Джеймс Рикардс - Валютные войны

После нескольких отсрочек и смены администраций администрация президента Обамы дала добро на претворение плана в жизнь. Формальные приглашения были высланы в конце января 2009 года. Планировалось, что игры будут длиться два дня, 17 и 18 марта, в комнате для постановки военных игр в лаборатории анализа боевых действий при Лаборатории прикладной физики.

Во всех играх есть что-то общее. В них задействованы две (или более) команды, которые обычно различаются по названиям стран или по цветам. Типичная игра включает в себя красную команду, обычно на стороне «плохих», против синей команды, «хороших», хотя некоторые игры могут иметь несколько команд. Самой важной командой является команда белых, которая состоит из руководителя игры и судей. Команда белых решает, по правилам ли играют другие участники, а также кто выигрывает и проигрывает. Обычно разработчики игры ставят определенные задачи каждой команде, после чего участники должны постепенно достигать поставленных целей. Команда разработчиков также пользуется информацией, полученной от политологов, военных специалистов по вопросам стратегии и других аналитиков для определения начальных условий игры. И, наконец, создается система расстановки сил для того, чтобы силы каждой команды были установлены в начале игры, подобно тому, как некоторые армии больше других или как экономика одних стран имеет больший потенциал в начале войны.

Оказавшись в игре, участники каждой команды действуют, а команда белых прибавляет или отнимает очки в зависимости от правильности хода. Еще одной особенностью является уточнение количества дней, в течение которых ведется игра, и количества ходов, выполненных в каждый из этих дней. Это является важным ограничением, так как не многим специалистам удается не ходить на основную работу более трех дней подряд.

Я не был экспертом по военным играм, но я был обозначен как специалист с Уолл-стрит, и поэтому я работал бок о бок с разработчиками военной игры для того, чтобы отсортировать по категориям, временным рамкам, правилам и бюджету, имеющемуся у них, тот мир, с которым я был хорошо знаком. Одной из моих основных задач было удостовериться, что игра допускала нетрадиционное развитие сюжета. Я знал, что настоящая финансовая атака не будет включать в себя такие очевидные вещи, как сброс цен на облигации на фондовом рынке, так как у президента есть все полномочия заморозить любой счет, который попытается подорвать экономику страны данным образом. Финансовая атака будет сопровождаться труднораспознаваемыми «отключениями» и деривативами. Кроме того, финансовая атака будет точно подразумевать наличие доллара. Подрыв доллара станет намного более эффективным, нежели обесценивание других финансовых рычагов, связанных с долларом. Ведь при падении доллара все рынки, связанные с ним, будут подорваны, и способность президента замораживать счета окажется бесполезной. Я хотел убедиться, что игра будет построена так, чтобы разгорелась настоящая война валют, а не просто фондов, облигаций и товарных рынков.

Последние кусочки вставали на свои места. Было решено, что в игре определенно будут команды США, России и Китая. Кроме того, мы решили включить еще команду Азиатско-Тихоокеанского региона, включающую Японию, Южную Корею, Тайвань и Вьетнам. Данное решение не было идеальным, так как отдельные страны, как, например, Южная Корея и Тайвань, заняли бы совершенно другие позиции в зависимости от причины для спора, но на такие компромиссы приходилось идти из-за нашего бюджета. Также мы ввели в игру серую команду, представлявшую остальные страны. (Я боялся даже представить себе счастье европейцев, когда они бы узнали, что им не было отведено отдельной команды, что они числились в команде с Международным валютным фондом, хедж-фондами и Каймановыми островами.) И, наконец, была всемогущая команда белых, руководящая и управляющая всей игрой.

Во время двухдневной игры было запланировано совершение трех ходов. Два хода в первый день, один – во второй, чтобы оставалось время в конце дня для подведения итогов. У команд были специальные сооружения, где они могли уединиться и обсудить каждый свой ход. Проходили и пленарные заседания в комнате основного действия, где команды совершали ходы, а соперники ходили в ответ. Команда белых наблюдала за всем происходящим, прибавляя или отнимая очки участникам. Кроме того, команды имели возможность вести переговоры в установленных для этого местах после каждого хода.

Интрига заключалась в том, что каждой команде был выдан набор «диких» карт, позволяющих предпринимать действия, не описанные во время заседания, в котором описывались сценарии игры. Хоть такая тактика и применялась впервые и бюджет был ограничен, было ясно, что с помощью нее мы могли продемонстрировать Пентагону, как настоящая финансовая война могла выглядеть в действительности.

Когда мы закончили с общим представлением об игре, я снова подчеркнул, что в нашей команде было много представителей военных, научно-исследовательских и разведывательных организаций, однако из сферы практической экономики был я один. Я знал, что игра станет слишком предсказуемой с типичным набором участников. Эти люди были специалистами в областях макроэкономики и стратегического планирования, однако ни один из них не имел представления о том, каким образом рынки капиталов функционируют в финансовой войне. Я попросил о том, чтобы мы пригласили инвестиционного банкира или человека, специализирующегося на хедж-фондах. Мне сказали, что бюджет позволял нанять еще двух участников, и я мог выбрать кого угодно.

Первым, кого я выбрал, был Стив Холлиуэлл, опытный банкир, занимающийся частным капиталовложением. Стив был приятным, аккуратным, энергичным, носил очки в толстой оправе и брил голову. У него был опыт проживания в Советском Союзе, в который он впервые попал в 1963 году (во время эры Кеннеди – Хрущева) студентом, прибывшим по обмену от Уэслианского университета. После этого он закончил магистратуру в Колумбии, долго проработал в Ситибанке, где участвовал в создании Московского филиала Ситибанка, прежде чем стал организатором одних из первых инвестиционных фондов США и России в 1990‑х годах. Запас русских анекдотов у Стива впечатляет, и рассказывает он их в мельчайших подробностях с огромным чувством юмора. На русском он разговаривает как носитель, и у него накопилось большое число связей в России благодаря банковской и инвестиционной деятельности. Мы со Стивом вместе провели в России неделю в 2008 году, занимаясь изучением рынков для моих клиентов. Поездка была незабываема благодаря красоте падающего снега ночью на Красной площади и огромному количеству водки и икры, употребленных вместе с нашими русскими друзьями. Я знал, что он не откажется сыграть в команде русских в финансовой игре. И он охотно согласился принять участие.