Татьяна Ахметова - Озорные стихи (Устами народа-2) - 1997

Выпьем, ляжем,
Поебемся
И опять на круг
Вернемся.

Спросила как-то утром мать
Про мой несчастный вид:
«Сыночек, маме надо знать,
Головка не болит?»

Какой от матери секрет?!
Сказал ей: «Мама, хуже:
Болит головка, спасу нет,
И голова к тому же».

От этих фаллосов — нет слов для возмущенья!
Мой вывод окончательный таков:
Всё это — явный признак разложенья —
Им мало, что ли, разных огурцов?!

Узнал редкий способ: орально-анальный.
По мне — этот способ ужасно банальный:
Когда переводишь по сути названье —
Имеешь обычное жополизанье.

Про членистоногих прознав, непременно
Тотчас сообщайте — и вся недолга.
А то ведь неясно: нога в виде члена
Или, к примеру, сам член, как нога.

Едва лишь скорбный гимн
Я начинаю,
Для хохмы газы с треском
Выпускаю.

Мы часто вместо слова «материть»
Используем другое — «костерить».

Меж тем, какая общность, так сказать,
У костяка с высоким смыслом «мать»?

Так-так… Забыли. Значит — не ебать
Вам в ребра и все кости чью-то мать.

Девяносто — как одна страница.
Что как бык — понятно и ежу.
Вот на члене узелок вяжу,
Чтобы завтра вспомнить помочиться…

Крепчал маразм лет пять подряд,
Да только зря, на мой на взгляд:
Ему я не поддался даже в малом.
Лишь стал чуть неопрятней, говорят,
Мочой и калом…

Такая странная манера,
Что без попа не разобраться:
И яйца красят кавалера,
И кавалер на Пасху — яйца.

Слышит: парень яйцы парил
И ядреных девок жарил.
Оказалось через время,
Что от пара гибнет семя.

Вывод:
Чтоб без страха девок жарить
Надо чаще яйцы парить.

Спросил: что есть? Сказала: «Супик с рисом.»
Спускалась ночь, и надвигалась тьма.
Я так подумал: значит, супик сри сам…
И так ответил: супик сри сама.

Что не ново,
То хреново,
И хреново
То, что ново.

Заебла меня хуйня
Нет для продыху ни дня
День и ночь она меня
Вот такая еботня.
Переставь, как хочешь, строчки
Те же дни и те же ночки
Еботня — еще цветочки
Время ягод — после точки.

Иных звезда ведет,
Безмерно потакая.
А мой светильник крохотный
Влечет меня в манду.
С того вся жизнь моя
Бездарная такая,
Такая же нелепая,
Как ебля на ходу.

Когда бы вдруг
Пришлось держать ответ,
Представ пред ясны очи
Самого,
Сказал бы честно:
«Проебался тридцать лет
И путнего не сделал
Ничего».

Без матери, без друга
Я жил в родном краю,
Порой ревел белугой,
А думал, что пою.

И этот рёв ужасный
Тошнил страну мою.
А я, мудак несчастный,
Всё думал, что пою.

К чему нам кавычки,
Грамматик странички?
Творец языка —
Сам великий народ.
Вы чешете яйца.
Глотая яички..
Не дай бог, поступите
Наоборот!

Ах, как недолго расцветают розы!
И снова тучи тяжелей свинца.
Она ушла. И закипают слезы.
И безнадежно капает с конца.

Чтоб от сифона член спасти,
У нас есть только два пути,
Освоишь — и простишься с пессимизмом:
На члене, хоть врача спроси,
Всегда презерватив носи,
И занимайся только онанизмом.

В суходрочке онанизма
Места нет для пессимизма:
Чем пизду найдешь скорее,
Тем вернее гонорея.

Я много раз любил и был любим.
Мой опыт свелся к выводу такому:
Чтоб все не обратилось в прах и дым,
Любите только Дуньку Кулакову.

Про одиночество свое мне не буровь —
С тобой и Вера, и Надежда, и Любовь…
Меня же навещают бестолково
Лишь Настя Швыдкая да Дунька Кулакова.

Мечтают со словом «онанизм»
Создать бессмертный афоризм.
Корпел, ночей недосыпал,
И лоб потел, и взор пылал.
Однако шел за годом год,
За недолетом — недолет…

А тут вдруг на виду у всех
Снял с факта оболочку:
Ха! Онанизм — такой же секс,
Но только в одиночку.

Онанизм — это секс одиноких.
Онанизм — это крах одноногих,
Что пытались идти,
Но на скорбном пути
Пали жертвами рытвин глубоких.,

Онанизм… Вам смешно —
Мне же ясно одно:
Смех над жертвами — смех недалеких.

Как хорошо в глухую ночку
Предаться сексу в одиночку!

Рука —
Словно пишет бессмертную строчку —
Спешит,
Приближая заветную точку,
И как его ни назови,
Но он опять горит в крови —
Огонь безудержной любви,
Рожденной в одиночку.

Великого поэта организм
Подтачивал талант… И онанизм.
И все отдавши за оргазм и афоризм,
Вконец разрушив слабый организм,

Он в мир ушел иной,
Вложивши опыт свой
В единственно строчку:
«Онанизм — это секс в одиночку».

Уже ни перспектив, ни даже перемен.
Быть может, потому я трипперный свой член
В твою облезлую и прелую манду
Опять введу…

Она твердит про грозный СПИД
Мне всякие херации..
Да хрен мне СПИД, когда твой вид,
Как после эксгумации?