Дарья Роззонелли - Тринакрия

– А давайте, я переверну листы вниз рисунками, перемешаю, и вы наугад вытяните один из них, по тому эскизу я и исполню украшение? – нашёл выход молодой человек.

– Согласна! – радостно воскликнула девушка и, демонстрируя готовность к лотерее, приподняла прелестные руки в кружевных перчатках.

Отец красавицы с азартом смотрел, как Фанзоне перемешивает эскизы, и когда его дочь вытянула и перевернула листок рисунком вверх, кажется, не разочаровался, что выиграл именно этот набросок будущего изделия.

– Прекрасно. Ты довольна, Реджина?

– Да, очень, – она рассматривала изображение, вероятно, представляя, как готовые серьги будут смотреться в её ушах.

«Реджина – королева. Да именно так. Она и есть королева красоты, грациозности, шарма и отныне моего сердца», – твёрдо сказал про себя влюблённый молодой человек. А вслух продолжил:

– Значит, сапфиры?

– Да, я думаю, они будут хорошо оттенять мои глаза.

– Боюсь, что любой камень померкнет на фоне ваших глаз.

Реджина улыбнулась, потупила взор, а на её нежных щеках выступил милый румянец, ещё пуще взбурливший кровь темпераментному ювелиру.

– У вас есть в наличие нужные камни? – вернул беседу в деловое русло мафиози, уловив летающие между молодыми людьми искры.

В следующий раз они встретились, когда Реджина снова пришла в лавку к Фанзоне посмотреть на готовые серьги и заодно пригласить молодого человека на свой день рождения. Синьор Мичелли благосклонно отнёсся к симпатии, возникшей между его дочерью и ювелиром. Альдо, будучи человеком уже не посторонним делу и, судя по всему, надёжным, как никто подходил на роль жениха его дочери. Раньше ювелир казался слишком рано потерявшим интерес к жизни, хладнокровным и бесчувственным молодым человеком. Но та встреча с Реджиной, будто вдохнула в него жизнь. Он перестал взирать на всех вокруг потухшим апатичным взглядом. Напротив, его глаза засветились, и от него веяло энтузиазмом и молодецкой энергией.

Порой консильери заходил в лавку Альдо Фанзоне и наблюдал за ним во время работы. По выражению его лица и затуманенному взгляду, догадывался, что тот наверняка воображает сцены с романтическим флёром, главной героиней которых является Реджина. В ней тоже были заметны перемены: дочь дольше обычного разглядывала себя в зеркале, а на её прекрасном личике был такой же мечтательный отпечаток, как накануне у ювелира.

Дочь стала ещё ласковее обычного, будто понимая, что отец раскусил её чувства и теперь от его решения зависит, будет ли у этой истории продолжение. Синьор Мичелли решил, что не станет препятствовать, если ухажёр настроен серьёзно. Кроме того, дополнительным расположением к ювелиру служило то, что тот напоминал ему самого себя в молодости. Будучи в те годы амбициозным начинающим юристом, ещё не успевшим расстаться с юношеским максимализмом, он также с первого взгляда и до беспамятства влюбился в мать Реджины. Но к несчастью, их семейной идиллии не суждено было длиться долго.

С тех пор как синьор Мичелли овдовел, в его жизни была только Реджина, с такими же синими, как у мамы глазами. Всю свою любовь и заботу мужчина отдавал дочери и прикладывал все усилия, чтобы она, согласно её имени, росла настоящей королевой. И его не волновал способ заработка денег для этого благополучия. Потому юрист, отодвинув собственные принципы, без колебаний согласился работать на мафию. На свете была только одна важная для него цель – судьба дочери, продолжение их с супругой любви. В глубине души консильери надеялся, что раз уж Господь, так рано отобрал у него любимую женщину, их дочери полагается испить до конца не только из своей чаши счастья, но и из той, которая была отнята недопитой у её матери и отца.

На свой двадцатый день рождения Реджина заказала шикарное модное платье из Парижа. Отец знал, что Альдо тоже собирается преподнести ей украшение в комплект к заказанным ранее серьгам. Молодой человек указал в книге учёта, что выкупил сапфиры и бриллианты разных размеров. Сумма, которую он потратил на камни, была настолько велика, что советник главы мафиозного клана, саркастически хмыкнул: «Осталось ли у молодого человека хоть что-то за душой, после такого подарка?» Безусловно, ювелир зарабатывал на своей лавке и услугах для мафии очень хорошие деньги, но всё же щедрость потенциального жениха впечатлила синьора Мичелли.

Когда Альдо появился на пороге, Реджина засветилась ярче самой ослепительной звезды. У молодого человека, как и каждый раз при встрече с ней, перехватило дыхание. Они замерли, глядя друг на друга, не произнося ни слова. Все гости с умилением, а некоторые с завистью, наблюдали за ними. Неизвестно сколько бы они ещё так простояли, но отец девушки нарушил тишину:

– Альдо, эти цветы предназначены Реджине, или вы принесли их для себя?

Реджина мило засмеялась, а молодой человек, наконец, вручил ей прелестный букет. Далее достал из кармана небольшую бархатную коробочку, перевязанную синей атласной лентой, и вложил в свободную от цветов руку девушки. Служанка забрала у неё букет, и Реджина смогла открыть подарок. Она в восхищении приложила одну ладонь ко рту и, не отрываясь, смотрела на роскошную брошь: два усыпанных бриллиантами лебедя, с сапфировыми крыльями нежно склоняли друг к другу свои изящные головы.

– Это великолепно! А лебеди – это символ верной и чистой любви, – выпалила Реджина и густо покраснела.

Покраснел и Фанзоне: как же быстро она разгадала, тот смысл, который он вложил в этот подарок. Девушка тут же прикрепила брошь к платью:

– Папа смотри, как красиво сочетается с серьгами.

Отец почувствовал, что на его глаза наворачиваются слёзы: влюблённой, его дочь стала ещё прекраснее, и, судя по всему, скоро, очень скоро ему придётся её отпустить. Но оказался прав лишь наполовину. События действительно начали развиваться с невероятной быстротой. Уже через месяц Альдо попросил руки Реджины. Но после свадьбы, консильери видел дочь не реже обычного. Несколько раз в неделю навещал её в благоустроенном доме возле моря, который молодожёны получили в качестве свадебного подарка. А с рождением внучки, которую в честь его покойной жены назвали Эленой, молодая семья переехала зимовать в большую виллу синьора Мичелли.

Вскоре Реджина увлеклась гончарным искусством, и отец в своём доме оборудовал для неё мастерскую с вместительной печью для обжига глины. С этого дня Реджина могла создавать и крупногабаритные керамические изделия, с каждым разом оттачивая своё мастерство. Так переезды на виллу отца в зимний период превратились в традицию.

***

На следующий день после своего похода по холмам в обличие крестьянина, Фанзоне сел в поезд, идущий в Мессину, и в который раз начал прокручивать в голове те события, которые, в конечном счёте, привели к решению покинуть родной остров и всей семьёй искать счастье в Новом Свете.