Майкл Бонд - Медвежонок Паддингтон занят делом

Паддингтон опасливо отступил, потому что мистер Слуп застрекотал ножницами совсем рядом с его головой.

– Я не стричься пришёл, – пояснил он, для надёжности нахлобучив шляпу по самые уши. – Я хочу устроиться на работу.

– Устроиться на работу? – Мистер Слуп так опешил, что даже утратил всю свою любезность и ошарашенно уставился на медвежонка.

– В витрине написано, что вам нужен расторопный помощник, – не теряя надежды, проговорил Паддингтон.

– Да уж… – Мистер Слуп отступил на шаг и придирчиво осмотрел медвежонка. – Хорошей рекламы заведению из тебя не получится. У меня тут парикмахерская, а не мастерская художника. Для начала придётся подстричь тебе усы.

– Подстричь усы! – возмущённо воскликнул Паддингтон. – Но у меня всю жизнь были усы!

Мистер Слуп призадумался.

– Пожалуй, можно будет поставить тебя в витрине как рекламу «до и после стрижки», – мрачно произнёс он. – Только учти, я пока ещё не согласился. Впрочем, что греха таить, бюро по найму меня здорово подвело. В наше время никто не хочет ходить со шваброй и выметать волосы.

– Медведи со швабрами хорошо управляются, – заверил его Паддингтон. – Волосы я, правда, ещё не выметал, но я часто помогаю миссис Бёрд по утрам.

– И ещё будут всякие поручения, – продолжал мистер Слуп. – Тебе много придётся бегать по поручениям. И оставаться за главного, когда я буду уходить по утрам пить кофе. Будешь развлекать клиентов, чтобы не ворчали, почему меня нет. И ещё следить, чтобы было чисто. На неделе-то я управляюсь, а вот в выходные прямо беда. В субботу по утрам у меня просто пар идёт от ножниц.

При одной мысли об этом мистер Слуп утёр пот со лба, а потом придирчиво посмотрел на медвежонка.

– Некоторым может показаться, что это нелёгкая работа за… э‑э… пять фунтов в неделю.

– Пять фунтов! – воскликнул Паддингтон, чуть не свалившись на пол при мысли о такой куче денег. – Каждую неделю! На сорок булочек хватит!

– Тогда договорились, – поспешил закруглить дело мистер Слуп, чтобы медвежонок вдруг не передумал. – Впрочем, учти, я беру тебя на испытательный срок, – добавил он. – И не вздумай исподтишка читать комиксы за моей спиной. Но если будешь вести себя примерно и работать на совесть, я, может, через недельку дам тебе ножницы на пробу.

– Большое спасибо, мистер Слуп, – поблагодарил Паддингтон.

Раньше он довольно часто останавливался у витрины парикмахерской и смотрел, как мистер Слуп, орудуя ножницами, стрижёт клиентов, поэтому возможность попробовать это самому страшно его вдохновила.

Мистер Слуп удовлетворённо хлопнул в ладоши и облизал губы.

– Тогда нечего тянуть резину, – объявил он. – Пойду-ка я выпью кофе прямо сейчас. Воспользуюсь, так сказать, затишьем перед бурей. Швабра стоит вон в том шкафчике. Когда подметёшь пол, можешь заодно ополоснуть раковины, только смотри, там бритвы, лапы не порань. Ещё не хватало мне пятен медвежьей крови по всему залу – сразу испортишь репутацию заведению.

Проинструктировав, таким образом, медвежонка, мистер Слуп добавил, что скоро вернётся, и немедленно исчез, оставив заворожённого Паддингтона стоять посреди парикмахерской.

Он только сейчас понял, что стричь волосы – дело куда более сложное, чем кажется на первый взгляд: салон мистера Слупа был совсем невелик, а всяких приспособлений и штуковин там было не меньше, чем в большом магазине.

Вдоль одной стены стояли сиденья для посетителей и лежали газеты, чтобы читать их, пока дожидаешься своей очереди. К той же стене были пришпилены вырезанные из журналов фотографии, демонстрирующие всевозможные причёски.

У дальней стены высился большой шкаф, увешанный множеством объявлений. Мистер Слуп, судя по всему, не слишком доверял своим ближним, потому что по большей части объявления касались оплаты и того, что чеки [8]тут не принимаются ни под каким видом и в кредит не стригут.

Но больше всего Паддингтона заинтересовала рабочая часть зала, где стояло собственно парикмахерское кресло. Практически всю стену занимало огромное зеркало, а на полочке перед зеркалом во много рядов теснились всякие флакончики. Здесь были помады для волос, шампуни, гели, питательные бальзамы, маски… список можно было продолжать до бесконечности, и пока Паддингтон открывал и обнюхивал все самые интересные бутылочки, прошло немало времени.

Только после того, как, пытаясь потренироваться в работе с ножницами, он чуть было не отхватил кусок собственного уса, медвежонок вернулся с небес на землю и вспомнил, что ещё даже не принимался за работу. Он поспешил к шкафчику, открыл дверцу и обнаружил там целый склад старых швабр и метёлок, не говоря уже о белых халатах, полотенцах и прочих полезных вещах.

Судя по всему, мистеру Слупу уже давненько не удавалось найти расторопного помощника, потому что в шкафчике царил жуткий беспорядок, и Паддингтон потратил массу времени на то, чтобы разобраться, какая ручка относится к какой швабре, а ещё больше на то, чтобы выбрать швабру поновее.

В самый разгар этой неразберихи медвежонок краем уха услышал из своего дальнего угла звяканье колокольчика, а потом до него дошло, что с ним кто-то разговаривает.

– Эй, собирается тут кто-нибудь меня обслуживать? – донёсся со стороны кресла голос с сильным американским акцентом.

Паддингтон выкарабкался из шкафчика и уставился через весь зал на парикмахерское кресло: в нём, скрестив руки и закрыв глаза, лежал обладатель голоса и явно чего-то дожидался.

– Подстригите, пожалуйста, – попросил он, услышав возню у себя за спиной. – Не слишком длинно, не слишком коротко, затылок не трогайте. Да поживее. Мне надо успеть на самолёт, а перед тем ещё паковаться и паковаться. Да что это такое? – раздражённо продолжал голос, когда Паддингтон подбежал к дверям и принялся высматривать мистера Слупа. – Я ведь в парикмахерскую попал, разве нет? Так будут здесь меня стричь?

Я одного хочу – поскорее вернуться в гостиницу и немного вздремнуть перед отлётом. Совсем вымотался, целую неделю на ногах…

Голос незнакомца перешёл в громкий зевок, и когда Паддингтон снова повернулся к креслу, до него, как это ни удивительно, донёсся не свежий поток жалоб, а негромкое мирное похрапывание.

Паддингтону и раньше доводилось видеть, как быстро иногда люди засыпают – в особенности этим отличался мистер Браун в воскресенье после обеда, – но до этого американского дяденьки мистеру Брауну было далеко. Медвежонок немного постоял посреди зала, тревожно поглядывая на фигуру в кресле, и постепенно озабоченное выражение на его мордочке сменилось заинтересованным.