Джоанна Линдсей - Любовь пирата

– Ну что ж, придется подождать. Но пусть лучше Кейси соглашается поскорее, долго я терпеть не намерен.

Беттина неожиданно проснулась с именем Тристана на устах и, взглянув на несмятую вторую подушку, вздрогнула: только что приснившийся кошмар еще был свеж в памяти: Тристан, после долгих лет счастливой, безоблачной жизни бросил ее без малейших угрызений совести, потому что другая женщина привлекла его внимание. Слова Тристана все еще эхом отдавались в мозгу: «Ты должна помнить, что мы никогда не были женаты, и в один прекрасный день все должно было кончиться именно так!»

Беттина оглядела комнату, услышала непрерывную дробь дождевых капель и неожиданно почувствовала, как к горлу подступают слезы. Тристан хотел ее, это правда, но почему же не мог любить? Она наконец призналась себе и Тристану, что любит его, и только сейчас поняла, как сильна эта любовь. Беттина дала Тристану возможность открыть, что он чувствует к ней… но в ответ услышала лишь просьбу остаться на острове.

Тристан все время говорил о желании… Сможет ли Беттина довольствоваться этим? Сумеет ли вынести горечь разочарования от неразделенной любви? Но с другой стороны, как оставить Тристана и никогда не видеть?

Откинув одеяло, Беттина поднялась, вздрагивая от ледяного ветра, ворвавшегося в открытое окно. В такое утро хорошо понежиться в постели в объятиях Тристана. Она надеялась, что он тоскует по ней так же сильно, как она по нему. Хоть бы Кейси не был так неумолим! Разлука с любимым просто невыносима!

Медленно надев светло-голубое платье с широкими длинными рукавами, Беттина направилась к спальне матери, надеясь застать ее одну. Комната, к ее разочарованию, была пуста. Девушка уже решила спуститься вниз, но тут из-за поворота вышла Жоссель.

– Я уже начала беспокоиться, что с тобой! Почти середина дня, а ты все не встаешь, – удивилась она.

– Должно быть, проспала, – кивнула Беттина, не зная, как подступиться к Жоссель, чтобы та поговорила с Кейси.

– Мама, пойдем ко мне. Нам нужно поговорить.

– Конечно, детка.

Усадив мать, Беттина подошла к деревянной колыбельке, сделанной Тристаном неделю назад, осторожно качнула и, набрав в грудь побольше воздуха, начала:

– Мама, ты должна знать: я очень рада, что вы с отцом нашли друг друга и ты наконец вышла замуж за любимого человека.

– Но у тебя почему-то грустный голос, дорогая! – чуть улыбнувшись, заметила Жоссель.

– Я счастлива за тебя, мама, но мне очень больно, что Кейси разлучил меня с Тристаном.

– Знаю, ты очень огорчена, и сама удивилась, когда он запретил вам жить в одной комнате. Но, может, это к лучшему, Беттина. Райан уверен, что разлука поможет Тристану понять, как он несправедлив к тебе. Вчера мы с Райаном говорили об этом.

– Тристан и я тоже все обсудили, мама. Он не женится на мне, боится потерять свободу, но просил остаться на острове. К чему нам обеты? Мы и так свободны!

– Но он в любую минуту может бросить тебя!

– В подобных случаях брак не помеха.

– О нет, мужчина чувствует ответственность по отношению к жене, – не согласилась Жоссель.

– Знаю. Тристан против брака, и заставить его невозможно. Но я люблю его, мама, и хочу остаться с ним.

– Значит, наконец ты это признала. Я давно все поняла, еще когда ты клялась в ненависти к нему, – понимающе кивнула Жоссель.

– Может, я и не любила его тогда, но теперь уверена в своих чувствах. Ты поговоришь с Кейси? – с надеждой спросила Беттина. – Я не хочу разлуки. Прошла всего одна ночь, но мне так не хватает Тристана! Не могу без него! И кроме того, мне необходимо увериться, что я нужна Тристану даже в таком виде.

– Конечно, поговорю, как только мы останемся вдвоем, – согласилась Жоссель и, поднявшись, нежно обняла дочь.

– Но если Райан не передумает, все равно не теряй надежды, Беттина. Я думаю, ты недооцениваешь ту власть, которую имеешь над Тристаном.

Вечером Беттина сошла к ужину с тяжелым сердцем. Днем Жоссель успела передать ее просьбу Кейси, но тот был непоколебим в уверенности, что в разлуке у Тристана будет время обдумать и согласиться на брак. Беттина отнюдь не разделяла мнения отца, и вот теперь приходилось объяснять Тристану, что матери не удалось изменить решение Кейси.

Хотя Беттина намеренно старалась есть как можно медленнее, время, казалось, летело, и наконец минута, которой она так боялась, настала: Жоссель увела Кейси наверх и сделала Мадлен знак уйти. Беттина знала – молчать больше нельзя. Что скажет Тристан? Снова придет в ярость?!

Встав из-за стола, она подошла к дивану – очень болели спина и ноги. Тристан тут же последовал за девушкой и, взяв ее за руку, тихо спросил:

– Твоя мать говорила с Кейси?

– Да.

– И что же?

Беттина глубоко вздохнула.

– Он не передумал, Тристан, наоборот: по какой-то причине ожидает, что именно ты изменишь решение.

– Тогда ты не подчинишься ему! – спокойно объявил Тристан, хотя Беттина знала – это приказ. Но Тристан тут же добавил: – Ты достаточно взрослая женщина, Беттина, и можешь поступать, как считаешь нужным.

– Будь Кейси моим отчимом, я бы сделала так, как просишь ты, потому что Андре не любил меня. Но Кейси – мой отец, он заботится о своей дочери и, кроме того, делает все не из желания обозлить тебя, ведь он твой друг, хотя ты, может, так не считаешь. Просто он по-своему хочет мне счастья, и я не пойду против него.

– Значит, ты сама этого хочешь? – оскорбленно пробормотал Тристан.

– Поверь, милый, я возненавидела свою комнату и пустую постель. И так тосковала по тебе. А когда вчера призналась, что влюблена в тебя, по-моему, неправильно выразилась. Я люблю тебя всем сердцем, Тристан. В тебе вся моя жизнь. И послушай меня, не стоит торопить отца. Когда он увидит, что ты стоишь на своем, возможно, сдастся сам.

Тристан ничего не ответил, но, к удивлению Беттины, нежно сжал ее в объятиях, и оба долго молча сидели, пока раскаты грома не затихли где-то вдалеке.

Стояла середина августа, время, когда над Карибскими островами бушевали жестокие штормы.

Через несколько дней Малома должна была родить.

В доме царило если не веселое настроение, то по крайней мере спокойствие. Тристан больше не спорил с Кейси, не выглядел хмурым и мрачным, и, к общему удивлению, даже показался на свадебном торжестве Алны и Кейно. Правда, он был занят с утра до вечера – решил вырубить большой участок леса на подветренной стороне острова и посадить сахарный тростник, а поскольку почти все члены команды решили осесть, жениться и построить дома, они с радостью помогали Тристану, чтобы потом получить долю прибыли от продажи урожая. Позже Тристан намеревался сам заняться очисткой тростника.