась за Гульчечек в погоню.

Бежит она, обнюхивает дорогу, высматривает следы, а сама хриплым голосом поет:

Хвост мой, как сноп ржаной,

Машу я хвостом и рычу:

Беляши мои отдай —

Не то на куски разорву,

Не то на куски разорву!

Услышала Гульчечек песню старухи-убыр — испугалась. Отдала бы она беляши, только уж нету ни одного — съела их Гульчечек… Оглянулась она по сторонам. Туда посмотрела, сюда посмотрела — видит, стоит неподалеку старый, дуплистый вяз, ветки во все стороны широко раскинул. Подбежала к нему Гульчечек, запела:

Развесистый вяз,

Тенистый вяз!

Злая убыр меня догоняет.

Спрячь поскорей меня, вяз!

Укрой поскорей меня, вяз!

Пожалел старый вяз Гульчечек. Раскрыл свое дупло, в котором белка зимой орехи прятала, в котором сова днем отдыхала. Гульчечек забралась в дупло и притаилась там. Подбежала убыр к вязу. Стала землю когтями царапать, стала выть да рычать. Всю ночь от вяза не отходила. А Гульчечек сидит в дупле и голоса не подает. Как только взошло солнышко, испугалась убыр светлого дня и убежала к себе домой.

Выбралась Гульчечек из дупла, поблагодарила вяз за приют и побежала дальше. А убыр дождалась вечера, снова обернулась волком и опять пустилась в погоню за Гульчечек. Напала на ее след и запела:

Хвост мой, как сноп ржаной,

Машу я хвостом и рычу:

Беляши мои отдай —

Не то на куски разорву,

Не то на куски разорву!

Услышала Гульчечек голос убыр — совсем оробела, не знает, что и делать. Оглянулась она по сторонам. Туда посмотрела, сюда посмотрела — увидела круглую полянку, а на полянке маленькое озеро. Стала Гульчечек просить:

Озеро серебряное, полноводное!

Догоняет меня старуха-убыр.

Спрячь поскорей меня, озеро!

Укрой поскорей меня, озеро!

Пожалело озеро Гульчечек. Взволновалось, выплеснулось из берегов, окружило то место, где Гульчечек стояла, оградило ее от убыр глубокой водой.

Всю ночь выла старуха-убыр, всю ночь царапала когтями камни на берегу озера, а добраться до Гульчечек так и не могла.

Как только занялась утренняя заря, побежала убыр от озера в темный лес. Тут озеро взволновалось, отхлынуло в сторону, на свое прежнее место, и Гульчечек вышла на сушу. Поблагодарила она озеро за приют и поспешила дальше.

Шла она, шла — вот и утро прошло, и день миновал, и снова вечер настал. Вышла Гульчечек к опушке леса. Отсюда и родная деревня видна. Думала Гульчечек, что беда уже прошла, да не тут-то было! Злая убыр обернулась опять волком, бежит по пятам, совсем догоняет, вот-вот схватит… А сама воет:

Хвост мой, как сноп ржаной,