Жаклин Уилсон - Девчонки и мода

И вот мы втроем встаем в конец очереди. Там так многолюдно, что нам приходится стоять, тесно прижавшись друг к другу. Здесь, под самой крышей, дико душно и жарко. Магда расстегивает жакет и обмахивается руками. На щеках у Надин вместо привычной готической бледности играет румянец.

– Может, не стоило сюда соваться? – говорю я.

Меня так тесно прижимают к спине впереди стоящей девчонки, что ее волосы лезут мне в нос. Почему-то все здесь намного выше меня. Я как могу вытягиваю шею, но чем дальше мы продвигаемся, тем хуже видно, что творится впереди. Там по-прежнему то и дело сверкают фотовспышки и время от времени откуда-то доносится восторженный пронзительный визг, но из-за грохочущей на всю катушку музыки совершенно не слышно, что там говорят.

– Эй, Магда! – Я тяну ее за рукав, но она уже устремляется к грохочущим динамикам с музыкой.

– Эй, Надин, – взываю я к своей высокой подруге, которой наверняка все хорошо видно, но та замерла на месте и как зачарованная уставилась вперед.

– Что там происходит? – ору я ей.

В ответ она орет про какой-то конкурс.

– И зачем он нам сдался? – вздыхаю я.

Не думаю, что мне что-то светит на конкурсе от журнала «Спайси». В музыке я разбираюсь слабовато. Даже «Нью Мьюзикал Экспресс» [1]не читаю. Надин в этом смысле куда более продвинутая. А может, у них конкурс моды? Все равно я в пролете. Магда сыплет фамилиями известных дизайнеров так, будто все они ее ближайшие родственники, а я их даже выговорить не могу, не то что расшифровать все инициалы и аббревиатуры.

– Пойдем лучше по магазинам, – ною я, но тут очередь резко двигается вперед, откуда ни возьмись к нам протискивается Магда и увлекает за собой.

Мы почти у цели. Я щурю глаза от яркого света. Повсюду огромные плакаты «Спайси» и множество девушек в розовых футболках, которые подбегают ко всем и записывают их имена с адресами. Потом все девчонки по очереди встают на фоне задника, принимают жеманные позы, и фотограф щелкает затвором.

Сейчас он как раз снимает одну эффектную девицу: длинные волосы, огромные глаза, стройная фигурка. Она позирует, заложив большой палец одной руки в карман джинсов, и надувает губки, как заправская фотомодель.

За ней выходит другая, с не менее потрясающей внешностью. Я оглядываюсь вокруг. Да здесь все сплошь красотки. И тут до меня наконец доходит.

Это модельный конкурс!

– О боже, – хриплю я.

Теперь очередь Магды, и она устремляется вперед. Скидывает жакет и перебрасывает его через плечо, а другой рукой взбивает белокурые волосы. Она улыбается, обнажая белые зубки и сверкая глянцевой помадой.

Магда смотрится потрясающе. Может, конечно, ей не хватает роста, но все равно выглядит она сексапильно.

– Ты только посмотри на Магду, – говорю я Надин. – Ну все, а теперь давай выбираться отсюда.

Но Надин стоит как вкопанная. Я тяну ее за рукав, а она ни с места.

– Надин, умоляю! Иначе они подумают, что мы тоже пришли поучаствовать, – упрашиваю я.

– А что, давай попробуем, – говорит Надин.

– Что?

– Хотя бы ради смеха, – бросает мне напоследок Надин и со всех ног несется к девушке в розовой футболке, чтобы та записала ее имя и адрес.

Я наблюдаю за тем, как Надин позирует перед камерой. Такое впечатление, что передо мной совершенно незнакомый мне человек. Магда – та всю жизнь была красоткой. Уже в одиннадцать лет, когда я впервые села с ней за одну парту в средней школе, она выглядела сногсшибательно. Но Надин я знаю чуть ли не с рождения. Она мне больше сестра, чем подруга. И я никогда не смотрела на нее со стороны.

А теперь посмотрела. Она стоит неловко подбоченившись, и в ее позе нет ни капли Магдиной самоуверенности. Красоткой ее не назовешь, однако девушки в розовых футболках проявляют к ней повышенный интерес, а фотограф просит повернуться так и сяк, чтобы сделать побольше снимков.

У нее блестящие черные волосы и прозрачная белая кожа, изящная шея, тонкие кисти рук и длинные-предлинные ноги. К тому же она высокая и худая. Настоящая супермодель.

– Так, ты следующая. Как тебя зовут? – обращается ко мне девушка в розовой футболке, размахивая планшетом.

– Я? Нет-нет, что вы, – бормочу я, разворачиваюсь и локтями начинаю прокладывать путь к выходу.

– Эй, поосторжнее.

– Хорош пихаться.

– Да что с ней такое?

– Небось передумала становиться моделью. Куда ей, она же толстая.

Толстая, толстая, толстая.

Т-О-Л-С-Т-А-Я!

Ясо всех ног бросаюсь к эскалатору, мне хочется поскорее сбежать отсюда. А еще больше мне хочется сбежать от себя самой. Вокруг меня сплошь идеальные красотки с модельными фигурами, которым я, жирная коротышка, едва достаю до талии.

– Элли, постой! Куда ты?

– Подожди нас!

Магда и Надин несутся за мной. Похоже, улизнуть незаметно не выйдет. В глазах у меня стоят слезы. Я старательно моргаю, чтобы их смахнуть.

– Что с тобой, Элли? – запыхавшись, спрашивает Магда.

– Ты что, плачешь? – удивленно смотрит на меня Надин и обнимает за плечи.

– Еще чего. Просто мне срочно понадобилось на свежий воздух. Там было так душно, что меня чуть не стошнило. Меня и сейчас тошнит.

На всякий случай Магда делает шаг назад, чтобы уберечь свой новый жакет от неприятных последствий моего недомогания.

– Хочешь, зайдем в туалет, – предлагает Надин. – Попьешь водички.

– Вроде ты не бледная, – говорит Магда. – Скорее наоборот. Жаль, что ты не успела сфотографироваться.

– Если хочешь, можем вернуться и заново встать в очередь, – говорит Надин.

– Нет уж, спасибо, – отказываюсь я. – Я вообще не хотела фотографироваться. Понятия не имела, что это все для какого-то дурацкого модельного конкурса. Кому вообще охота быть моделью? – Тут я осекаюсь. Похоже, Магда и Надин другого мнения.

– О да, это тяжкая доля! – вздыхает Магда. – Деньги, слава, путешествия, дизайнерские наряды… просто кошмар какой-то! Перестань, Элли, не дури.

– Отстань от нее, Магда, не видишь – ей плохо! – говорит Надин. – Все равно у нас мало шансов. Там были сотни шикарных девиц.

– И половина из них наверняка профессионалки, – вставляет Магда. – Так нечестно.

Ни о чем другом они говорить не могут. Сидя в туалетной кабинке, я прислушиваюсь изо всех сил. Может, теперь они шепчутся обо мне? Пожимают плечами и качают головами, обсуждая бедную толстушку Элли? Мои глаза заволакивает пеленой. Слезы текут по щекам так, что приходится снять очки и промокнуть лицо туалетной бумагой из рулона. Не хочу вылезать из кабинки и встречаться с ними глазами. Вообще не хочу больше ни с кем встречаться никогда в жизни.