Рэнди Тараборелли - Хилтоны. Прошлое и настоящее знаменитой американской династии

Когда Эва Габор сообщила ей, что снова выходит замуж, на этот раз за американца Чарльза Исаакса, который был биржевым маклером, Жа-Жа спросила Конрада, не может ли он устроить их свадьбу, которая должна была состояться 27 сентября 1943-го, в их поместье. Он согласился, но попросил ее не тратить целое состояние на церемонию и прием гостей. Они вместе распланировали расходы. Но, разумеется, Жа-Жа не смогла удержаться и устроила для любимой сестры поистине королевскую свадьбу. Конрад был настолько возмущен понесенными расходами, что отказался присутствовать на празднике.

В конце концов Жа-Жа нашла способ выйти за строгие рамки назначенного ей Конрадом бюджета. Она связалась с самыми известными дизайнерами и заключила с ними договоры, которые давали ей возможность брать у них напрокат наряды для особых случаев. Благодаря этому она по-прежнему блистала на приемах. Люди и не подозревали, что шикарные наряды миссис Хилтон лишь временно принадлежат ей. Дизайнеры Лос-Анджелеса и Нью-Йорка были рады, что плоды их трудов украшают блестящую красавицу Жа-Жа. Они прекрасно знали, что ее будут фотографировать, следовательно, эти платья увидят люди по всей стране. Некоторые дизайнеры даже отдавали ей платья навсегда. В результате в обществе все говорили о невероятно шикарной красавице Жа-Жа Габор. Если эту уловку действительно придумала Габор, а похоже, так оно и есть, то сегодняшние знаменитости, что величественно шествуют по красной дорожке, должны быть ей благодарны: лишь в редких случаях кандидатки на премии «Эмми», «Оскар» и «Золотой глобус» оплачивают те бесценные наряды от лучших модельеров, в которых они появляются во время церемонии.

– Люди считают, что я не имею права чувствовать себя несчастной, – сказала как-то Эве Жа-Жа.

Эва вспоминала, что они с сестрой сидели за завтраком в огромной столовой с парчовыми шторами цвета красного вина, обставленной поистине королевской мебелью, включая длинный стол, за которым могли усесться двадцать шесть человек – по двенадцать с каждой стороны и по одному в торцах. Должно быть, Эва и Жа-Жа казались себе маленькими и ничтожными, сидя вдвоем в одном его конце за зеленым салатом, поданным им Инджер, личной горничной Жа-Жа.

– Но я действительно несчастна, – сказала Жа-Жа, закурив сигарету «Кул» и протягивая пачку сестре. – Я привыкла, чтобы мне уделяли больше внимания. Какой человек дает деньги беднякам, а не своей жене?

– Такой, за кого тебе не стоило выходить замуж, – отвечала Эва, поведя рукой вокруг.

– Он единственный в своем роде человек, – вздохнула Жа-Жа. – У него только одна страсть – отели «Хилтон»!

А самого Конрада Хилтона в 1943 году беспокоило не возмущение жены, а проблемы, связанные с отелем «Стивенс». Деловое чутье иногда подводило его, и примером тому может служить история с этим отелем.

Военные оставили «Стивенс» в ужасающем состоянии. Служащие военно-воздушных сил жили в нем не как в первоклассном отеле, а как в казармах. Теперь, когда правительство вновь выставило его на продажу, трудно было себе представить его былую роскошь. В огромном бальном зале военные устроили общую столовую, в результате чего он превратился в какую-то конюшню. Увидев все это безобразие, Конрад впал в отчаяние. Его «гранд-дама» превратилась в старую и немощную вдову, и вернуть ее в прежнее состояние казалось просто невозможным. И несмотря на то, что Конрад был первым в очереди на ее приобретение как владелец «Корпорации Стивенс», он решил отказаться от участия в торгах. Нелегко ему было принять такое решение – он столько лет мечтал об этом самом большом в мире отеле. Однако интуиция говорила ему, что вкладывать средства в его восстановление уже не имеет смысла.

И вдруг, к ужасу Конрада, другой бизнесмен, Стивен Хэли, бывший каменщик, ставший предпринимателем, вступил в торги и приобрел его. И хотя Конрад уже утратил интерес к отелю, теперь, когда его приобрел кто-то другой, все в нем возмутилось, и он решил во что бы то ни стало завладеть им. Больше всего самолюбие Конрада задевало то, что у Хэли не было абсолютно никакого опыта в гостиничном деле. Подумать только, человек, ничего не понимающий в этом бизнесе, оценил возможности «Стивенса», а он, Конрад Хилтон, их не увидел. Вместе с тем Конрад рассчитывал, что именно из-за неопытности Хэли отель может оказаться убыточным и тогда у него снова появится шанс стать его владельцем. Однако этого не произошло. Напротив, благодаря изобретательности и воображению Хэли – не говоря уже о миллионах, затраченных на всякие новшества, – ему удалось вернуть «Стивенсу» его былую славу, и он снова стал знаменитым на весь мир отелем.

И все-таки Конрад не мог расстаться с мыслью об отеле. Вопреки голосу разума, он сделал Стиву Хэли несколько предложений о покупке, тем самым дав ему понять, что серьезно намерен приобрести отель, что лишь заставило Хэли более решительно отказаться от его продажи. Конрада изводила мысль о своем промахе по поводу перспективности отеля, который он еще усугубил неоднократными разговорами с Хэли о продаже.

С головой уйдя в размышления об этой сделке, во всяком случае, так это представлялось Жа-Жа, Конрад совершенно не думал о жене, не скрывая ни от нее, ни от посторонних своего раздражения. Он пытался убедить себя, что не стоит из-за этого расстраиваться. Не всегда же ему получать все, чего он хочет? К сожалению, задаваясь этим вопросом, он сам же уверенно отвечал на него: «Нет, всегда!» Он вкладывал всего себя в свои предприятия, и неудачи выводили его из себя. Так уж он был создан, и ничего не мог с этим поделать.

Однажды утром в начале 1944 года, когда Жа-Жа сидела за завтраком, он вошел в комнату своей обычной быстрой походкой. Поцеловав ее в щеку, он сказал:

– На этой неделе к нам приедет отец Келли поговорить с тобой.

Жа-Жа не успела спросить, зачем тот приедет, как Конрад уже удалился. Странно! Что бы это значило?

Конрад просил священника поговорить с Жа-Жа по поводу их брака, поскольку не мог себя заставить обсуждать с ней эту тему. Воля его была парализована, он не знал, как приступить к делу, потому и обратился к отцу Келли.

Одним из тех, кого восхищала способность Конрада Хилтона превращать в золото все, к чему он прикладывал руку, был Л. Бойд Хэтч, вице-президент инвестиционного фонда «Атлас корпорейшн», главой которого был Флойд Одлум, известный как «единственный человек, наживший состояние на Великой депрессии». В 1943-м Хэтч обратился к Хилтону с предложением приобрести отель «Плаза» на паях с «Атласом». Корпорация располагала огромными средствами, но не имела опыта в гостиничном бизнесе. Как вспоминал Хилтон в своей автобиографии, «не скажу, что этот скрытый намек на мои способности оставил меня равнодушным – тем более при моем стремлении проникнуть в гостиничный бизнес Нью-Йорка». Ему было предложено, что «они получают с «Плазы» 40 % доходов, а я – 60 % и беру на себя полную ответственность за его управление. Это целиком устраивало меня».