Катя Брандис - Тайна кита-оборотня

– Тебе действительно нравится эта девочка, да? – Рокет посмотрел на меня сбоку.

Буэ! Если так и дальше пойдёт, скоро об этом узнают все. Кроме Шари, я надеюсь.

Пока мы собирали ракушки, Джонни приглядывал места на пляже Боумена, где нам с ним потом можно будет незаметно войти в море.

– Я кое-что нашёл – немного севернее: народу там в это время уже нет, и за деревьями и кустами нас не будет видно, – сказал он, когда солнце уже садилось. Нам, увы, пришлось обойтись без шведского стола, но мы взяли с собой бутерброды.

– Эй, оставь нам что-нибудь, обжора! – возмутился Рокет, когда я проглотил сразу три.

– Да-да, расслабься! – Я запустил в него пригоршней чипсов. Сытый или голодный, я своему «дяде» ничего не сделаю!

Но сердце у меня всё равно учащённо забилось, когда мы с Джонни, раздевшись, вошли в воду. Момент настал.

– Удачи! И не делай ничего, о чём потом пожалеешь, ладно? – шепнул мне Рокет, собирая нашу одежду. – Хорошего вам плавания, мистер Марисол. Ух ты, какой вы красавец!

– Спасибо, – сказал Джонни, превратившийся в полуметровую кораллово-красную рыбу с голубыми крапинками. – Красный коралловый групер, если вам это интересно. А вот и мой десерт! – Разинув пасть, он всосал зазевавшуюся рыбку, которая, ни о чём не подозревая, плавала у песчаного дна. А Джонни не такой уж и безобидный!

Когда превратился я и мой спинной плавник вспорол волны, никто не назвал меня красавцем. Рокет, стоящий по колено в море, торопливо пошлёпал к берегу, а мой «дядя» попятился, растопырив веерообразные плавники. Я постарался не выказывать обиды.

– До встречи – ты ведь нас подождёшь? – обратился я к Рокету.

И мы с Джонни бок о бок поплыли в голубую даль.

Мы были неравной парой – наше появление вызвало в море переполох. Стайка серебристых рыбок, щипавших водоросли на утёсе, завидев нас, бросилась врассыпную. Ещё один морской обитатель молниеносно зарылся в песок, наверное рассчитывая, что мы его не заметим.

– Ха-ха, я точно знаю, где он, – усмехнулся я. – Электрические импульсы своих мускулов он спрятать не в состоянии.

– У акул превосходно развиты органы чувств, – сказал Джонни. – Тебе повезло со вторым обличьем, Тьяго. Как же здорово, что мы наконец-то вместе плаваем в море!

Жаль, акульей пастью нельзя улыбнуться.

– Да, я тоже очень рад.

Мы плыли на глубине примерно пяти метров над рифлёным песчаным дном и полями водорослей, и я почувствовал, как Джонни постепенно начинает расслабляться. Давно пора. Как-то противоестественно, когда твой воспитатель тебя боится!

Когда мы оказались в более скалистой местности, он весело спросил:

– Как насчёт массажа?

– Что-что? – с недоумением переспросил я.

– Перед нами очистная станция, – ответил он и поплыл вперёд. – Сначала я, потом ты! – Когда Джонни приблизился к утёсу, его окружил десяток чёрно-голубых полосатых рыбок длиной с палец. Джонни остановился, растопырил жабры и плавники и разинул пасть. Стайка рыб-чистильщиков принялась усердно собирать с него паразитов и омертвевшую чешую: судя по всему, для них это деликатес. Они даже рискнули заплыть ему в пасть. – Ах, как славно… И не стоит ни цента! – проговорил через некоторое время Джонни и пошевелил плавниками, видимо давая таким образом чистильщикам сигнал закругляться. – Хочешь попробовать?

Мне стало щекотно, когда рыбки чистили мне жабры, но я удержался и не захлопнул пасть, чтобы не проглотить ненароком мелких работяг.

Когда моё акулье тело засияло чистотой, Джонни показал мне, как он в обличье окуня сидит в засаде под нависающими утёсами и подстерегает добычу. В общем, мы классно провели время и усталые, но довольные вернулись в Майами с богатым уловом ракушек.

За завтраком я рассказал друзьям, как хорошо мы впервые поплавали вместе. Шари, Блю и Ной порадовались за меня, а Джаспер с гордостью похлопал меня по спине:

– А я и не сомневался, что ты ничего Джонни не сделаешь. Как и мисс Уайт не стала бы есть тебя.

Мисс Уайт. Мы так и не знаем, где она и что с ней. Я оглядел столовую в поисках Шелби и Мариса, но их нигде не было видно.

Когда остальные хотели вернуться к своим тарелкам, Юна хлопнула в ладоши:

– Так, ребята, океанистый сюрприз!

Мы все поглядывали на Шари – похоже, она ни о чём не догадывается. Это хорошо!

Торопливо доев, я вместе с десятком одноклассников выскочил на улицу. Ракушка, которую я собирался подарить Шари, лежала у меня в хижине, завёрнутая в голубую салфетку: ничего красивее у меня не нашлось. Когда я вернулся, одноклассники уже ждали в столовой, что-то пряча за спинами… И уже второй раз за это утро все уставились на меня. Я не очень люблю находиться в центре внимания, но сейчас хотя бы повод более приятный. Я торжественно направился к Шари.

– Что такое? – спросила она. – У тебя такой вид, будто тебе креветка в жабры заползла.

– Шари, мы все видели, что ураган разметал твою коллекцию ракушек в лагуне, – начал я. – Поэтому мы подумали… ну, точнее я, а остальные сразу согласились… ладно, не важно, в общем, мы решили, что ты не откажешься от новых. – И я вручил ей завёрнутую ракушку, которую нашёл на острове Санибел.

– Ой, какая океанистая! – восхитилась Шари, развернув ракушку. – Таких я ещё не видела!

– А я видела, – отозвалась Люси и, выскользнув из глиняного кувшина, щупальцем протянула Шари продолговатую полосатую улитку-молнию. Финни где-то раздобыла крупную пятнистую, как шкура леопарда, раковину каури, Ной – розовый морской гребешок. Линус с помощью своих крохотных детишек передал ей маленький белый улиточный домик:

– Прости, морской конёк больше поднять не может – я эту-то еле дотащил.

Нокс, держа в клюве маленькую жёлтую ракушку, подплыл к Шари и сунул свою находку ей в руку:

– Мне вообще-то цвет мочи не очень нравится, но я где-то слышал, что жёлтый – твой любимый цвет.

Шари рассмеялась:

– Спасибо-спасибо, вы все такие милые!

Скоро корзина, предназначенная для булочек к завтраку, наполнилась пёстрыми экземплярами. Краем глаза я наблюдал за Нестором и Крисом, которые, как я знал, влюблены в Шари. Интересно, что приготовили они? Нестор – ничего особенного: всего лишь раковину улитки-молнии. А вот Крис, оказывается, всё это время прятал за спиной гигантский стромбус – снаружи бежево-бело-коричневый, внутри нежно-розовый.

У Шари округлились глаза.

– Ух ты! – воскликнула она, с благоговением вертя в руках огромную ракушку. – Я положу её в самый центр своей коллекции. Клянусь великой волной – дно лагуны будет напоминать дворец королевы!