Народное творчество (Фольклор) - Гэсэр

Он лицом становится к югу,
Он в серебряный бубен бьет,
Собирает южный народ,
В золотой он бьет барабан —
Население северных стран
Собирает Хара-Зутан.
Ловчих кличет он слева и справа,
Говорит, красноречьем блистая,
Что на зверя пойдет облава,
Что поедут по склонам Алтая.

В этот самый миг прискакал,
Позади усадив Нюсату,
К черноликому младшему брату
На коне белоснежном Саргал.
Для привета-рукопожатья
Заключил он брата в объятья,
И решили радостно братья:
«Пусть другие едят на здоровье
Мясо бычье, мясо коровье,
Мы желаем с этого часа
Только зверя таежного мясо.
На заре и в молчанье ночном
Мы таежничать вместе начнем
На алтайских тринадцати склонах,
На высоких отрогах зеленых!»

Вот по северным склонам Алтая
Поскакал по таежной земле
Хан Саргал, зверей настигая,
Младший сын – у него в седле.
На охоте мальчику любо
Драгоценных ловить соболей,
Бить медведей-богатырей:
Пригодится черная шуба!
Удивлялась тайга вековая:
Ребра-спину медведям ломая,
Предлагал он спутникам мясо,—
Так, оставшихся без припаса,
Он кормил людей своих свежим —
Прямо с вертела – мясом медвежьим,
Отдавая встречным излишки.

Был Хара-Зутан огорчен:
Даже из носу черной мышки
Капли крови не пролил он.
Где теперь его красноречье!
Он Саргала спросил при встрече:
«Старший брат, по какой причине
Без добычи еду я ныне,
А твоей добычи – не счесть,
Так и хочется всю ее съесть!»

Был доволен добрый Саргал,
Стал расхваливать младшего сына:
«Не досталась и мне дичина,
Я и сам ничего не поймал,—
Ловок, зорок, удачлив Нюсата,
И добыча его богата».
Умоляет старшего брата
Криводушный Хара-Зутан:
«Пусть поможет мне сын твой младший,
Без него мне не будет удачи!»
Пожалел Зутана Саргал,—
Сыну младшему приказал,
Чтобы с дядей охотился вместе…

Только сел Соплячок в седло —
Из-под мальчика потекло
И по ребрам коня, и по шерсти.
И, почуяв зловонье резкое,
Сотоварищем смрадным брезгуя,
Отшатнулся Хара-Зутан,
И племянника к брату отправил,
От зловонья себя избавил.

Посреди густолиственной тени
Мальчугана к себе на колени
Усадил белоглавый Саргал,—
Мальчуган коня измарал.
Но глядит Саргал: то не кал —
Испускает щедро Нюсата
Серебро и червонное злато!

Испугает ли всадника вонь,
Если белый, сияющий конь
Весь – от гривы до крепких копыт
Серебром и златом покрыт!
Так, довольный охотой-облавой,
Ярким золотом-серебром,
Мчался-ехал Саргал белоглавый
С тем удачливым сыном вдвоем.

От владений Саргала вдали
Там, где северо-запад земли,
Гордый хан Турушхэй-Баян
Объявил указ-приказанье:
«Кто, участвуя в состязанье,
Три награды сумеет взять,
Тот в мой дом да вступит как зять,
Назовет мою дочь женою!
Так Тумэн-Жаргалан светла,
Что лица своего белизною
Наполняет все зеркала,
А ее походкою плавной
Околдован дворец мой славный,
И на многие тысячи лет
Ей ниспосланы счастье и свет!»

Как дошло до Сопливца нежданно
Повеленье могучего хана,
Порешил Нюсата-Нюргай
В полуночный отправиться край
И участвовать в состязанье.
Испросил Соплячок у отца
Изволенье-благопожеланье
В ту далекую землю отправиться,
Пусть женой ему станет красавица!
Порешила Тумэн-Жаргалан
Поскакать в это время весеннее
На моление-поклонение,
Близких родичей навестить,
Погостить у них беззаботно.
Вот из бычьей кожи суму
Нагрузила золотом плотно,
Вот из конской кожи суму
Серебром нагрузила бессчетно,
Поклонилась отцу своему,
Чтоб сказал ей напутствия слово,
Скакуна снарядила гнедого
С тридцатисаженным хребтом,—
Поскакала знакомым путем.
Прозорливым умом обладая,
Догадался Нюсата скоро,
Что спешит из далекого края
Конь гнедой, с быстротой облета:
Расстоянье в три кругозора,—
И помчался навстречу царевне.
Там, где путь пролегает древний,
На дороге владык малолюдной,
На дороге народа простого
Он коня увидел гнедого,
Повстречался с красавицей чудной,
Он учтивую речь произнес,
Он ей вежливо задал вопрос:

«Вы какого племени-роду?
Из какой реки пьете воду?
Как зовут вашу добрую мать?
Как отца почтенного звать?
Кто ваш хан? Где ваше жилье?
Назовите мне имя свое!»

Соплячку удивилась царевна,
Но сказала спокойно, безгневно:
«Я из дальних приехала стран.
Мой отец – Турущхэй-Баян.
Я царевна Тумэн-Жаргалан.
Там, где сходится север с закатом.
Во дворце родилась я богатом…
Из каких вы едете мест?
Для какого скачете дела?»

Вновь красавица поглядела,—
Никого не видно окрест,
Лишь наглец поперек пути —
Не проехать и не пройти!
И сказала, дрожью объята:
«Мне поручено вам привезти
Серебро и червонное злато».

Так, напугана тем Соплячком,
Две сумы, набитых битком,
Отдала ему ханская дочь,
Чтоб Сопливец убрался прочь!
На коня навьючил Нюсата
Серебро и червонное злато:
«Милой матушке дар я доставлю
И направлю обратно коня.
Здесь, красавица, жди ты меня».

Поскакал домой мальчуган,
А царевна Тумэн-Жаргалан
У родных обрела приют,
И снедала ее досада…
Возвратился назад Нюсата,
А слова его жалят и жгут:

«Если женщина нравом беззлобна,
То в дому ее дети шумят.
Если женщина суке подобна,
То она производит щенят.
Удивительны в мире дела:
Дочка хана щенка родила!
Род – высокий, а нрав-то – сучий:
Нехороший, неслыханный случай!»

И Тумэн-Жаргалан, чья краса
Озарить могла небеса,
От позора-стыда запылала,
Потеряла власть над собой
И упала к ногам зубоскала,
Обратилась к нему с мольбой:

«Всех людей, чьи чисты сердца,
Превзойдите делами благими!
Вы мое не позорьте имя!
Как дойдет до хана-отца
Эта злобная черная весть,
Молодой головы мне не снесть!»

Так в смятенье, в тревоге душевной,
Умоляла его царевна,
У Сопливца валялась в ногах,
Обливая слезами прах.
Крепко сердце Нюсаты забилось,
Докрасна оно раскалилось,
Излучая сияющий свет.
Он сказал царевне в ответ:
«Разве я тебя опозорю?
Твоему помогу я горю,
Если стану тебе родным,
Если головы соединим,
Две судьбы сольем воедино».

Дочь Баяна, дочь властелина,
Простодушна была и невинна,—
Согласилась царевна с ним:
«Как созреем для этого дела —
Для единой судьбы-удела,—
Наши головы соединим».

Речь заводит Нюсата снова:
«Коль сказала ты верное слово,
Коль дала обещанье святое,
То вручи мне кольцо золотое,
Что на правой ты носишь руке,
Что на пальце твоем безымянном».