Татьяна Ахметова - Озорные стихи (Устами народа-2) - 1997

Всю ночь на ложе надушенном
Мы резвой тешились игрой:
Я был сатиром исступленным,
Она — вакханкою хмельной.

Едва мы похоть утоляли,
Как в нас она рождалась вновь,
И с новой силой начинали
Мы сладкую игру в любовь…

Говорит мне как-то Петя:
«Вы милей мне всех на свете,
Я вас пламенно люблю;
На коленях вас молю:
Если только не хотите
Гибели моей — придите
Нынче вечером ко мне,
Там любовью мы вполне
Насладимся, дорогая!
Перед нами двери рая,
Нас любви утехи ждут,
Наслажденья нас зовут!»
Искушенье было сильно.
Петя так просил умильно,
Что пришлось мне уступить,
Чтоб его не погубить.
Час свиданья приближался,
И, едва мой муж умчался
В клуб, собралась я тайком
На свидание с дружком.
Что меня у Пети ждало —
Это я, конечно, знала;
Оттого костюм на мне
Соответствовал вполне
Предстоящему свиданью.
Так, особое вниманье
Обратить решилась я
На изящество белья.
Вот сорочка: вся обшита
Кружевами, грудь открыта,
Так что видны и соски.
Вот ажурные чулки,
Панталоны кружевные,
Посредине разрезные
(Для Венериных утех
Мне оне практичней всех)
Я проворно снарядилась
И чрез полчаса звонилась
У дверей квартиры той,
Где живет любезный мой.
Он меня с восторгом встретил,
Мой наряд сей час заметил,
И пикантный мой костюм
Отуманил его ум.
Ужин ждал нас. Мы засели
Рядышком, болтали, пели
И бутылки три вина
Осушили с ним до дна.
Я немного опьянела
И желаньем пламенела
С милым ложе разделить,
Жажду страсти утолить.
Петя, также вожделея,
Стан мой обнял посильнее
И, желанием томим,
Жался к прелестям моим.
Не было на мне корсета,
И плутишка, видя это,
Свою выгоду смекнул:
Быстро лиф мой расстегнул;
Мои груди обнажилисьИ тотчас же
очутились
В жадных Петиных руках.
С вожделением в очах
Стал он мять их. Отдавалась
Ласкам я и наслаждалась.
Петя далее пошел:
Он приподнял мой подол
И залез мне в панталоны…
Не встречая там препоны,
Похотливою рукой
Стал он щупать клитор мой.
Страсти пуще закипели,
И, обняв меня, к постели
Соблазнитель стал тащить,
Чтобы там употребить.
Хоть желаньем я горела,
Но, однако, не хотела,
Чтобы он без боя взял
То, чем обладать желал.
Я просила, умоляла,
Отбивалась и пищала
(Если силой нас берут,
То всегда вкуснее трут).
Так боролась я не мало,
Но в конце концов устала,
Не могла с ним совладать
И свалилась на кровать.
Тут подол он мне откинул,
Ляжки с силою раздвинул
И в отверстие кальсон
Жадно всунул руку он.
Уничтожив все преграды,
Отыскал, что ему надо,
Наклонился надо мной
И воткнул свой уд большой.
Стал работать похотливо.
Я ж своих страстей наплыва
Не могла уже скрывать:
Стала Пете помогать,
С наслажденьем поддавая
И в блаженстве утопая..
Петя груди мои мял
И в уста меня лобзал.
Я ж, его лаская тело,
Отвечала, как умела,
И играла передком
С детородным корешком…
Так я Петю развлекала,
Мужу рожки наставляла.
В этот вечер, если счесть,
Получил он их штук шесть.
Незаметно проходило
Время. Час уже пробило,
Когда я простилась с ним,
Петей миленьким моим.

Как-то в летний день Дуняша
В лес пошла, а с ней и Яша,
Собирать грибы.

Посбирали, да устали
И, в тени усевшись, стали
Разводить бобы.

Балагурить стал тут Яша
И заигрывать с Дуняшей:
Обнял он ее…

Тут — не знаю как случилось —
Только Дуня повалилась,
Яшка на нее.

И рука попала Яши
Под подол моей Дуняши
(Эко грех какой!).

Сарафан у ней посбился,
Ноги голые… Взъярился
Парень молодой.

Дуняшка под ним забилась
И совсем уж заголилась,
Видно все у ней:

Перед страстным взором Яшки
Дуни полненькие ляжки
Дрыгают сильней.

Куст волос меж них чернеет,
А под ним, как вишня, рдеет,
Вожделенный плод…

И рукою сладострастной
Ухватив тот плод прекрасный,
Яшка его мнет.

Палец в щелку запускает,
Губки нежные ласкает,
Секель шевелит…

А красотка молодая,
Девство сохранить желая,
Рвется и пишит.

Но, балуясь похотливо.,
Яшка страстного порыва
Уж сдержать не мог.

Из порток он член свой вынул
И его красотке вдвинул
Прямо между ног.

Тут Дуняша застонала:
Ей сперва-то больно стало,
С непривычки, знать!

Но уж хуй проник в пизденку
И, пробив девичью пленку,
Резво‘стал гулять…

Стонет бедная Дуняша,
Больно трет пизду ей Яша —
Этакий злодей!

Но, однако, это тренье
Очень скоро вожделенье
Возбуждает в ней.

Знать, уж Яша постарался,
Чтоб ей вкусен показался
Сладкий корешок,

Что в пизде у ней гуляет
И невольно вызывает
Сладострастья сок.

Дуня Яшу обнимает
Страстно, пламенно лобзает,
Боль прошла у ней…

И, пиздушки не жалея,
Трет ее о член сильнее,
Поддает страстней…

Часто с той поры Дуняша
Убегает вмест е с Яшей
В лес грибы сбирать.

Там, забравшись в глушь лесную,
Начинают страсть младую
Удовлетворять.

Экзамены в последнем классе
Благополучно сдав, домой
Уехал я гостить на лета
Как раз случилось той порой,
Что наша старая служанка
Ушла, и горничной у нас
Жила молоденькая Даша.
У ней, помимо чудных глаз,
Косы роскошной, тальи стройной,
Еще сокровища нашлись,
В чем убедился я в подвале,
Где мы случайно с ней сошлись.
Столкнувшись с Дашей в полумраке,
Я времени не стал терять.
За пазуху ей сунул руку
И стал младые перси мять.
Вот тут я и узнал, что Даша
Великолепно сложена,
И порешил, что нынче ж ночью
Моею быть она должна.
Кричит она: — Пустите, барин,
Оставьте, право… руки прочь!
— Пущу, но только с уговором:
Приду к тебе я в эту ночь!
— Ах, барин, что ко мне пристали?
— Сказки лишь «да» — отстану я.
— Ну да, ну да, пустите только.. —
И скрылась Дашенька моя.

Легко понять то нетерпенье,
С которым вечера я ждал.
Остаток дня в саду провел я
И все о Дашеньке мечтал.
Я представлял себе, как буду
Младые груди я сжимать,
Как буду мять лобок пушистый
И клитор розовый ласкать;
Как вдвину между губок нежных
Голодный хуй в пизденку ей
И как я буду наслаждаться
Всем телом Дашеньки моей.
От этих мыслей сладострастных,
Которых я прогнать не мог,
Мой хуй, недавно лишь познавший
Пизду, стоял как турий рог.