Майкл Бонд - Медвежонок Паддингтон за границей

– Не «в лапочку», а «вкладчику», – поправил дяденька. – Так вот я и возвращаю ваши деньги. Совершенно необязательно, что вам выдадут ту же самую банкноту, которую вы в банк вложили. Ваш фунт за это время мог попасть куда угодно. Если он был старый, может быть, его даже сожгли. Истрепавшиеся банкноты часто сжигают.

– Сожгли? – вконец опешил медвежонок. – Вы сожгли мой фунт?

– Я не сказал – сожгли, – поправил дяденька. – Я сказал: может быть, сожгли.

Паддингтон засопел и устремил на дяденьку суровый взгляд – один из тех, которые он перенял от тёти Люси и приберегал для самых тяжёлых ситуаций.

– Я хотел бы поговорить с мистером Флойдом, – заявил он решительно.

– С мистером Флойдом? – повторил дяденька.

Он судорожно провёл платком по мокрому лбу и встревоженно покосился через Паддингтоново плечо на успевшую скопиться очередь. Заждавшиеся клиенты тихонько бурчали, и ему это вовсе не понравилось.

– Беда в том, что никакого мистера Флойда на самом деле не существует [6], – сознался он наконец. – Зато у нас есть мистер Тримбл, – поспешил он добавить, когда Паддингтон пронзил его ещё более суровым взглядом. – Это наш заведующий. Пожалуй, лучше действительно его позвать – уж он разберётся, что к чему.

И дяденька чуть ли не бегом кинулся к двери с надписью «Заведующий». Паддингтон проводил его негодующим взглядом. Мало того что ему пытались всучить какой-то чужой фунт, но и монетки, как он только что заметил, были не те – совсем другого года выпуска! К тому же его монетки были новенькие и начищенные до блеска, а возвращали ему какие-то старые и тусклые.

Паддингтон слез с чемодана и начал решительно проталкиваться к выходу. Хотя он и был всего лишь маленьким медвежонком, он прекрасно разбирался, что справедливо, а что нет, особенно если речь шла о деньгах, и ему было ясно как день, что пора брать дело в собственные лапы.

Выбравшись из банка, медвежонок торопливо зашагал по улице к маячившей неподалёку красной будке. В потайном кармашке его чемодана всегда лежала специальная бумажка, на которой миссис Бёрд написала инструкции на случай, если он попадёт в серьёзную переделку; в тот же кармашек она положила четыре монетки по одному пенсу. По дороге Паддингтон ещё раз обдумал ситуацию и окончательно уверился, что иначе как серьёзной переделкой её не назовёшь. Строго говоря, переделки серьёзнее с ним ещё не случалось, поэтому он страшно обрадовался, когда наконец дотопал до телефонной будки и убедился, что та свободна.

– Не могу понять, что происходит в нашем банке, – сказала миссис Браун, затворяя входную дверь. – Когда я проходила мимо, у входа стояла огромная толпа.

– Ограбление, наверное, – предположила миссис Бёрд. – Сейчас вокруг такое творится, хоть газеты не читай.

– На ограбление не похоже, – покачала головой миссис Браун. – Скорее, какой-то несчастный случай. Там были и полиция, и «скорая помощь», и пожарная машина!

– Гм… – призадумалась миссис Бёрд. – Надеюсь, ничего серьёзного. Я, между прочим, не столько за банк беспокоюсь, сколько за нас самих.

В этом банке лежат все Паддингтоновы сбережения, и, если его ограбят, переживаниям конца-краю не будет.

Тут миссис Бёрд прервала свою горячую речь, и на лице её появилось задумчивое выражение.

– Кстати, о Паддингтоне, – добавила она. – Вы давно его не видели?

– С тех пор, как он ушёл утром… – Тут миссис Браун в свою очередь встревожилась. – Господи! Уж не думаете ли вы…

– Пойду-ка я надену шляпу, – ответствовала миссис Бёрд. – И если окажется, что виновник этой заварухи не наш медведь, обещаю съесть её по дороге домой.

Миссис Браун и миссис Бёрд не сразу удалось протолкаться сквозь толпу у входа, а когда они наконец пробились внутрь, оправдались самые худшие их опасения: посреди вестибюля, окружённый целой толпой банковских служащих и полицейских, потерянно сидел на чемодане их мишутка.

– Господи, что тут происходит? – ахнула миссис Браун, протиснувшись наконец в первый ряд.

Увидев её, Паддингтон несколько воспрял духом. Вообще же, с тех пор как он вернулся из телефонной будки, дела шли хуже некуда.

– Я, кажется, случайно перепутал цифры, миссис Браун, – не очень понятно объяснил он.

– Отнимают у бедного медведя его кровные денежки, заработанные честным трудом, вот что здесь происходит, – высказался какой-то сердобольный зритель из заднего ряда.

– Подожгли его банкноты, негодники, – посетовал кто-то ещё.

– Говорят, сотни фунтов сгорели дотла, – доложил один из торговцев с рынка, который знал Паддингтона в лицо и зашёл разобраться, что стряслось.

– О господи! – вконец растерявшись, повторила миссис Браун. – Мне кажется, здесь какая-то ошибка. В банке Флойда не могли ничего такого сделать.

– Никогда в жизни, мадам! – подтвердил, выступая вперёд, заведующий. – Меня зовут Тримбл, – представился он. – Вы можете поручиться за этого юного медведя?

– Поручиться? – отозвалась миссис Бёрд. – Ну ещё бы, ведь это я его к вам и привела. И прошу вас принять к сведению, что он достойный член почтенного семейства и всегда соблюдает законы.

– Почтенный-то почтенный, – вмешался дородный полицейский, который стоял рядом, покусывая карандаш, – но вот насчёт соблюдения законов – я бы не торопился это утверждать. Набрал три девятки, поднял всех по тревоге – и полицию, и пожарных, и «скорую помощь» [7]. Придётся во всём этом хорошенько разобраться.

Все замолчали и уставились на медвежонка.

– Я просто пытался позвонить миссис Бёрд, – пояснил Паддингтон.

– Позвонить миссис Бёрд? – с расстановкой повторил полицейский, записывая эти слова в блокнот.

– Ну да, – кивнул медвежонок. – И так получилось, что у меня лапа застряла в девятке, я пытался её вытащить, а кто-то всё время спрашивал, что у меня случилось. Ну, я и стал кричать: «Помогите!»

Мистер Тримбл прочистил горло.

– Думаю, нам лучше пройти в мой кабинет, – предложил он. – Дело, похоже, мудрёное, а там всё же поспокойнее.

С этим все немедленно согласились. А охотнее всех Паддингтон. Он тут же вскочил с чемодана и засеменил вслед за мистером Тримблом. Держать деньги в банке и правда оказалось мудрёным занятием, мудрёнее некуда.

Прошло немало времени, прежде чем Паддингтон сумел растолковать что и как, но, когда ситуация наконец прояснилась, все вздохнули с облегчением – всё-таки ничего страшного не произошло! Даже полицейский перестал хмуриться.