Тони Эбботт - Запретный камень

А вот папа знал бы наверняка…

Не успел подумать об этом, как «рычаги и блоки» в его собственном мозгу, скованные страхом за отца и ужасом от того, что на такой скорости их может запросто размазать в лепешку, заскрипели, сдвинулись с места – и, провернувшись, застопорились.

Он достал отцовские конспекты.

– Для меня это слишком сложно. Сдается мне, это формула из пространственно-временной метрики. Кажется, папа учился на лекциях дяди Генри чему-то похожему…

Автомобиль плавно влился в поток многополосной трассы. За холмы справа начинало садиться солнце. Далеко впереди блестело Средиземное море.

Вейд листал страницы отцовских конспектов а в голову лезли мысли о том, что сейчас может твориться в Берлине. На глаза навернулись слезы.

Неужели папа в тюрьме? Или еще где похуже?

– Вейд? – тихонько позвала Бекка, наклонившись к нему.

– Да, сейчас.

Сосредоточившись, он просмотрел еще несколько страниц и, споткнувшись на очередной записи, остановился.

– Квантовая физика?! Но в шестнадцатом веке понятия не имели о квантовой физике!

– Ты хочешь сказать, что… – начал было Даррел.

Но Вейд знаком попросил помолчать. Перевернул еще страницу, сверился с Дневником, пожал плечами.

– Формула из Дневника – или очень на нее похожая – есть в отцовской тетрадке. Но как она могла попасть в Дневник – ума не приложу.

– Чего ты не понимаешь? Она же там записана, – сказала Лили.

– Коперник не мог рассуждать в таких выражениях. Эта формула – из современной физики.

– Но он же сказал, что кого-то встретил, – напомнил Даррел. – К тому же Коперник вообще был продвинутым. Совершил переворот в науке, разве нет? – заметил Даррел.

И тут Вейда вдруг озарила догадка, от которой его мозг буквально перекосило. Он пытался сформулировать ее словами, но никак не получалось.

– Просто… Я не понимаю, как Коперник мог сделать эту запись в 1514 году.

– Объясни хоть, что за уравнение? – попросила Лили. – Что оно значит? Что вы, математики, в нем видите?

– У папы законспектирована лекция дяди Генри обо всяких экзотических теориях, дырах во времени и так далее. И вот эта формула, – Вейд очень старался не походить интонацией на отца, – иллюстрирует поведение дыры во времени. Пространственно-временного тоннеля – причем проходимого.

– Проходимого? – уточнил Даррел.

– Именно. Через который можно путешествовать во времени. В этих конспектах написано, что автор формулы – Кип Торн. А папа знает его! И много о нем рассказывал. То есть вот это, – Вейд постучал указательным пальцем по Дневнику, – не Коперник. Это Кип Торн!

– Покажи-ка, – попросил Даррел. Вейд передал ему Дневник.

– Но у Ганса Новака написано, что формулу открыл Коперник! – сказала Бекка с неожиданной ревностью. – В результате странного «небесного путешествия». Откуда же он ее узнал, а, Вейд?

– Да-да, Вейд, объясни, – присоединилась Лили.

– Не знаю… Может, Дневник подделали в некоторых местах? Или он вообще… фальшивый?

– Фальшивый?! – вспыхнула Лили. – Да из-за этого Дневника…

– Знаю! – с досадой перебил Вейд. – Погибли люди. Убит дядя Генри…

– Погодите, – перебил Даррел. – Моя мама – для всех вас Сара – постоянно работает со всякими старыми книжками. Когда она вернется, ей будет достаточно взглянуть на бумагу, чернила и состояние Дневника, чтобы сказать, настоящий он – «аутентичный», как она говорит, – или нет.

– В общем, я не могу этого объяснить, – сказал Вейд, возвращая Бекке Дневник, – но если папа записал формулу на лекции дяди Генри, а дядю Генри убили из-за Дневника с этой формулой, значит, сам дядя Генри считал Дневник настоящим, так или нет?

– Он бы тоже назвал его «аутентичным», – задумчиво вставила Лили.

С трудом согласившись, Вейд кивнул:

– Может, и так…

Внезапно их машина вписалась в целую серию крутейших поворотов – и наконец, покинув шоссе, вылетела на одну из пригородных трасс.

– А куда мы едем? – поинтересовалась Лили. – Карло дал нам адрес, но я, кажется, не расслышала его голоса. Кто-нибудь запомнил?

– Виа Разаньоле, пять! – закричали на нее все хором.

– А, точно. – Лили пожала плечами. – Хорошая память не входит в мои достоинства. Слишком привыкла доверять чужой. Теперь, когда мой планшет забрали, придется учиться…

– Все когда-нибудь случается впервые, – подколола ее Бекка и легонько пихнула локтем в бок Лили, которая тут же пихнула Даррела. Все рассмеялись.

Но не успели все хоть немного расслабиться, как машина, взвизгнув тормозами, резко сбросила скорость. Дорога впереди была перекрыта. Ночную темноту расцвечивали красно-синие мигалки полицейских автомобилей.

– Дорожный пост! – прошептал Даррел. – Они заодно с Орденом! Так я и знал… Мы обречены.

– А даже если не заодно с Орденом, – добавила Бекка, – то уж наверняка ищут группу подростков, которые незаконно пересекли границу, предварительно украв оружие и заодно прихватив бесценную книгу шестнадцатого века. Нужно разворачиваться. Ну, то есть…

– Но-о, но-о! – почти прорычала блондинка за рулем.

Следуя указаниям полицейского в каске и защитной амуниции, она прижалась к обочине и остановилась у самого парапета.

Даррел не унимался:

– А что, если та полиция, что задержала отца, сообщила им про нас? – прошептал Даррел. – Мы же преступники в бегах! Или даже хуже…

– И что, по-твоему, хуже преступников в бегах? – хмыкнула Лили. – Изгои?

К первому полицейскому подошли еще трое, и все они с мрачным видом окружили машину. Прозвучала тирада на итальянском – с такой скоростью, что Вейд засомневался, поймет ли Бекка. Блондинка за рулем посмотрела на каждого из ребят и повернулась обратно к полиции:

– Si, va tutto bene.

Вейд посмотрел в окно. Они стояли метрах в трех от края дороги, огражденной забором. Невысоким, кстати. Если метнуться к забору, перелезть через него, перебежать через поле… Вдруг за ним река? А на реке – моторка, на которой они могут уплыть? Полиция потеряет их след и не учует их запаха… Не учует их запаха? Он уже начинает мыслить, как Даррел. Да с такими пушками и злобными мордами полиция переловит их всех за пару секунд!

Блондинка за рулем протянула руку и указала на бардачок перед его коленями:

– Aprire, per favore.

Вейд повернул элегантную серебристую защелку, и бардачок открылся. Внутри лежал толстый коричневый конверт, который Карло вручил блондинке в гараже.

Так я и знал! Взятка! Мы собираемся дать взятку полиции. Теперь нас посадят лет на сто за подкуп официальных лиц!

– Открой, si? – с улыбкой сказала блондинка.

Вейд повиновался. Денег в конверте не оказалось. Зато там лежали пять красных книжиц. Не успел он сообразить, что это, как полицейский с его стороны машины тут же их заграбастал. Посветил внутрь каждой фонариком, поводил лучом по лицам пассажиров.