Ричард Доуиз - Утерянное искусство красноречия

Он не был членом ассоциации. Он просто потратил время на то, чтобы немного узнать о ней, в частности выяснил, что отделения организации в тюрьме действительно существуют. В продолжение речи он и дальше демонстрировал свои познания, упоминая другие достойные деяния ассоциации.

Президент Рональд Рейган обрадовал сотрудников мыловаренного завода Ivorydale в Сент-Бернарде следующим пассажем:

Земля в преддверии «Прилива» (Tide) хорошего «Настроения» (Cheer). Каждый день мы видим новое «Рвение» (Zest) в экономике. И все, что нам нужно сейчас, – это «Храбрый» (Bold) «Бросок» (Dash), чтобы «Защитить» (Safeguard) достигнутые «Успехи» (Gain).

Tide, Cheer, Zest, Bold, Dash, Safeguard и Gain – это названия марок мыла.

Выясните состав аудитории. Много ли ожидается слушателей? Будут ли гости организации? Если да, то это гости клуба в целом или отдельных его членов? Придут ли официальные лица или почетные гости? Какие профессии будут представлены? Часто вся аудитория состоит из представителей только одной профессии. В этом случае нужно ознакомиться с ней, чтобы вставлять уместные замечания.

Поинтересуйтесь повесткой дня и поводом для мероприятия. Есть ли у программы общая тема? Это регулярное событие или какое-то особенное? Ожидается ли перерыв на обед или ужин? Будут ли другие докладчики? Если да, выясните, кто это, и узнайте о них что-нибудь. Какова ваша роль: главный оратор или один из многих? Когда именно вы будете выступать? Что в программе непосредственно перед вашей речью и сразу после нее? Дадут ли вам время для ответов на вопросы? Кто вас представит? Нужно ли послать этому человеку информацию о себе?

Позаботьтесь о том, чтобы узнать ряд параметров. Каковы размеры помещения для выступления? Будет ли президиум, трибуна, микрофон? Можно ли пользоваться видеопрезентациями? Удастся ли повесить диаграммы так, чтобы все их увидели? Можно ли выключить свет, чтобы просматривать слайды? Достаточно ли розеток для проектора или другого необходимого вам оборудования?

Конечно, не все вышеперечисленное необходимо для каждого выступления. Но если эти сведения действительно важны, то они помогут вам определиться с темой, обсудить ее с председателем мероприятия, написать речь и подготовиться к выступлению.

В следующей главе мы начнем писать речь, и я приведу несколько причин, почему лучше иметь написанный вариант выступления, даже если вы не собираетесь следовать ему досконально. Ну а теперь первый совет из серии «На трибуне».

Вероятно, самый важный компонент речи – это искренность. Нужно твердо верить в то, о чем вы говорите. В этом случае вы будете спокойнее и увереннее, меньше нервничать. Отсутствие честности в вашем выступлении заставит слушателей немедленно это понять и соответственно отреагировать. Мартин Лютер Кинг горячо поддерживал то, в защиту чего выступал, слушатели чувствовали эту страсть, и его слова служили призывом к действию для целой страны. Уильям Брайан [11]так охарактеризовал этот феномен: «Если человек знает, о чем говорит, и действительно думает так, как говорит, то его речь воспламеняет сердца».

Итак, прежде чем принять приглашение, выбрать тему и начать набрасывать речь, спросите себя: «Существует ли что-то такое, что помешает мне произнести речь на эту тему в этой аудитории?» Если ваш ответ «да», то советую обдумать ситуацию еще раз.

За время долгой и успешной актерской карьеры Чарлтон Хестон [12]приобрел репутацию общественного активиста и часто публично отстаивал взгляды, которые разделял сам. В частности, вторую поправку к Конституции США (о праве на хранение и ношение оружия). В речи, произнесенной в Гарвардском университете в феврале 1999 года, Хестон пользуется некоторыми профессиональными приемами, которые мы обсудим в следующих главах. Ряд предложений, начинающихся с «если» (ближе к концу выступления), представляет собой очень эффектную фигуру речи, которая называется анафорой [13]:

Помню, когда моему сыну было пять лет, он объяснял в детском саду, какая профессия у его отца. «Мой папа, – сказал он, – притворяется разными людьми».

Этих людей было много: пророки из Ветхого и Нового заветов, пара христианских святых, генералы разных времен и народов, несколько королей, три американских президента, французский кардинал и два гения, один из которых – Микеланджело.

Если вы хотите перекрасить потолок, я сделаю все что смогу.

Всегда кажется, что здесь много разных людей. Я никогда не знаю наверняка, кто из них говорит. Сейчас, думаю, это я сам. Когда я сегодня думал о нашем приезде сюда, мне вдруг пришло в голову: если Создатель дал мне возможность показать вам сердца и разум этих великих людей, то я хотел бы использовать этот дар и показать вам вновь наше собственное ощущение свободы – вашей собственной свободы мысли, вашего компаса, указующего на истину. Вспомните, как в Геттисберге Авраам Линкольн сказал об Америке: «Теперь мы вовлечены в великую гражданскую войну, которая докажет, сможет ли долго выдержать эта нация или любая другая нация, таким образом рожденная и преданная той же идее». Эти слова вновь актуальны: поверьте, сейчас мы вновь вовлечены в великую гражданскую войну – культурную войну, которая может похитить ваше природное право думать и говорить то, что у вас на сердце. Я боюсь, что вы больше не доверяете тому пульсирующему ощущению свободы внутри себя, благодаря которому наша страна из дикой земли стала той чудесной страной, какова она сейчас. Здесь я позволю себе отступление. Примерно год назад я стал президентом Национальной стрелковой ассоциации, которая защищает право хранить и носить оружие. Я выдвинул свою кандидатуру, был избран и теперь служу – служу мишенью для насмешек прессы, которая как только меня не называет: и смешным, и обманутым, и сдвинутым, чокнутым маразматическим стариком. Да, конечно, я уже очень стар, но, ей-богу, у меня нет маразма.

Оказавшись на мушке у тех, кто нацелился на свободы, которые предоставляет вторая поправка, я понял, что вопрос ношения оружия – далеко не единственный. Нет, речь идет о чем-то гораздо большем. Я пришел к понимаю того, что в нашей земле полыхает культурная война, в которой, следуя Оруэллу [14], разрешены только приемлемые мнения и речи. Например, я маршировал с Мартином Лютером Кингом в 1963 году – задолго до того, как Голливуд решил, что это модно. Но когда я в прошлом году сказал слушателям, что гордость белого человека имеет такую же цену, что и гордость чернокожего, краснокожего и кого угодно, меня назвали расистом. Я всю жизнь работал с замечательно талантливыми гомосексуалистами. Но когда я сказал, что права геев не должны заходить дальше, чем мои или ваши, меня назвали гомофобом.