Имоджен Уайт - Янтарный амулет, или Первое правило детектива

– Мы полагаемся на тебя, Роуз. Кулон станет твоим после моей смерти, которая, боюсь, не за горами. – Мисс Темплфорт вздохнула и приложила тыльную сторону ладони ко лбу. – Завтра поговорим ещё, но на сегодня достаточно. Мне – да и нам всем – пора отдохнуть.

Роуз легонько поклонилась, раскрасневшись от волнения, и развернулась, но мисс Ли схватила её за руку.

– Ты должна называть меня по имени – Энна. Если я тебе понадоблюсь, приходи в Сад развлечений в парке Сент-Энн. Моя палатка предсказательницы стоит у зарослей дрока, и там меня знают как цыганку Ли. В мир проникают тёмные силы, если кулон попадёт в плохие руки, нам всем грозит смертельная опасность. Роуз Маддл, не забывай о том, что именно ты избрана её предотвратить!

«Зуб даю, это был ночной бред», – подумала Роуз на следующее утро, глядя в окно на дымовые трубы на фоне мирного неба. Сейчас мысли о волшебных кулонах, хранителях и злых сущностях, застрявших в Янтарной чаше, казались далёкими от реальности.

На завтрак ей принесли поджаренный хлеб с маслом, а потом даже подготовили ванну, но горничная ни разу не улыбнулась. Наверное, прислугу сильно возмутило повышение Роуз. Ну а мистер Кранк плевался от ярости так, что его слюны хватило бы наполнить целое болото.

С высоты чердака Роуз открывался прекрасный вид на город, от Ла-Манша до Блетчингтонской ветряной мельницы и далёких вершин Саут-Даунс [3] Гряда меловых холмов в Южной Англии. Эта возвышенность простирается с востока графства Гэмпшир, достигая вершины в скалах мыса Бичи-Хед. (Прим. пер.) . Она зажмурилась и глубоко вдохнула. Голова до сих пор немного кружилась от переживаний прошедшего дня.

Она не забыла о чувствах, вызванных кулоном, и ей хотелось снова взять его в руки, даже несмотря на страшные видения. «Как мне вообще удалось заглянуть тому старику в голову? – думала Роуз. – И кто он такой?» Вопросы громоздились друг на друга, как банки с вареньем в кладовке. Да ещё вспоминались слова Энны, что в янтаре иногда находят древние вкрапления, а в камне могут скрываться «загадочные, мрачные секреты».

«А вдобавок вбили себе в голову, будто хозяйка мне родня: ну разве не чушь?» Роуз поморщилась. Раньше ей не приходилось сомневаться в том, кто её отец и мать, но теперь всё изменилось. Она закрыла глаза и повторила историю, которую рассказала ей мисс Гритт.

Её мать, Патриция Марта Флитч, тоже появилась на свет в работном доме. Роуз улыбнулась. Ей очень нравилось это имя, и она всегда представляла маму доброй, ласковой, окутанной ароматом цветов.

Патриция выросла, ушла из дома для бедных и начала работать на пристани Шорхэм. А потом встретила парня (будущего папу Роуз), стала его женой и взяла фамилию Маддл. Роуз всегда представляла, что они были страстно влюблены.

Но её отец пропал в море, а мать осталась без гроша в кармане и с ребёнком под сердцем. «Она была вынуждена вернуться в работный дом, чтобы родить, а затем она… умерла…» Роуз сглотнула ком в горле. Нет, как ни крути, к семье мисс Темплфорт она не имеет никакого отношения. Разве что мисс Гритт соврала, но зачем ей это?

– Зато теперь повысили до компаньонки, – сказала Роуз вслух, усаживаясь за туалетный столик. – Вот бы мама гордилась, если б знала, где я сейчас!

Она подпёрла руками подбородок и улыбнулась своему отражению в овальном зеркале. Белый потолок за спиной ярко светился под лучами утреннего солнца.

Роуз вспомнила о своих подругах из кошмарного работного дома, и её улыбка дрогнула. Бедняжки спали в холодных комнатах общежития, прислушиваясь к шагам мисс Гритт и звону ключей на её поясе. Заведующая каждую ночь обходила коридоры и намеренно искала предлог кого-нибудь отлупить. Роуз понимала, как несказанно ей повезло, но осознавала: девочки завидуют ей по-доброму и искренне надеются, что у неё всё сложится.

Она расправила плечи, встала с пуфика и разгладила на кровати зелёное бархатное платье, которое нашла в коричневом бумажном свёртке Энны. Оно сидело довольно неплохо. Но сапожки немного жали в носке. «Зато новенькие да и на вид дорогие», – подумала Роуз, приподнимая подол юбки, чтобы получше их разглядеть. Ещё ей подарили ночную сорочку и пять шиллингов в мягком кожаном мешочке. Аж пять шиллингов! Она даже за месяц столько не заработала бы. У неё никогда в жизни не было столько денег. Роуз потрясла мешочком и улыбнулась весёлому звону монет, после чего снова обернулась посмотреться в зеркало. Внимательно изучила лицо, чистую кожу, широкие серые глаза с лазурным оттенком и узкий рот. Немного подумала и уложила волосы – заколола несколько прядей на макушке, а остальные распустила и причесала. Теперь ей было себя не узнать!

«Что ж, выгляжу я как надо», – подумала Роуз, слегка дрожа от волнения. Она пока не представляла, для кого станет компаньонкой, и очень надеялась, что ей удастся понравиться… и ей не будут задавать лишних вопросов. Надо постараться говорить о погоде и прочей ерунде, а ещё лучше – вовсе молчать, только кивать и улыбаться. «В конце концов, разве это сложно? Всё пройдёт замеча…»

ТУК, ТУК, ТУК.

В парадную дверь стучат! Неужели наступил полдень?

В ту же секунду послышался звон старых напольных часов, и Роуз насчитала ровно двенадцать ударов.

Она перепрыгнула через униформу горничной, лежавшую на полу, задрала бархатную юбку до колен и помчалась вниз по узким деревянным ступенькам. Вскоре девочка была на втором этаже. Здесь, возле роскошной парадной лестницы, которую она ещё вчера усердно полировала, выстраивались слуги: горничные с мрачными лицами, кухарка и дворецкий. Роуз перескочила через последние три ступени и с шумом приземлилась на гладкий пол.

Мистер Кранк резко развернулся и нахмурился.

– Простите, сэр, – тихо проговорила Роуз, опустив взгляд.

– Пф! – фыркнул дворецкий и отошёл от неё, поджав губы.

Роуз вскинула голову и улыбнулась. «Компаньонку-то он не может так просто отчитать, а?» Довольная собой, она заняла место у часов и выжидающе посмотрела на парадную дверь.

Мистер Кранк протёр виски сложенным вчетверо носовым платком, а затем спустился по лестнице, открыл настежь тяжёлые створки входных дверей и шагнул в сторону. Роуз приподнялась на цыпочки, чтобы скорее увидеть гостей. Ей удалось разглядеть великолепный экипаж, и она чуть не взвизгнула от приятного волнения.

В вестибюль зашёл пожилой индиец в шёлковом бежевом тюрбане, украшенном большим рубином. Морщинистое лицо визитёра напоминало грецкий орех, а ухоженные усы с закрученными концами нависали над длинной седой бородкой. В одной руке он сжимал толстую книгу с узорчатым серебряным переплётом, а вместо другой кисти из рукава торчал металлический крюк, что особенно поразило Роуз.