Питер Леранжис - 39 ключей: Гнездо гадюки. Код императора

Вопрос только – когда? Сколько еще можно тянуть, испытывая судьбу, и не потерять его навечно? Но не надо рубить сгоряча, пока еще есть немного времени. А потом пусть его ищут профессионалы, у которых имеется доступ туда, где для нее закрыты двери, и которые способны найти любого пропавшего человека. Прошло уже четыре дня. Четыре дня с тех пор, когда она в последний раз виделась с Дэном.

Они шли и шли. Просто шли вперед и, пройдя несколько километров, увидели, что все туристы остались далеко позади, а здесь, на этом участке бадалинской стены, они совсем одни.

Эми устала, ноги ее так отяжелели, что стали похожи на две гранитные глыбы. На душе скребли кошки. И с каждым шагом сердце ее опускалось все ниже и ниже. Она не просто выбилась из сил. Она стала падать духом. Но они не повернут назад. Ни за что. Но стена-то бесконечна. Она тянется еще на тысячи километров!

Они поравнялись с супружеской парой, поздоровались, и супруги попросили ее сфотографировать их вместе.

– Конечно! – сказала Эми.

Камера показалась ей пудовой. Это был профессиональный и очень дорогой фотоаппарат. Она поднесла ее к глазу и стала наводить объектив. Настроив линзы, она сфокусировала изображение на паре, и башня, которая была на порядочном расстоянии, в объективе оказалась намного ближе. Глядя на нее сквозь оптический прицел, Эми совершенно четко увидела на ней изображение какого-то странного, что-то напоминающего ей китайского иероглифа. Он был нарисован на старинных деревянных воротах башни.

Но почему он должен ей что-то напоминать, если она даже не изучала китайский?

Эми нажала на кнопку и, сделав для верности еще пару снимков, вернула камеру хозяевам. И в этот момент она вспомнила.

– Нелли, посмотри туда, видишь тот иероглиф? Это не его рисовал дядя Алистер на своей салфетке в ресторане? – сказала она, когда они немного прошли вперед.

Нелли прищурилась.

– А кажется, что и в самом деле он! И кому пришло в голову писать слово «шарм» на Великой Китайской стене? Как ты думаешь?

Звонкий голос Нелли был услышан еще не успевшей далеко отойти парой.

– Шарм? Нет, что вы, – улыбнулись они. – Этот иероглиф означает «милость», что на английском звучит как «Грейс».

На первый взгляд эта сторожевая башня ничем не отличалась от остальных, которые стояли по всей длине Великой Китайской стены и призваны были защищать границу Китая от разорительных набегов бесчисленной монгольской орды. Внутри царил холодный полумрак. Слабый, тусклый свет струился сквозь маленькие бойницы, предназначенные лишь для тонких боевых стрел. Старинная лестница вела вниз, к самому основанию стены, где располагались казармы и арсенал. Все башни были как две капли воды похожи одна на другую. Но в этой было одно отличие.

– Смотри, а здесь есть еще одна лестница! – воскликнула Нелли, когда глаза ее привыкли к темноте. – Она ведет наверх.

И это действительно было необычно. Они поднялись по ступенькам и оказались на следующем этаже, где была еще одна деревянная дверь с точно таким же символом. «Грейс». Дверь была заперта.

– Держи кота.

Нелли отдала Эми Саладина и извлекла из своих карманов две большие шпильки. Потом она просунула их в замок и начала производить ими какие-то манипуляции. Эми такое только в кино раньше видела. И откуда ее компаньонке известно это тайное ремесло? И этот навык? Эта ловкость движений? Сразу было видно, что опыта ей в искусстве взлома не занимать. И потом, что-то она раньше не замечала, чтобы Нелли носила на голове шпильки. Но мысли ее были прерваны слабым, но очень отчетливым щелчком. Дверь медленно отворилась.

Они оказались в неосвещенной комнате, в которой не было ни одного окна, за исключением дырки в потолке прямо у них над головами. Вся комната была заставлена мебелью, и, освоившись в темноте, они увидели перед собой шесть старинных деревянных столов разной высоты, а на них гору всякой древней всячины – десятки настольных старинных часов, хрустальные вазы, вазочки и вазоны, малюсенькие зеркала в изящных фигурных рамочках, тончайшие статуэтки в стеклянных шарах и в прозрачных хрустальных шкатулках, а также целую роту узеньких бокалов для шампанского на хрупких высоких ножках.

– О боже, и откуда здесь этот блошиный рынок? Сматываемся отсюда, – сказала Нелли.

Но Эми вся эта красота не сбила с толку.

– Нет, нет, такого совпадения быть не может. Две странности в одном и том же месте. Смотри, сначала мы два раза встречаем символ «Грейс», а теперь эти редкости. Это загадка, Нелли! Но что она означает?

– Престань, это всего-навсего безделушки, как в спальне у моей покойной прабабушки. Или ты считаешь, что в стране, где была изобретена практика Фэн-шуй, каждый глиняный горшок имеет значение?

– Это оно! – вскрикнула Эми. – Грейс просто фанатела от этого Фэн-шуй, слышишь! Это была ее фишка – она неустанно повторяла и свято верила, что всякая вещь имеет свое место в доме, и это нужно для какой-то там правильной и положительной энергии, говорила про какие-то зоны.

– У нее был клевый дом, в нем было очень уютно, я помню. Пока ваши родственнички не подожгли его.

– Слушай дальше! – настаивала Эми, все больше волнуясь. – Ты понимаешь, это было не просто так. Она мне все уши прожужжала про это Фэн-шуй, учила меня всему, показывала, где что должно стоять. Знаешь, мне кажется, она готовила меня к этому, она знала, что в один прекрасный день я найду эту комнату.

Голос ее звенел, щеки пылали и в глазах зажегся такой огонь, что Нелли на всякий случай отступила на полшага назад.

– Ты типа хочешь сказать, что твоя бабушка оставила тебе этот китайский пазл в десяти тысячах милях от Массачусетса?

– Да нет, конечно, я думаю, что Грейс нашла это китайский пазл здесь, в десяти тысячах милях от дома, и пометила его своим именем, чтобы я потом приехала и нашла его.

– Но если так, то кто ж его тогда сделал? Чье это все?

Эми в отчаянии изучала стены, надеясь обнаружить хоть какую-то ниточку, какой-то намек на владельца этого странного кабинета редкостей. Но стены были абсолютно пустыми. На них не было ни картин, ни фотографий. Она подняла глаза, и ей показалось, что на старой каменной кладке она видит какое-то выцарапанное слово. Она подошла ближе, встала на цыпочки и прочитала: «Генри». Слово было начертано большими печатными буквами на английском языке.

Нелли озадаченно посмотрела на свою подопечную:

– Что такое «Генри»?

– Ты что, забыла? Мы же только что о нем читали! Это же английский псевдоним Пу И! Это кабинет последнего императора! – захлебываясь, затараторила Эми. – Посмотри на эти предметы, они не такие уж и древние, как кажется на первый взгляд, что-то относится к модерну, а что-то – к середине века. Значит, император собирал их уже после своего освобождения из тюрьмы. Или даже совсем перед смертью…