Лорен Оливер - Лайзл и По. Удивительные приключения девочки и ее друга-привидения

– Только у меня билета нет, – с упавшим сердцем проговорила она. – И денег, чтобы его купить.

– На этот счет можешь не волноваться, – сказало По. – Я тебя научу, как становиться невидимой. Фишка в том, чтобы думать, как призрак!

Судя по выражению лица, Лайзл ему не очень поверила.

– Думай о пыли, – принялось объяснять По. – О тенях, о всяких скользких штуковинах, которые никто в упор не замечает!

Лайзл попробовала. Мысленно она слилась с пылью между каменными плитами пола, растворилась в тенях… Удивительно, но у нее получилось – во всяком случае, и она, и оба привидения беспрепятственно миновали крупного дядьку в униформе, проверявшего билеты у выхода на двадцать вторую платформу. Благо непосредственно перед ними проходила орава каких-то скандальных, до невозможности крикливых и писклявых детей под водительством всклокоченной мамаши, без конца повторявшей: «Да откуда мне знать, сколько их тут! После шестого я просто перестала считать, так что можете пойти и забрать себе одного, если больно охота!»

В это самое время Уилл тоже подбирался к вокзалу, питая самые радужные надежды на будущее.

За час до того он проснулся не в самом лучшем состоянии – озябший, голодный и совершенно разбитый. Пальцы у него болели от холода, в пустом животе играли оркестры. Спасибо и на том, что заброшенная будка у подземного перехода не дала ему замерзнуть вконец, оградив хотя бы от дождя и мокрого снега!

Когда минувшей ночью он подошел к железнодорожным путям, никаких признаков Чокнутого Карла там обнаружить не удалось. Зато будка оказалась чисто выметена и пахла деревом, а также, что странно, вареным мясом. Не такое уж неприятное сочетание. Уилл забрался в самый темный уголок, свернулся клубочком и немедленно уснул…

Как ни странно, выспаться удалось очень неплохо. Пол оказался ненамного жестче его лежанки в доме алхимика, и еще здесь не было будильников, которые пронзительными трелями выдергивали бы его из сна. Не говоря уже о кошмарах, в которых ему представали огромные рыбины со стеклянными глазами и гремели неодобрительные голоса, обзывавшие его бесполезным…

Короче говоря, Уилл двинулся в направлении вокзала, будучи прямо-таки в приподнятом настроении. И что с того, что он был бездомен и нищ, голоден и в каком-то смысле вне закона? Ему стало еще лучше, когда возле самого вокзала его обогнала какая-то быстро мчавшаяся карета, и в голову ему едва не угодила печеная картофелина, вылетевшая из окошка. Еще теплая, истекающая маслом, опрятно завернутая в вощеную бумажку, картофелина была почти целой – ее едва надкусили с одного конца. Люди, ехавшие в карете, были, наверное, очень состоятельными. Времена стояли такие, что еду никто больше не выкидывал, разве что самые состоятельные богатеи. Уилл подхватил картофелину и, чуть не плача от счастья, запустил зубы в теплую, ароматную, маслянистую мякоть…

Словом, на вокзал он прибыл относительно сытым и хорошо разогревшимся после прогулки пешком. Ехать, по его мнению, следовало на запад. Именно туда, кажется, в основном ехал народ. Почитав расписание отбытий, Уилл присмотрел себе поезд, отправлявшийся часа через полтора, а пока пошел бродить по вокзалу. Ему все здесь нравилось – и эхо множества ног, шаркавших по каменному полу, и высокие сводчатые потолки над головой, и серый свет, вливавшийся снаружи сквозь просторные окна, и витавшие повсюду запахи кофе, пота, духов, шерстяной одежды и зимы. И то, как женщины в элегантных шубках разгуливали туда и сюда по залу ожидания, а мужчины сосредоточенно шагали не иначе как по важным делам, все такие значительные и серьезные…

А чего стоили поезда!.. Тяжело пыхтящие и вздыхающие, окутанные облаками пара и дыма, они прибывали неизвестно откуда и, погудев, снова отбывали в неведомые места! Уиллу всегда нравились поезда. Кажется, целый день до вечера стоял бы здесь и смотрел…

Один из поездов, уходивших на север, как раз собирался отчалить от платформы номер двадцать два, и Уилл подошел ближе, чтобы полюбоваться отбытием. Ему нравился и резкий запах горящего угля, и басовитый гудок, и даже голос кондуктора, призывавшего пассажиров занять свои места, а провожающих – выйти из вагонов.

Он даже не сразу расслышал еще один голос, кричавший:

– Эй, ты там! Ты! Лопоухий!.. Ушастый!..

Уилл зачарованно рассматривал гладкие красные бока паровоза, любовался отполированными поручнями – и ничего кругом не замечал, пока на плечо ему не опустилась тяжеленная ручища.

Уилл едва не выпрыгнул из собственной кожи.

– Вот ты, оказывается, где, – тяжело отдуваясь, сказал ему Мел.

Пробежка за Уиллом с другого конца станции далась ему нелегко, и причин тому было две. Первая состояла в том, что Мелу уже давненько не доводилось так проворно передвигаться. Второй причиной была Левша. Ее растрясло в переноске, и недовольная кошка стала царапаться.

Что же касается Уилла, его с головы до пят окатило ледяным ужасом. Он тотчас узнал охранника из особняка Первой Леди и нимало не усомнился, что тот явился сюда по приказу хозяйки. Сейчас он арестует Уилла и поволочет его обратно к алхимику – на пытки и смерть…

Ужас породил тьму, а тьма родила ненависть. Привратник, помнится, пообещал хранить тайну Уилла. В тот момент он показался ему почти другом. А теперь он держал его за плечо, и под тяжестью его ладони плечо готово было затрещать. Уилл понимал, что в драке с этим великаном у него не было ни единого шанса. Мужик был просто громаден. У него даже запястье было толще, чем у иных людей шеи.

А Мел все никак не мог отдышаться. Наверное, все же не стоило ему пить такое количество горячего шоколада. Три… нет, четыре чашечки в день, и все, хватит. То-то последнее время форма стала казаться ему тесноватой.

– Так… и… думал, – кое-как пропыхтел он, – что здесь… тебя… отыщу. Сюда… все беглецы…

– Последний звонок! Последний звонок! – окликал кондуктор. – Есть провожающие?

Момент был совершенно отчаянный, и Уилл вдруг вообразил, как на веки вечные улетает отсюда, возносясь на крылатом поезде в беспредельное небо. Вот что-то завизжало и заскрипело – это кондуктор снимал состав с тормозов. Локомотив тяжело засопел и тихонько пополз вперед – прочь со станции.

– Я… боялся, что ты… сядешь в поезд…

И Мел, выпустив плечо Уилла, согнулся, упираясь руками в колени – так ему легче было дышать.

Ощутив свободу, Уилл не промедлил даже доли мгновения. Тотчас крутанувшись, он задал стрекача, стремительно лавируя в толпе.

– Эй!.. – донесся сзади голос охранника. – Мальчик, вернись!..

Уиллу уже не было особой разницы, в какую сторону спасаться, – на запад, на восток, на север или на юг, прямым ходом в океан. Просто деться куда-нибудь – вот и все, чего он в эти минуты хотел… Удирая, он налетел на женщину, державшую на руках маленького черного пуделя. Песик тявкнул, дама строгим голосом предложила Уиллу извиниться, но он даже не остановился. Поезд, уходивший на север, вовсю набирал ход. Вот бы успеть… Вот бы вскочить на подножку последнего вагона…