Анне-Катрине Вестли - Папа, мама, бабушка и восемь детей в Дании (сборник)

После вкусного ужина они водили хоровод вокруг ёлки, все получили подарки и, наконец, настала пора вручать главный подарок. Папе и маме завязали глаза, и дети вывели их во двор. За ними шли Ларс и все остальные гости. Мартин снял брезент, и дети подвели папу и маму к скамье.

– Теперь вы можете на неё сесть, – сказала Милли.

Папа и мама с завязанными глазами опасливо сделали несколько шагов, но дети крепко держали их, так что бояться им было нечего.

Когда они уже сидели на скамье, Марен развязала им глаза. Папа с мамой переглянулись, а потом уставились на скамью.

– Но это же… – проговорил папа.

– Но это же… – проговорила мама.

– Это самая красивая скамья из всех, что я видел, – сказал папа. – С тех пор как мы сюда переехали, я всегда мечтал именно о такой скамье.

– Я тоже, – поддержала его мама. – Летом я буду сидеть на ней и штопать носки или читать. Это будет замечательно!

Папа встал, поклонился всем детям и по очереди поблагодарил каждого за подарок. Дети вертелись, подпрыгивали на месте и были страшно довольны, что их подарок так понравился папе и маме.

Когда все немного успокоились, Ларс спросил:

– А скажите мне, что стоит там, прикованное к дереву цепью?.

– А это подарок Мортену от Мортена, – объяснила бабушка. – Он собирался показать его всем завтра. Ему хотелось, чтобы сегодня главным подарком была эта скамья. Но теперь, я думаю, Мортен мог бы показать его и сегодня. Давай, Мортен!

– Давай, Мортен! – повторил папа. – А мы с мамой сядем на скамью и будем смотреть.

– Тогда все закройте глаза, – велел Мортен. – Идём, бабушка!

Они побежали и принесли небольшую стремянку, которая стояла возле сарая. Потом сняли с лошади бабушкину шаль и приставили к лошади стремянку. И вот, когда его конь уже стоял во дворе и оставалось только сесть на него, Мортен вдруг смутился.

– Лучше ты, бабушка, сядь на него! – попросил он.

– Это ты зря придумал, – заметила бабушка.

– Я так хочу! – стоял на своём Мортен. – Тогда мама поймёт, что она тоже сможет иногда на нём прокатиться.

– Ну, ладно! – Бабушка подумала, что лучше ей сесть на Вихря до того, как все откроют глаза. Ей было немного страшно карабкаться по стремянке, но вот она уже сидела на бочке и была спасена от любых неожиданностей. Конь немного покачивался, но, когда бабушка сидела неподвижно, всё было в порядке.

Трудно сказать, что надеялись увидеть все остальные, но уж точно не бабушку верхом на бочке.

– Ты сделал Троянского коня, Мортен, – сказал папа. – Надеюсь, в нём никто не прячется?

– Нет, это очень спокойный конь, и зовут его Вихрь.

– Значит, он бегает очень быстро?

– Да. – Мортен улыбнулся.

В эту минуту бабушка подала голос:

– Я не могу сама слезть с него. Помогите, пожалуйста! У меня голова закружилась от высоты!

Папа и Ларс помогли бабушке слезть с бочки, и теперь была очередь Мортена посидеть на Вихре. Ему это так понравилось, что он долго сидел на нём, даже когда и гости и хозяева вернулись в дом. Он сидел совершенно один на своём коне и смотрел на звёздное небо.

Вихрь вёл себя спокойно – он понимал, что нужно Мортену.

Не только Мортен радовался тому, что его конь стоит во дворе домика в лесу. Весь первый день Рождества к нему подходили остальные дети и шёпотом спрашивали:

– Мортен, можно мне посидеть на твоём Вихре?

Мортен важно кивал им и разрешал посидеть верхом, он даже гордился, что они оценили его коня. И вообще это было весело, потому что пока очередной желающий посидеть на Вихре залезал на него, Мортен крепко держал коня под уздцы и уговаривал стоять спокойно. Перед обедом даже мама не удержалась и попросила разрешения посидеть на Вихре.

– Я думал об этом, когда делал лошадь, – признался Мортен. – Мне хотелось, чтобы она была такая большая, чтобы ты тоже могла на ней поездить. Помнишь, ты говорила, что любила ездить верхом, когда была маленькая и жила с бабушкой в деревне?

– Мне приятно, что ты подумал и обо мне, – призналась мама.

Она обрадовалась, потому что ей иногда казалось, что Мортен предпочитает проводить время не с ней, а с бабушкой и у них свои тайны.

– Я придержу его, пока ты сядешь, – сказал Мортен.

– Лесенка не упадёт?

– Нет-нет, не бойся.

Мама кое-как забралась на коня, но, устроившись верхом, сразу преобразилась. В одной руке она держала красивые сплетённые бабушкой поводья, а другой махала всем, мимо кого будто бы скакала галопом.

Папа вышел из дома и сразу увидел её. И тут же бросился в дом за фотоаппаратом. К счастью, он лежал на месте – бабушка положила его на место сразу после того, как изображала в лесу сыщика.

– Прекрасно, сиди так. Не шевелись. Сейчас мы уберём лесенку, так будет лучше. Ну и высокий же у тебя конь, Мортен! Не понимаю, как вам с бабушкой удалось его таким сделать.

– Я тоже не понимаю, – сказала мама. – У меня даже голова кружится, когда я отсюда смотрю вниз.

– Подожди немного, я спрячу лесенку за сарай, чтобы она не попала в кадр, – попросил папа.

– Не бойся, мама, тебе не угрожает никакая опасность.

– Стань перед лошадью, Мортен, я сниму вас обоих, а потом сфотографирую на лошади одну маму.

– Будет правильно! – воскликнул Мортен. – Мама, держи поводья!

Он быстро спрятался за папу, чтобы не попасть в объектив. Мама махала рукой и делала вид, что мчится галопом.

– Тихо, не двигайся, – сказал папа. – Замри, вот так, это будет замечательная фотография! У меня осталось ещё два кадра. Мне хочется снять наш дом и двор, но тогда мне придётся подняться немного по склону.

– Прекрасно, берёза в инее так красива.

– Мортен, иди ко мне, подержи фотоаппарат, пока я не найду, откуда лучше снимать, – сказал папа.

Он говорил совершенно серьёзно, и Мортен был горд, что папа оказывает ему такое доверие. Раз папа просит его о таких вещах, значит, он уже совсем взрослый. Раньше он мог о таком только мечтать. Ему не давали даже прикоснуться к фотоаппарату.

– Я долго ещё буду сидеть здесь без лесенки? – спросила мама.

– Вот сделаем последний снимок и вернёмся. Наберись терпения, – сказал папа. – Считай до трёх. Маме нравится сидеть на твоём коне, – шепнул он Мортену, – просто она не хочет в этом признаться. Поэтому я кое-что придумал. Иди сюда, Мортен!

Мама осталась во дворе одна. Папа не ошибся. Ей действительно нравилось сидеть верхом. Хорошо ненадолго остаться одной, смотреть на дом, на двор. В седле так хорошо думалось! У мамы появилось чувство, что жизнь ей улыбается.