Питер Леранжис - Семь чудес и ключи времени

С ловкостью ниндзя Марко отпрыгнул в сторону. Чудовище со всей силы ударилось о землю, пропахав когтями газон.

Касс бросился вперед и, размахнувшись, всадил палку в бок монстра, откуда вырвался фонтан черно-зеленой жидкости.

Чудовище, абсолютно безмолвно, повернуло голову и взглянуло на рану. Затем с удивительным спокойствием встало, сделало два шага и взлетело.

А по пути схватило Касса за рюкзак.

Окаменев от ужаса, мы наблюдали, как чудовище поднимается все выше в темнеющее небо, а Касс беспомощно трепыхается в его когтях.

– Я держу! – Марко побежал с такой скоростью, что его ноги, казалось, перестали касаться земли. Он подпрыгнул, вытянув вверх руки.

Его пальцы схватили Касса за пятку.

Но на землю Марко упал ни с чем, а крики Касса о помощи быстро затихали вдали.

Мы с Эли бросились к Марко.

С каждым взмахом своих мощнейших крыльев чудовище набирало высоту. Ноги Касса болтались как у марионетки. Нам ничего не оставалось, кроме как смотреть, как они становятся все меньше и меньше.

Громкий «бах!» разорвал воздух. Торквин, присев на одно колено, целился из ружья.

– Не стрелять! – хрипло приказал Бегад. – Ты можешь задеть ребенка!

Бегад!

Из-за случившегося с Кассом я совсем о нем забыл. А ведь чудовище свалилось прямо на него. Я присел рядом с ним и приподнял ему голову:

– Вы в порядке?

Бегад попытался сесть. Собрав все силы, он крикнул:

– У меня больше нет прибора, Торквин! Отправь кого-нибудь, чтобы они проследили за мальчиком!

Торквин гаркнул что-то одному из своих громил. За ним я заметил Эли и Марко, замерших как истуканы и не отрывающих взгляда от неба. Эли всхлипывала.

Бегад прикрыл глаза. Я помог ему вытянуться и осмотрел его тело на предмет повреждений. Кровотечения не было, но одна нога была вывернута под неестественным углом, а лицо профессора посерело.

– Я позову доктора, – сказал Торквин.

– Да… Спасибо… – пробормотал Бегад сквозь плотно сжатые зубы. – И позови ко мне всех трех Избранных – сейчас же!

Торквин отправился выполнять распоряжение, а Бегад, открыв покрасневшие глаза, посмотрел на меня.

– Мы… мы думали… их всех уничтожили… – прошептал он.

– Кого «их», профессор? – не понял я.

– Грифонов, – ответил он. – Стражей локули. Массарим… вырезал их всех. Но из-за разлома… во времени… кто знает, из сколь далекого прошлого…

Его голова начала запрокидываться.

Я не знал, что говорить или делать. От шока все тело окаменело, а чувство вины придавило к земле. Это чудовище оказалось здесь из-за меня. Если бы не мое любопытство, с Кассом ничего бы не случилось.

– Мне так жаль… – прошептал я.

– Верни его… – простонал Бегад.

– Как? – с отчаянием спросил я.

Подняв глаза, я увидел бегущего в нашу сторону Торквина, в руке он сжимал прибор слежения. Эли и Марко спешили следом.

– Профессор! – выдохнул он.

Он опустился рядом с ним на колени и поднес устройство к его лицу. Неподалеку группа врачей раскладывала носилки, готовясь унести Бегада. Эли и Марко молча присели рядом со мной.

– Ну конечно… – пробормотал Бегад, всматриваясь в экран. – Он тоже ищет локулус. Он родился и вырос, чтобы охранять его.

– Но тогда зачем ему Касс? – спросил я.

– Для еды, – ответил Бегад.

Эли судорожно вздохнула. Марко приобнял ее.

– Но… грифон не может… переварить свежую человеческую плоть… – продолжил Бегад. – Поэтому он прячет свою добычу в пещерах… помещая их в коконы… вымачивает в собственной слюне… вы должны найти их…

– Готовить самолет? – спросил Торквин.

– Да, – сказал Бегад. – И Торквин… ты возьмешь с собой Избранных.

– Ну уж нет! – взорвался Торквин. – Они уже заперли нас! В пещере!

– Никаких «нет», Торквин, – отозвался Бегад. – Не дай… гневу собой овладеть…

Врачи принялись укладывать Бегада на носилки, но тот запротестовал. Взглянув на нас из-под полуоткрытых век, он сказал:

– Рисунки гептакиклоса… были вырезаны Караи… чтобы сообщить, где спрятан каждый локулус. Я знаю… куда направляется грифон…

– Грифон направляется к одному из Семи чудес Древнего мира? – не веря собственным словам, спросил я.

– Да, именно так, мой мальчик! – дыхание Бегада стало прерывистым, было видно, что он изо всех сил пытается сконцентрироваться. – Построенные лучшими умами своего времени… вложены огромные средства. Потайные ходы… хранилища… тайники… все необходимое… Идеально для локули. Как мы сами не догадались…

– Но их больше не существует, профессор Бегад! – возразила Эли. – Разве эти чудеса не были уничтожены? Все, кроме пирамид?

– Следуйте за грифоном… – бормотал Бегад. – По чипу Касса… направляется к Средиземному морю…

Его голос стал практически неслышен. Врачи подняли носилки и заторопились к институтскому госпиталю. Я побежал рядом. Профессор явно пытался сказать что-то еще.

– Пообещайте… верните…

– Обещаем! – воскликнул я. – Мы найдем Касса и вернем его!

– Верните… – повторил Бегад.

Его глаза наконец закрылись. Но он успел прошептать последнее слово:

– …локули.

– Левый борт! – возвестил Торквин.

На его мясистом лице застыло странное пугающее выражение, которое стоило воспринять как улыбку. Он пилотировал крошечный четырехместный самолет так, будто тот был бомбардировщиком. Самолет ухнул в такое крутое пике, что я испугался, не остались ли мои мозги где-то позади.

– Гху!.. – я крепко прижимал руку ко рту и старался глубоко дышать.

Глупые выходки Торквина имели свое преимущество: они отвлекали меня от мыслей о Кассе. Грифон схватил его два часа назад. Я боялся, что мы потеряем его до того, как успеем найти. Но в данный момент все мои мысли были сосредоточены на том, как бы не расстаться с недавно съеденным обедом.

– Решетка. Пещера. Я все помню… – проворчал Торквин, наверное, уже в десятый раз.

Я обменялся тяжелым взглядом с Марко и Эли.

– Йо, сасквоч! – подал голос Марко. – Читай по губам: они опустили решетку не специально! Это была случайность! Ясно? Или Эли стоит перевести это на кроманьонский?

Торквин опять дернул штурвал, разворачивая самолет на все триста шестьдесят градусов.

– Банзай!

– Может, хватит?! – заорал я.

Самолет набирал высоту. Я старался не смотреть вниз. Под нами простиралось Средиземное море. Зыбкая бронзовая поверхность тянулась чуть ли не до самого горизонта. Я сосредоточил взгляд на экране следящего устройства, которое Торквин установил на приборную панель. Судя по сигналу, Касс двигался на восток, минуя Италию. Бегущая строчка внизу жидкокристаллического экрана долго показывала сначала «САРДИНИЯ», потом «СИЦИЛИЯ», пока не сменилась на «КОРФУ».