Сандра Браун - Новый рассвет

Пастилка спустилась по темной лестнице, решив, что нужно пройтись в уборную. Пробравшись по полутемным залам, вышла через черный ход и ступила на узкую травяную дорожку, ведущую к уборной. Холодная роса леденила босые ноги. Она подхватила подол халата и пошла на цыпочках. Когда она подняла глаза, чтобы оценить, далеко ли осталось идти, в горле ее застыл вопль.

В сером свете промозглого утра глазам Пастилки предстало жуткое зрелище, казавшееся фантасмагорическим видением.

Хозяйка «Райских кущ» была распята на стене уборной. Железный ошейник, послуживший орудием казни, был закручен вокруг ее шеи. Лицо посинело. Губы и высунутый изо рта язык неестественно багровели. Глаза безобразно выкатились. Пряди пепельных волос шевелились на ветру, вселяя ужас, как бородатый испанский мох, свисающий с сучьев мертвого дерева. Руки и ноги были распростерты по обшарпанной стене уборной. Там, где ладони и ступни были пробиты гвоздями, на них ржавыми потеками запеклась кровь.

Присцилла была абсолютно голая.

Пастилка хотела закричать. Но из горла вырвалось лишь хриплое карканье, дикая боль пронзила левую руку, как если бы ее вдруг оторвали. Она попыталась бежать, но колени подогнулись. Сердце, истощенное многолетними возлияниями, перестало биться еще до того, как мягкая влажная земля приняла упавшее тело.

В тот день священник был недоволен – в пасторский дом не доставили почту. Такие оплошности недопустимы, так он и сказал почтмейстеру. Но заголовки утренних газет его немного утешили. Ужасная смерть Присциллы Уоткинс и Пастилки Долтон поможет ему добавить адского пламени и серы в проповедь, которую он готовил для воскресной службы.

Жители Форт-Уэрта печально качали головами, читая леденящие кровь газетные сообщения. Погибли две падшие голубки, одна из них – насильственной смертью. Они достойны жалости, но ведь сказано: что посеешь, то и пожнешь. К концу дня новость о двух смертях успела поблекнуть.

В этом не было ничего необычного. Как ни прискорбно, но шлюхи в Квартале красных фонарей умирали довольно часто.

Свершилось чудо. Росс был еще жив.

Ночные часы текли медленно. Лидия слышала бой ходиков, но сидела не вставая рядом с ним. С каждой минутой дышать ему становилось все труднее.

Когда доктор, прозондировав рану, печально покачал головой и объявил, что ничего не сможет сделать, ей нечеловеческим усилием воли удалось сдержать крик. Даже Джейк, которого доктор, наслышанный от коллеги о его темпераменте, старался обходить стороной, не спорил. Если бы Росс не был так силен, он бы от такой раны умер мгновенно. Это понимали все, даже Лидия, но она не решалась признаться себе в этом.

Росс это тоже понимал. Несколько часов назад он простился с детьми. Бэннер горько плакала, прижавшись к отцу. Ли пытался сохранить самообладание, но когда он, оторвавшись от отца, выскочил из дома, на глазах у него блестели слезы. Мика последовал за другом со словами: «Я лучше побуду с ним». Ребята вскочили на лошадей и поскакали прочь со двора, больше их не видели.

Лидия не боялась за Ли. С ним все будет в порядке.

Гораздо больше ее беспокоила дочь. Примирение было слезным. У Лидии душа болела за Бэннер, она видела, что в день свадьбы дочь не познала счастья. Конечно же, она обрадовалась, узнав, что Джейк стал членом их семьи, хотя и чувствовала, что на самом деле это произошло много лет назад. Когда Джейк тихо объявил, что они с Бэннер поженились, и объяснил, из-за чего он дрался с Россом, со всех сторон посыпались всхлипы и объятия.

Лидия положила руку на плечо Джейка.

– Росс вел себя как положено отцу. Когда у него будет время поразмыслить, он обрадуется не меньше, чем я.

– Мы уже помирились, – сказал ей Джейк.

В последний раз разговаривая с дочерью, Росс взял ее за руку, приласкал и улыбнулся.

– Я рад за тебя и Джейка. Будьте счастливы, – прошептал он. Слова отца не развеселили Бэннер, напротив – затравленное, горестное выражение ее глаз стало более отчетливым.

Ее никто не мог утешить, даже муж. Ма наконец уговорила ее прилечь на диван в гостиной. Джейк сел рядом. Ма несла дежурство по кухне, заваривая чай, который никто не хотел пить, и предлагая всем поесть, чтобы поддержать силы. Сама она к еде даже не прикоснулась.

Лидия вернулась в кабинет Росса, чтобы отгородиться от всего мира. Если этой ночи суждено стать последней, они проведут ее наедине.

Росс открыл глаза и посмотрел на нее ясным взором, словно она молча подала ему знак. Бог выказывал ему благоволение. Ему была дарована возможность поблагодарить Джейка за убийство Клэнси. Теперь Бог благословил его, дав силы попрощаться с женщиной, которую он любил больше жизни.

Не подавая виду, каких трудов ему это стоит, он поднял руку и провел пальцами по волосам Лидии.

– Помнишь… как я… над ними… смеялся?

Она кивнула, запрещая себе тратить драгоценные мгновения на рыдания. Когда она подняла голову, ее глаза сверкали.

– Да. Ты был задирой.

– Теперь я их люблю. – Он поправил непокорные локоны.

– А я люблю тебя, – прошептала она.

– Знаю, – тихо ответил он и провел рукой по ее щеке. – Я помню, как впервые взглянул в твое лицо. И утонул в нем.

Рыдания сдавливали ей горло. Она заставила себя улыбнуться дрожащими губами.

– Тебе нужно было побриться.

– Я все помню.

– Я тоже. Каждый миг с тобой был дороже всего на свете. До нашей встречи я будто не жила. – Она потерлась о Росса лбом. – Если бы Джейк не убил Шелдона, я бы сама его убила. Почему он это сделал?

– Тише, тише. Это могло случиться в любую минуту за последние двадцать лет. Мы и не ожидали, что нам будет отпущено столько времени. Давай не будем требовать слишком многого.

– В том, что касалось тебя, я всегда требовала много. Мне всегда будет тебя не хватать. – Лидия страстно поцеловала руки мужа.

По его телу пробежала судорога боли. Лидия соскользнула с кресла и встала на колени. Одну руку она положила ему на живот, другой обвила голову. Его волосы, словно в насмешку, были упругими и живыми.

Когда приступ боли миновал, Росс поднял веки.

– Как я смогу жить на небесах, пока там не появишься ты?

– О Росс! – Лицо Лидии исказилось, она не могла больше скрывать мучений. Из глаз хлынули слезы. – Для тебя время пролетит быстро. А я? Как я буду жить без тебя? Не знаю. Позволь мне отправиться за тобой.

Он покачал головой и протянул руку, чтобы успокоить ее. Он подумал о внуке, о котором она еще не знает.

– Тебе нельзя. Ты нужна нашим детям. Ли обезумеет от горя. Помоги ему ради меня. Бэннер.

– У Бэннер есть Джейк. Они любят друг друга.

– Я желаю им того, что было у нас.

– Ни у кого не может быть такого.

Росс улыбнулся.

– Так думают все влюбленные.