Питер Леранжис - 39 ключей: Гнездо гадюки. Код императора

Нелли бросила взгляд на сотовый телефон, который лежал на столе.

– Вы не разрешите мне позвонить? Всего один звонок моему шефу. Может быть, он сможет нам помочь.

Эми с Дэном недоуменно переглянулись. Насколько им известно, ее шефом до сего времени была тетя Беатрис, сестра Грейс и, с формальной точки зрения, их опекун. Но тетя Беатрис была такой скрягой, что полцента не отдала бы, чтобы в доме было кабельное телевидение – куда уж там вертолет на верхушку мира!

– Типичные американцы, вы думаете, что в этом мире все можно купить за деньги!

– Один звонок, – властно произнесла Нелли.

Эми с Дэном снова озадаченно переглянулись. Такую Нелли они еще никогда не видели! Эти новые нотки в ее голосе – в них было столько решимости и уверенности. Нет, Нелли, конечно, не раз выручала их в трудных ситуациях и всегда была готова прийти на помощь. Кто-кто, а она никогда не оставит друга в беде! И еще ей не раз приходилось спасать им жизнь. Но при этом она умела держаться в тени, не давить своим авторитетом и не торопить события. Но сейчас все было иначе.

– Послушаем, что скажет на это мой начальник, – продолжала она. – Думаю, для вас же это будет лучше. Вы не пожалеете.

Пилот, в свою очередь, тоже был обескуражен ее начальственным тоном и в конце концов сдался, махнув рукой.

Она набрала номер и стала ждать.

– Простите, сэр, что приходится беспокоить вас в такое время. Да, я знаю, который у вас час. – И она коротко и очень четко описала ему ситуацию, а потом предала трубку французскому летчику. – Он желает с вами поговорить.

Эми с Дэном стояли, разинув рты и глядя, как пилот разговаривает с Неллиным босом. Вдруг глаза его стали медленно выползать из орбит, самоуверенность как ветром сдуло, а на лице появилось выражение крайней растерянности. Он не выдавил из себя ни звука. Он просто передал трубку Нелли и объявил:

– Вылет через десять минут!

Он сел в кабину и начал готовиться к полету. Эми подошла к Нелли и тихонько прошептала ей на ушко:

– Ты кому звонила?

Нелли небрежно пожала плечами:

– Дяде. Он имеет кое-какие связи в этом мире.

– И что он тебе ответил? Он предложил этому чуваку взятку?

– Откуда я знаю? Я что, их подслушивала? – ответила Нелли и одним взглядом прекратила все дальнейшие расспросы.

Кэхиллам опыта было не занимать – несмотря на нежный возраст, эти двое подростков прекрасно знали, почем фунт лиха, и потому от дальнейших вопросов, кто дал им зеленый свет на Эверест, воздержались. Но Эми все-таки не выдержала:

– Может, ты все-таки скажешь, кто ты на самом деле?

На секунду Нелли не нашлась, что ответить.

– Я ваша няня…

– Компаньонка, – машинально поправил ее Дэн.

Она собрала их в объятия и прижала к себе.

– И ваш друг, – закончила она свою мысль, глядя на них почему-то виноватыми глазами. – Идите, вам пора готовиться к полету. Это ваша единственная попытка.

Пилот помог Эми с Дэном одеться в специальные костюмы, сапоги и перчатки. На вершине Эвереста температура воздуха может опускаться до двухзначной цифры ниже нуля, не считая ветра. А скорость его в среднем достигает 120 миль в час.

Следующими на очереди были кислородные маски. Они соединялись с баллонами, которые пилот надел им на спину. Снаряжение было тяжелым и неудобным. Они сразу почувствовали себя скованными и неповоротливыми. Дэн страдал от постоянных бронхиальных спазмов, которые грозили перерасти в астматический приступ. Эми испытывала головокружение и слабость от непрекращающейся барабанной дроби в ушах и жесткого тяжелого дыхания, которое эхом отдавалось у нее в голове. Это Эверест, и по-другому, особенно без периода акклиматизации, там делать нечего. Такое снаряжение было жизненно необходимо на восьмитысячниках, где содержание кислорода в воздухе составляла менее чем треть от его нормы на уровне моря. Без дополнительного «О», этого благословенного элемента, они прожили бы только тридцать секунд.

Экипировав их по всем правилам, пилот поставил их на весы и взвесил. И не напрасно. В условиях крайне разряженного воздуха и низкого давления, каждый лишний грамм мог стать смертельным – если вертолет окажется слишком тяжелым, он не взлетит с вершины. А если они застрянут на макушке, то спасти их оттуда будет нереально, а долго там не протянешь.

– Теперь я, – встала на весы Нелли.

– Это ваш знаменитый американский юмор, no ? – не веря своим ушам, воскликнул пилот. – Счет идет на каждый грамм, madame . Вертолет рассчитан на одного пассажира, и эти двое умещаются в нем без риска для жизни только потому, что они дети!

– Но я отвечаю за безопасность этих детей! – запротестовала компаньонка.

– В таком случае, ваша некомпетентность переходит все допустимые границы, – не раздумывая ответил ей пилот. – Там, куда нам предстоит полет, безопасность отсутствует вообще как понятие. Ее там нет. Точка. Так, мы летим или мы не летим?

– Мы летим, – ответила Эми, надеясь, что в ее голосе прозвучало как можно больше решимости и как можно меньше страха. – Иначе ключи достанутся Холтам.

Они открыли ворота, и A-Star выкатился из ангара по специальной платформе. Вертолет был таким легким, что пилот катил его, словно гигантскую игрушку, не позволяя никому до него дотронуться. Его легкая конструкция из низкоплотных металлов и полимеров была настолько хрупкая, что «эти бестолковые дети могли скомпрометировать неприкосновенность судна».

Ремни безопасности занимали больше места, чем сиденья. Минимализм кабины был совершенным. И она была абсолютно пуста.

– Пообещайте, что никаких резких движений, – обратилась Нелли к своим подопечным. – И никаких глупостей!

Кэхиллы словно язык проглотили. От испуга они даже не нашлись, что ответить. Да и поздно было что-то обещать. То, что они уже делали, можно было считать самой большой глупостью в их жизни.

Нелли отошла в сторону, и винт стал набирать обороты – сначала медленно-медленно, постепенно все больше и больше прибавляя скорость, и вот вертолет оторвался от земли и воспарил над Тибетским нагорьем.

Следующая остановка – зенит планеты. Зубчатый ледяной конек на более чем восьмитысячной высоте.

Хиллари Степ. Вертикальная шестнадцатиметровая скала, подпирающая небо. Она пропастью обрывалась вниз на глубину в две тысячи метров и, как злая шутка, вырастала на последнем рубеже перед изможденными, обессиленными дефицитом кислорода и обморожениями восходящими. Самое трудное место подъема, но все-таки еще не вершина. После нее еще двадцать минут до высочайшей точки земли. На низких высотах Хиллари Степ была бы по плечу любому скалолазу. Но она стоит на высоте в восемь тысяч восемьсот метров, а это выше пика К-2, второй по высоте вершине мира. И здесь, в поднебесье, малейшее движение, малейший шаг по тяжести и боли превосходят все человеческие возможности.