Ручир Шарма - Прорывные экономики. В поисках следующего экономического чуда

Важно помнить, что и в давние времена Великих Моголов [9]и британского владычества Индия отнюдь не была государством единой нации. Даже в XVII веке, в разгар монгольского завоевания, когда на долю Индии приходилась почти четверть мирового ВВП, эта империя состояла из множества автономных штатов, которые имели собственные своды законов и сами занимались сбором налогов. Уинстон Черчилль однажды сказал, что «Индия – это не страна, а географический термин. Называть Индию нацией – все равно что называть нацией экватор». Судя по всему, сегодня это замечание актуально, как никогда прежде. Центральная власть слабеет, и Индия снова начинает выглядеть как содружество штатов с самобытными, уникальными характеристиками и ослабленным национальным самосознанием.

Тем не менее усиливающаяся регионализация отнюдь не разрывает страну на части, как считал Черчилль. Действительно, из-за ослабления центральной власти Нью-Дели все труднее проталкивать серьезные общенациональные реформы. Однако именно благодаря подъему регионов экономический бум проникает в каждый уголок страны, что наряду с усилением кумовства (плохо влияющим на рост) способствует появлению новых потребительских субкультур (что очень хорошо для роста). Сложность регионализации – одна из главных причин, по которым до этой страны так трудно «достучаться», и ее шансы и впредь остаться прорывной нацией – всего лишь 50 к 50.

Сегодня центр динамичного экономического развития Индии смещается с юга и части Запада на крупнейшие населенные центры в центральной и северной частях страны. В 1980-х годах, когда Индия начала проводить свои реформы, темпы роста резко подскочили с 3 до 5,5 процента, прежде всего благодаря появлению в южных штатах Карнатака и Тамилнад технологической и аутсорсинговой отраслей. По состоянию на 1981 год доходы в более развитых штатах были на 26 процентов выше, чем в малоразвитых; к 2008 году этот разрыв увеличился до 86 процентов. Вполне предсказуемо, это породило некоторую заносчивость и высокомерие южных штатов: у них вошло в привычку смотреть на неудачи густонаселенных северных штатов, неспособных сравняться с ними, с тревогой и жалостью. Южане привыкли думать, что они больше работают, лучше образованны и больше подготовлены к конкуренции с другими странами мира. Бихар, самый большой и самый отсталый северный штат, стал традиционным объектом шуток и насмешек южан.

Южане, например, любят острить, что Индия могла бы разрешить территориальные споры с Пакистаном, отдав ему Кашмир – но при условии, что пакистанцы заберут и Бихар. Бихар – единственный индийский штат, не только не участвовавший в первоначальном рывке экономического роста в Индии, в период между 1980 и 2003 годами его экономика сократилась на целых 9 процентов. Но вскоре после этого ситуация начала меняться, и в последние годы Север растет быстрее, чем Юг. С 2007 по 2010 год средние темпы роста южных штатов снизились с 7 процентов предыдущих трех лет до 6,5 процента, в то время как северные штаты за тот же период ускорили свое развитие с 4,5 до 6,8 процента.

Подъем остальной части Индии был результатом целого ряда факторов, и, возможно, важнейшим из них стало избрание более эффективных лидеров. Анализ, недавно проведенный финансовым конгломератом Credit Suisse, показал, что за последние двадцать лет многие штаты Индии прошли период резкого всплеска роста, но только одним из них руководил главный министр от партии Конгресса. Этим, возможно, объясняется, почему Конгресс в настоящее время является правящей партией только в двух из десяти крупнейших штатов Индии, хотя в 1980-х годах эта политическая сила правила в восьми, а в 1960-х в десяти штатах. Вместе с тем можно привести множество примеров заметных всплесков роста под руководством одной из новых региональных партий. Например, с 2005 по 2010 годы экономика Бихара и Гуджарата увеличивалась на 11 процентов в год – один из самых высоких показателей роста в стране. Главный министр Бихара Нитиш Кумар и Гуджарата – Нарендра Моди считаются в высшей степени компетентными руководителями, их правительства не замечены в коррупции и обеспечивают сегодня весьма заметные экономические результаты. Короче говоря, в этих управленцах видят позитивное исключение из неприятного правила: они не ассоциируются с усиливающимися проблемами кумовства, характерными для других штатов, и с национальным правительством Дели с его боссами из партии «Индийский национальный конгресс».

Наиболее яркий пример – события в штате Бихар. Кумар ворвался во власть в 2005 году на волне разочарования избирателей, вызванного незавидным существованием в этом отдаленном северном штате, который выдающийся писатель Видиадхар Сураджпрасад Найпол однажды описал как «место, где кончается цивилизация». Кумар инициировал агрессивную кампанию по наведению порядка на территории, где царило полное беззаконие. Он заставил полицию начать преследование мошенников, в том числе высокопоставленных членов парламента Бихара и их закадычных друзей – бизнесменов. Чтобы наказать преступников в штате с совершенно неработающей судебной системой, Кумар создал «ускоренные» суды, которые работали так быстро, что многие критиковали эту процедуру, называя ее неоправданной спешкой. Кроме того, Кумар ввел закон, согласно которому у коррумпированного бюрократа можно отобрать имущество; и действительно, не так давно в роскошном доме одного из чиновников была устроена школа для детей из бедных семей.

Штат, которым руководит Кумар, знаменит тем, что тут решительно сносят любые бюрократические барьеры, мешающие реализации того или иного проекта. Кумар отменил необходимость собирать горы документов, например, инженеру только для того, чтобы построить мост. Поверив, что их деньги действительно попадут в государственную казну, а не в кошельки мошенников, непривыкшие к порядку жители Бихара согласились даже платить налоги. Тут начали реализовываться разные проекты, строились мосты и дороги; штат начал нормально функционировать, а потом и пошел на взлет. В настоящее время его экономика растет на 11 процентов в год – второй по скорости показатель в Индии, а Кумара в стране считают примером того, чего может достичь честный лидер в нечестном штате.

А между тем вся Индия в целом двигалась в противоположном направлении – прежде всего потому, что ранее стремительно развивавшиеся южные штаты принялись, что называется, почивать на лаврах. Из шести индийских штатов, экономика которых росла в 2010 году быстрее, чем на 10 процентов, нет ни одного штата с Юга. Уровень компетентности руководителей южных штатов снизился, и это, само собой, негативно сказалось на росте: за последние десять лет Карнатака, Андхра-Прадеш и Тамилнад столкнулись с падением темпов экономического роста, в некоторые годы вполовину по сравнению с двузначными показателями недавнего прошлого. Некоторые южане оправдывают подобную ситуацию тем, что, мол, у них пик бума уже прошел, и кивают при этом на Китай. Однако им вряд ли стоит приводить в пример Поднебесную. В этой стране бум в богатых южных штатах продолжался не одно, а три десятилетия, и они достигли уровня дохода на душу населения в 15–20 тысяч долларов, в то время как в индийских южных штатах уровень дохода лишь немногим выше среднего по стране показателя в 1200 долларов.