Савва Кожевников - Девушка-павлин

Сань-лан проснулся еще затемно, откинул одеяло. Вдруг что-то звякнуло: он нагнулся и увидел на полу золотую монету.

— Это настоящее золото, — обрадовался Сань-лан. — Мама, проснись, посмотри, что у меня в руках.

Мать посмотрела и не поверила своим глазам.

Через пять дней попугай опять стащил у богача золотую монету.

Пропажа золота разгневала богача, он сообщил об этом уездному начальнику.

Прилетел опять попугай за золотом и только хотел схватить монету, как окно вдруг закрылось и его поймали.

Попугая принесли к начальнику уезда и стали судить.

— Это ты украл у помещика золото? — спросил уездный начальник попугая, сидевшего перед ним на полу.

— Да, я, — ответил попугай.

— Как тебя зовут?

— Багэ.

— Дайте этому Багэ сто ударов палками.

— Господин, это же птица, попугай, — засмеялись приказные.

— Тогда вырвите у него все перья, — закричал в злобе начальник.

Приказные бросились к попугаю, чтобы исполнить приказание, но помещик остановил их.

— Его перья не заменят мне потерянного золота, — сказал он. — Попугай, куда ты спрятал золотые монеты?

— Не знаю, не знаю, — ответил попугай.

— Тебя посылали ко мне? — спросил помещик.

— Не знаю, не знаю!

Тогда помещик подошел к начальнику и что-то тихо сказал ему на ухо.

Начальник распорядился, и приказные выпустили птицу.

Попугай полетел, но не вернулся домой, сел на плантации сахарного тростника. Приказные не спускали с него глаз, и вскоре на плантацию прибежал помещик со своими слугами. Они срубили весь сахарный тростник, ища золото. Попугай перелетел на другую плантацию. Помещик и слуги срубили и там весь тростник. А попугай все перелетал с одной плантации на другую.

Через несколько дней попугай вернулся к Доу-фу Сань-лану. Парень обрадовался птице.

И опять попугай подслушал разговор матери с сыном.

— Сань-лан, — сказала мать, — с тех пор, как птица принесла нам золото, нам не нужно больше беспокоиться о пище и одежде, но нет у нас полного счастья.

— Чем ты недовольна, мама?

— Меня разбил паралич, и я лежу неподвижно. Как было бы хорошо, если бы кто-нибудь мог присматривать за мной.

— Я найду для тебя человека, — сказал Сань-лан.

— Как можешь ты так говорить! У каждого человека есть свои родители.

— Тогда я не буду продавать бобовый сыр и стану за тобой присматривать.

— Глупый, ты меня не понимаешь. Я думаю, что тебе пора жениться.

— Кто пойдет за меня замуж? Мы же бедные люди.

Когда они уснули, попугай вылетел из фанзы. Летел, летел и прилетел в сад начальника уезда. У окна, о чем-то задумавшись, сидела дочь начальника, в руках она держала золотую приколку для волос. Потом она положила приколку на стол и легла спать. Попугай влетел в комнату, схватил в клюв приколку и улетел домой.

Утром, не найдя любимую золотую приколку, дочь начальника так запечалилась, что заболела и слегла в постель.

Начальник уезда очень любил свою дочь. Он обыскал все в доме, но приколки не нашел. Тогда он решил пойти в храм и спросить Бога города, где искать золотую приколку.

Узнав об этом, попугай тоже полетел в храм и сел на головной убор божества.

Свершив молитву, начальник жалобно спросил:

— Бог города, скажи, где моя дочь потеряла свою любимую приколку? Как вылечить мою дочь?

— Ты молишься не от всей души, — услышал он голос.

Начальник стал на колени и беспрерывно кланялся.

— Спаси мою дочь, Бог города. Я готов сделать все.

— Сбрей усы, — приказал голос.

Стыдно было начальнику перед своими подчиненными терять усы, но он их сбрил.

— Выдай дочь замуж, — продолжал тот же голос.

— За кого же? — спросил начальник.

— За Доу-фу Сань-лана, — ответил голос.

— Есть такой человек, — сказали приказные.

Начальник поклонился Богу города со словами:

— Я выдам дочь за Доу-фу Сань-лана, — и смиренно вышел из храма.

А попугай полетел к Доу-фу Сань-лану и рассказал ему обо всем. Парень не поверил. Он давно любил дочь начальника, но считал ее недоступной. Тут ввели в фанзу больную дочь начальника уезда. Увидев в руках Доу-фу Сань-лана свою золотую приколку, она сразу же выздоровела.

В тот же день они поженились.

Давно когда-то жил батрак Чэн Э-эр со своей старой матерью. Отец умер, когда Э-эру исполнилось только три года. Были они бедны, арендовали у помещика Чжоу Бань-чэна три му земли, выращивали на ней арбузы, продавали их, этим и жили.

Чэн Э-эр был парнем трудолюбивым, с раннего утра до позднего вечера работал он на поле, и никто, кроме него, не умел выращивать таких больших сладких арбузов. Оттого все его звали Арбузный Э-эр.

Однажды на поле Чэн Э-эра выросли арбузы величиной с таз. Собирая их, парень захотел пить. Только вздумал он разрезать арбуз и утолить жажду, как мать остановила его:

— Ты разве забыл старое правило? Сначала отнеси помещику сто цзиней арбузов, потом попробуешь сам.

Пришлось Чэн Э-эру нести сперва арбузы помещику.

Чжоу Бань-чэн был самым богатым помещиком в округе. Страшновато было парню заходить в нарядные ворота. Но ничего не поделаешь. Чжоу Бань-чэна не оказалось дома, и Чэн Э-эр собрался уходить, как вдруг его кто-то окликнул:

— Не спеши, Арбузный Э-эр! Войди сюда, нашей барышне захотелось арбузов.

Служанка проводила его через несколько калиток в большой сад. Э-эр снял с плеч корзины и стал выкладывать на землю арбузы.

— Сяо Цуй, — обратился кто-то к служанке, — дай мне попробовать этих арбузов.

Э-эр обернулся и увидел девушку невиданной красоты. Он засмотрелся на нее, арбуз выпал из рук и разбился.

— Что ты, парень! — закричала служанка. — Испугаешь барышню!

Но девушка, улыбаясь, стала есть арбузы.

— Не обижай его, Сяо Цуй, — сказала она, — арбузы очень сладкие. Спроси, сколько они стоят?

Чэн Э-эр замахал руками:

— Нисколько, нисколько!

— Почему нисколько? Чем же ты будешь жить? — И девушка подала парню один юань.

Что же это? — удивился Чэн Э-эр. Он принес арбузы в уплату за пользование землей помещика, а ему деньги дали. Никогда этого прежде не было. Помещик, бывало, примет плату да еще обругает, как ему захочется.

Вернулся Чэн Э-эр домой, но девушку забыть не мог, всюду ему слышался ее смех и звонкий голос.

Загрустил Чэн Э-эр. Дни и ночи думал о девушке, не хотел ни есть, ни пить. Ослаб совсем и заболел.

— Милый мой сынок, — плакала мать, — скажи, отчего ты так тоскуешь?

Не сдержался Чэн Э-эр, видя материнские слезы, и рассказал ей о том, как любит дочь помещика.