Терри Бэкон - Элементы власти: уроки лидерства и влияния

Брут прав. Власть можно удержать только в том случае, если вы используете ее в нужный момент и нужным образом. Например, когда во время деловой встречи возникает необходимость собраться с мыслями и изменить направление переговоров, лучшим вариантом поведения будет кратко и аргументированно резюмировать итоги предыдущего этапа разговора. Поступив так, вы станете тем, кто констатирует успешность встречи либо предложит интересную альтернативу, если переговоры зашли в тупик. Однако власть речи и взаимодействия с окружающими будет растрачена впустую, если вы начнете делать выводы слишком рано или слишком поздно, станете невпопад убеждать собеседников продолжать обсуждение или до окончания встречи не придумаете привлекательную для всех тему дискуссии.

Обычно власть заканчивается, когда лидер утрачивает свою руководящую роль. В то же время, хотя с отставкой или уходом из жизни влиятельного человека его возможность активно пользоваться властью исчезает, некоторые ее основы иногда сохраняются и после смерти. Грандиозный вклад Альберта Эйнштейна в физику стал его непреходящим наследием, которое по-прежнему оказывает влияние на ученых. Добавлю следующее: как хорошо известно всем любителям блюза, наслаждающимся произведениями таких музыкантов, как У. К. Хэнди, Мэми Смит, Хадди Ледбеттер и Роберт Джонсон, воздействие личности может долгие годы храниться в записях и памяти живущих.

Действует ли сегодня старая поговорка «Тот прав, у кого больше прав»? Или же людьми, облеченными властью, управляет лучшая сторона их натуры? Сложно спорить с тем, что власть не аморальна. Все мы помним о геноциде армян в Турции во время Первой мировой войны и после нее, об истреблении нацистами шести миллионов евреев во время Второй мировой войны как этапе «окончательного решения еврейского вопроса», о миллионах русских и китайцев, убитых, соответственно, Сталиным и Мао Цзэдуном ради укрепления власти, о местах массовых расстрелов в Камбодже, убийствах мусульман в Боснии, уничтожении народности тутси представителями хуту в Руанде или о жертвах в Дарфуре. Все эти зверства произошли лишь за последние 100 лет нашей истории. В начале XX века американский журналист левого толка и охотник до сенсаций Линкольн Стеффенс утверждал, что власть – это то, к чему стремятся люди, и кто бы ни получил ее, будет ею злоупотреблять. На другом конце политического спектра – Джеймс Мэдисон, один из «отцов-основателей» и четвертый президент США, который сказал: «Сущность управления государством – это власть, а власть, сосредоточенная в руках человека, всегда дает возможность злоупотреблять собой». А Эдмунд Бёрк, философ и британский государственный деятель XVIII века, предупреждал: «чем больше власть, тем опаснее злоупотребление ею».

Обозреватели с самыми разными культурными и политическими взглядами давно осознали порочную сущность власти и потенциальную возможность (если не несомненный факт) злоупотребления ею, когда она сосредоточена в руках слишком узкого круга лиц с минимальным числом сдержек и противовесов. Следует отметить, что возможность злоупотребления властью произрастает не только из политической, но и из власти любого рода. Блаженный взгляд на человеческую натуру, отраженный в золотом правиле нравственности, искажен или скорректирован (в зависимости от присущего вам цинизма) более извращенной версией: «У кого есть золото, тот диктует правила». Существует такая точка зрения: власть аморальна по своей сути, поэтому всякий раз, когда люди получают право контролировать жизни других, они ведут себя как изголодавшийся человек, попавший на банкет, и «объедаются властью» до отвала. К сожалению, за последние годы Уолл-стрит, да и деловая Америка в целом, предоставили нам достаточно свидетельств того, что, как бы ни были умны люди, занимающие высокое положение в обществе, часто у них нет сил сопротивляться пороку стяжательства и не злоупотреблять властью.

Существует такая точка зрения: власть аморальна по своей сути, поэтому всякий раз, когда люди получают право контролировать жизни других, они ведут себя, как изголодавшийся человек, попавший на банкет, и «объедаются властью» до отвала.

В 1991 году во время получения премии Зоннинга {7} 7 Премию Зоннинга вручают раз в два года в Копенгагене государственным деятелям, писателям, философам, деятелям театра и кино и др. за вклад в европейскую культуру. Премии были удостоены Уинстон Черчилль, Альберт Швейцер, Бертран Рассел, Нильс Бор, Лоуренс Оливье, Артур Кёстлер, Карл Поппер, Ханна Арендт, Симона де Бовуар, Ингмар Бергман и бывший Верховный комиссар ООН по правам человека Мэри Робинсон. Вацлав Гавел, президент Чехословакии (страны, которая через два года мирно разделилась на Чешскую Республику и Словакию), выступил с яркой речью о соблазнах политической власти. Он обратил внимание слушателей на соответствующие высоким постам привилегии и льготы, изощренно искушающие политика, который привыкает к ним настолько, что попросту теряет чувство реальности. «Он становится пленником своей должности, привилегий, полномочий. Атрибуты высокого статуса, демонстрирующие его личность и положение, фактически коверкают индивидуальность человека. Он уже не владеет собой, поскольку находится под контролем должности, ее требований, результатов, проявлений и привилегий» {8} 8 Полный текст речи Вацлава Гавела во время вручения премии см. на сайте: userweb.cs.utexas.edu/users/vl/notes/havel.html . . Отмечая, что в искушении властью есть нечто коварное, обманчивое и двусмысленное, Гавел утверждал: политике нужны люди строгих правил, поскольку «проще всего поддаться именно нравственному разложению» {9} 9 Полный текст речи Вацлава Гавела во время вручения премии см. на сайте: userweb.cs.utexas.edu/users/vl/notes/havel.html . . Если утверждение Шекспира «величье тягостно, когда в разладе власть с состраданьем» {10} 10 Уильям Шекспир. Юлий Цезарь (пер. П. Козлова). Акт II, сцена 1. СПб.: Кристалл, 2002. верно, то каждому добившемуся высокой должности, наделяющей властью, следует сопротивляться ее коварным соблазнам, оставаться высоконравственным человеком и не поддаваться самообману, разрушающему характер. Это, к сожалению, проще сказать, чем сделать, особенно в среде, где проявления власти повсеместно беспринципны. Стив Форбс однажды отметил, что по мере того, как все больше денег проходит через Вашингтон, власть которого в регулировании нашей жизни неуклонно усиливается, возможности и соблазны взяточничества, торговли влиянием и жульничества вырастают в геометрической прогрессии. Власть порождает коррупцию.