Нед Виззини - Дом секретов

Перед Уиллом с ошеломительной скоростью стала проносится вся его жизнь. Он видел Пенелопу, Корделию, войну, своих товарищей, тренировочное поле, где проходили военные учения, но дальше этих воспоминаний его память тускнела, и все останавливалось.

«Я вообще человек? – думал он. – У меня нет ни матери, ни отца… Если я умру, кто это заметит?»

Но затем он осознал… троим настоящим людям будет не все равно, если он умрет. А одна из них, возможно, станет печалиться больше других. Он посмотрел налево прямо в глаза Корделии.

– Утоли свою жажду крови, – произнес Уилл. – Если мои друзья останутся в живых хотя бы на еще один день благодаря этому. Я дал обещание защищать их.

Убиен улыбнулся и с удовлетворением убрал свой меч от шеи Уилла. Он сделал это так, будто собирался положить его в ножны…

Но следом одним резким движением он ударил Уилла в спину.

Уилл рухнул на песчаный берег.

– Уилл! – закричала Корделия не в силах вырваться из-под железной сети.

Убиен вытер окровавленное лезвие меча о штаны пилота и отошел от него, оставив истекать кровью.

Дети еще долго кричали и не могли успокоиться. Их крики не затихли, даже когда Убиен оттащил тело Уилла к воде и бросил его в море. Они кричали и тогда, когда Транкебар получил свою награду – тачку, заполненную слитками золота. Первый помощник приказал команде поднимать паруса, «Морэй» отплывал в ночь в новое путешествие.

В это время Кром вместе с другими воинами подошел к детям с повозкой.

– Что это такое? – спросила Элеонора. – Это для нас?

Повозка была старой и полной лежалого сена, вокруг которого роились мухи. Воины оставили повозку на пристани и, вытащив детей из-под сети, одного за другим бросили на телегу.

– Помогите! – закричал Брендан.

– Отпустите нас! – голосила Элеонора.

Одна только Корделия не сопротивлялась и не звала на помощь. В молчании она продолжала видеть, как Уилл умирает. И продолжала слышать страшную тишину этого момента. Она знала, что там должно было что-то звучать… но она не могла больше этого слышать и не могла говорить.

– Свяжите их так, чтобы их скрутило от боли! – приказал воинам Кром.

Воины послушно связали детей, соревнуясь друг с другом в каком-то диком угаре. Запястья и щиколотки детей были обвязаны веревкой, спиралевидно закрученной вокруг их рук и ног.

Кром установил на повозку железную клетку, достаточно надежную для того, чтобы лишить детей какого-либо шанса на побег, вместе с другими воинами он стал толкать повозку по пристани. Убиен с Транкебаром отправились вместе на корабль. Находясь в своем заточении, Брендан крикнул Крому из клетки:

– Эй, как долго мы будем здесь заперты?

– Пока мы не окажемся в замке Корроуэй и королева Дафна не встретится с вами. Два дня.

– Два дня? – взволнованно произнесла Элеонора. – Но как же нам ходить по нужде?

– Для этого здесь есть сено! – хихикнул в ответ Кром.

Остальные воины рассмеялись вместе с ним.

– Я ни за что не буду ходить по-маленькому перед братом, – заявила Элеонора. – Я буду терпеть.

– Как хочешь, – сказал Кром. – Это вредно для почек.

– А как насчет еды? – спросил Брендан.

– Мы будет забивать коз на пути, – говорил Кром. – Мясо мы будем готовить для себя. А вы сможете насладиться почками, кишками и оставшимися свежими потрохами.

В конце пристани воины остановились и впрягли в повозку лошадь. Затем, оседлав своих коней, отряд отправился в путь.

Такое зрелище заставило затихнуть намертво и без того мирный городок Тинц. Бряцающее и сверкающее оружие Крома и остальных воинов говорило наблюдателям о том, что грозит каждому осмелившемуся приблизиться к клетке с детьми, запертыми, очевидно, против своей воли. Сначала Брендан с Элеонорой звали на помощь (Корделия все еще находилась в оцепенении от пережитого шока), но после того как Кром несколько раз стукнул их древком своего топора, они стихли.

– Что же нам делать? – шепотом спросила Элеонора.

Она не могла видеть лица брата, поскольку они были привязаны спина к спине, но его учащенное дыхание, говорящее о силе его гнева, давало маленькой Элеоноре надежду.

– Перевернись, – сказал он. – Мне нужно выглянуть отсюда.

Элеонора отодвинулась и развернулась прямо в кучу сена, соломины которого укололи ее в нос, так что она взвизгнула от неожиданности. Корделия также ткнулась лицом в сено, но не издала ни звука. Таким образом Брендан мог видеть через прутья клетки то, что происходит вокруг. И как раз вовремя, потому что они пересекали базар.

– Где же ты, где же ты? – бормотал себе под нос Брендан.

– Кто? – наконец спросила Корделия.

– Делия! Ты снова разговариваешь! – обрадовалась Элеонора.

– Мне нужно знать, кого пытается разглядеть Брендан, – сказала Корделия.

– Честно? Девушку, которую встретил.

– Девушку? – удивилась Элеонора. – Тебе нравится какая-то девушка?

– Ну… – произнес Брендан. – Я больше заинтересован в том, спасет ли она нас. Корделия, ты помнишь Селин из «Диких воителей»?

– Конечно, она умная и смелая, – сказала Корделия. – Давайте постараемся, чтобы ее не убили тоже.

– Закройте свои варежки! – крикнул им через решетку Кром.

Селин стояла на базаре, наблюдая за повозкой с клеткой в таком же недоумении, как и все остальные горожане, многие из которых выглядели как бойцы Сопротивления. Казалось, она удивилась еще больше, когда узнала Брендана, заключенного в клетку, который сказал беззвучно одними губами в полном отчаянии: «Помоги нам!»

Два дня спустя дети выглядели изможденными, и их энтузиазм и надежда значительно иссякли с момента начала путешествия до замка. Трудная дорога через сосновый лес под пристальным надзором Крома (не говоря о непригодных к пище остаткам козлиной туши) вымотала детей настолько, что они были бледны и у них впали щеки. Они почти не говорили, а если и говорили, то каждый разговор был наполнен безнадежностью.

– Брен, я думаю, твоя девушка не собирается нас спасать.

– Она не моя девушка, Делия.

– И мы скорее всего умрем в этой повозке.

– Нет, мы скорее всего умрем, встретившись с королевой Дафной…

Но когда они увидели замок Корроуэй, то затихли, рассматривая сооружение.

Замок возвышался над лесом, словно внушительное каменное дерево, его стены были построены из серого известняка, фактура которого напоминала кору березы. Дальние стены замка стояли у крутого обрыва, переходящего в ущелье, где в низине текла река. Кром и другие воины должны были миновать ее по пути. Вход в замок располагался на ближней к идущим воинам и повозке с детьми стороне. Огромные черные ворота входа, на которых высились ряды острых железных шипов, защищали замок от любых посягательств. Над стенами замка вздымались четыре башни, разделяющиеся на четыре небольшие башенки, каждая из которых венчалась остроугольной крышей. На многочисленных шпилях маленьких башен, парящих над лесным массивом, развевались фиолетовые флаги.