Гэри Дженнингс - Ярость ацтека

Чего тут только не увидишь! Здоровенный мужчина, держа в одной руке дубину, другой укачивал младенца. Некоторые гнали с собой скот с какой-нибудь гасиенды, мимо которой пролегал наш путь. Почти у каждого имелся мешок маиса, но помимо этого многие – как мужчины, так и женщины – тащили трофеи, добытые в захваченных городах: тут тебе и стулья, и столы, а кто-то даже нес на спине снятую с петель дверь.

Случись мне увидеть подобную армию оборванцев в бытность мою кабальеро, я бы потом долго смеялся, обсуждая это в таверне со своими amigos. Но теперь, не понаслышке зная, что за страсти кипят под внешне непроницаемыми лицами ацтеков, каких надежд и мечтаний полны их головы и сердца, я уже больше не сомневался: падре был прав, утверждая, что эта босоногая толпа таит в себе силу, способную удивить офицеров-креолов.

* * *

Отправить в Гуанахуато шпионов – это Идальго умно придумал. То был третий по величине город обеих Америк и один из богатейших городов мира, поэтому следовало ожидать, что правительство и владельцы серебряных копей будут ожесточенно защищать источник своих доходов.

На пути к рудникам мы ненадолго остановились, чтобы купить тортильи и бобы в придорожной пулькерии. Прикидываясь невежественным пеоном (что было не так уж далеко от действительности), я внимательно прислушивался к разговору двух купцов-креолов, в то время как Марина изображала сварливую, вечно всем недовольную жену. Это у нее, надо сказать, получалось весьма правдоподобно.

То, что я услышал, меня не удивило, а скорее обеспокоило. Новый губернатор, только что принявший в Мехико бразды правления, посулил большую награду и полное прощение всякому, кто доставит ему, живым или мертвым, любого из руководителей восстания. Церковь, со своей стороны, подвергла наших вождей отлучению.

– Последнее встревожит их больше, – шепнула мне Марина. – Теперь они рискуют не только своими головами, но и бессмертными душами.

Когда до города оставалось два дня пути, я продал мула и приобрел осла, поскольку мул для большинства бедняков был непозволительной роскошью.

В Гуанахуато мы прибыли по Марфильской дороге, тем же самым путем, который, как я считал, выберет падре для своей армии. На въезде стоял караул, и солдаты на пропускном пункте опрашивали каждого вновь прибывшего. Я сказал, что прибыл с женой из одного селения между Гуанахуато и Сакатекасом. Мой выбор объяснялся просто: владея когда-то в тех краях гасиендой, я имел о них представление.

– Кто в вашей деревне алькальд? – спросил сержант.

– Сеньор Алонсо, – ответил я.

– А кто священник?

– Падре Хосе.

– Что тебе нужно в Гуанахуато?

– Хочу показать жену сurаndero.

Так называли знахарей, изгонявших недуги.

Тут Марина, до этого сидевшая на осле опустив глаза, продемонстрировала сержанту свое воспаленное лицо, покрытое красными пятнами.

– ¡Dios mí! Проваливайте, оба!

Когда солдаты остались позади, Марина слезла с осла и вытерла с лица ягодный сок.

– Хорошо, что ты знаешь алькальда и священника этой деревни, – сказала она.

– Откуда? Я просто не растерялся и назвал первые попавшиеся имена. Сержант наверняка и сам их не знает, просто хотел взять меня на пушку.

– К счастью, ты бывалый враль.

В Гуанахуато царила паника. Главные улицы были перегорожены баррикадами, лавки закрыты, на окнах – ставни, двери заперты. Люди тревожно сновали туда-сюда. Я увидел, как всадник в военном мундире ускакал по направлению к столице – вне всякого сомнения, то был гонец, направившийся за подмогой.

Мы бродили по городу, беседовали с людьми, прислушивались к тому, что говорится на улицах и площадях. Простые люди были встревожены куда меньше, чем купцы или землевладельцы. Многие из состоятельных горожан верили, что Идальго сочувствует французам и намерен передать колонию под власть Наполеона. Как я понимал, такие слухи усиленно распускались Риано, губернатором Гуанахуато и провинции.

Пока мы осматривали город, я прикидывал, сложно ли нам будет его взять. Гуанахуато сильно отличался от таких городов, как Мехико или Пуэбла, с их широкими, оживленными магистралями. Он изобиловал узкими, короткими улочками, проулками и тупиками. На первый взгляд могло показаться, что эта особенность, затруднявшая маневрирование и возможность вести широкое наступление, была на руку защитникам, однако существовали два момента, осложнявшие их положение. Гуанахуато лежал в каньоне, в окружении высот, что благоприятствовало осаждающим. Даже над собором на центральной площади высился отвесный утес, а многие дома лепились к склонам, столь крутым, что пол одного находился на уровне крыши другого. Такая уникальная топография давала нападающим возможность занять господствующие высоты – преимущество огромное, но лишь в том случае, если у них имелась мощная артиллерия. Повстанцам хороших пушек явно недоставало, но ведь Риано мог этого и не знать.

Ну и вторым существенным минусом была малочисленность защитников Гуанахуато. Чтобы обеспечить надежную круговую оборону города такого размера, требовалось несколько тысяч солдат регулярной армии или же, в крайнем случае, почти поголовное участие всех способных держать оружие горожан.

Однако, несмотря на уверения Риано, что падре является приспешником Наполеона, большая часть населения была прекрасно осведомлена: на самом деле отец Идальго хочет выдворить из страны гачупинос; поэтому желающих умереть за испанцев среди простых горожан наверняка найдется немного. В городе проживало достаточно креолов, терпимо относившихся к вице-королевской власти, поскольку она не покушалась на их интересы, но едва ли и эта категория населения горела желанием отдать жизни за надменных уроженцев Испании.

Ну а в пулькерии неподалеку от казарм я услышал такое, во что с трудом мог поверить. Оказывается, дела у владельца заведения шли плохо, потому что в городе осталось слишком мало солдат. Ближайшая крупная воинская часть под командованием генерала Феликса Кальехи стояла в Сан-Луис-Потоси, что совсем не близко.

– Мы точно не знаем, действительно ли Кальеха уже выступил на выручку городу, – сказал я Марине. – Очень может быть, что и нет. Риано отправил просьбу прислать ему подкрепление, но готов побиться об заклад, что генерал и шагу не сделает без приказа от вице-короля, из столицы. Венегас, новый вице-король, в колонии совсем недавно. Учитывая, какая нынче творится неразбериха, да еще и имея в виду, что главной целью повстанцев явно будет Мехико, вице-король скорее прикажет оставить войска для обороны столицы, чем направит их на помощь Гуанахуато.

И все-таки намерения Риано оставались для меня загадкой.