София Сегюр - Маленький горбун

– Ну, тогда я расскажу это своему папе и попрошу передать все это твоей маме, – сказал Франсуа.

– Нет, нет, голубчик, пожалуйста, не делай этого! Мама все равно мне не поверит, а Минна станет еще больше бранить и бить меня. Я это рассказываю только тебе, потому что люблю тебя больше всех на свете.

– Но ведь ты несчастна, бедная Христина, и я не могу выносить этого.

– Нет, что ты! Когда я бываю здесь, особенно с тобой, мне очень хорошо, и ведь я прихожу сюда почти каждый день!.. И вообще, когда Минна не со мной, я не бываю несчастна.

– Как бы мне хотелось, чтобы папа бывал у вас, – заметил Франсуа.

– Почему же он у нас не бывает? – спросила Христина.

– Потому что у твоей мамы постоянно сидят гости, она живет очень роскошно, и папе это не нравится.

– Но ведь он же бывает здесь, у дяди и тети Семиан? Ведь это то же самое.

– Он говорит, что нет, уверяет, что все вы очень хорошие, но что твои дядя и тетя не стараются наряжаться, что они принимают гостей просто, без особых приготовлений, потом он говорил еще что-то. Только я забыл…

Бернар и Габриель, которые убежали было вперед, теперь вернулись, и Бернар сказал:

– Скучно ничего не делать. Не начать ли нам ловить раков?

– Да, да, – подхватила Габриель, – попросим дать нам сеточки для ловли раков и корзинки.

– Но ведь нужно, чтобы кто-нибудь из взрослых пошел с нами, – заметил Бернар. – Кого бы попросить?

– Вот как раз идет синьор Паоло, – заметил Франсуа, – только, к несчастью, он не видит нас.

Дети повернулись к итальянцу и стали громко звать его:

– Сюда, синьор Паоло, сюда!

Перонни посмотрел в их сторону и быстро зашагал к ним. Отвесив детям низкий поклон, он поинтересовался:

– Синьоры и синьорины, чем Паоло мочь служить вам?

– Милый синьор Паоло, – начал Франсуа, – не поможете ли вы нам приготовить сачки для ловли раков?

– Конечно, синьор, я есть всегда к вашим услугам, – сказал итальянец и прибавил: – О, Паоло благодарен, он никогда не забывать ничего хорошего и ничего дурного.

После этого все разбежались за необходимыми принадлежностями для ловли раков. Через несколько минут дети и Паоло уже были подле светлого говорливого ручья. Паоло суетился, ходил взад и вперед, развертывал сачки, опускал их в воду.

– Не туда, не туда, синьор Паоло! – со смехом закричали дети. – Смотрите, ветки цепляются за сачки.

Паоло переменил место.

– Не туда, не туда! – опять закричали Бернар и Габриель. – Разве вы не видите, что тут совсем нет воды? Тут одни камни!

– Синьор Бернардо, – заметил Паоло, – вы должен поверить мне: рак любить каменистые места.

– Да, – кивнул Бернар, – раки прячутся под камнями, которые лежат в воде, а тут булыжники совсем не закрыты водой.

– Синьор Бернардо, у рака есть ножки, – наставительно заметил Перонни.

– Да, – ответил Бернар, – на них он и ползает в воде, но он никогда не выходит на берег, чтобы лазать!

– Синьор Бернардо, у рака есть хвост, – продолжал итальянец.

– С его помощью он поддерживает себя в воде, а не в воздухе!

– Синьор Бернардо, у рака очень толстая кожа.

– Ах, да перестаньте, синьор Паоло! – с досадой воскликнул Бернар. – Говорю вам, что сеточки стоят очень плохо и что их нужно передвинуть. Дайте мне сачки, я поставлю их как следует.

– Ну, пожалуйста, синьор Бернардо, – сдался итальянец.

Он передал мальчику рукоятку сачка, сетка которого уже зацепилась за корень, торчавший из берега. Бернар взял сетку и перенес ее вместе с двумя другими в маленькую заводь, в которой шевелилось несколько раков.

Пока мальчик устанавливал сеточки, Паоло стоял подле него не двигаясь и молча, он был немножко смущен, немножко недоволен, но не решался этого показать. Франсуа и Христина заметили, что он обижен, и подошли к нему.

– Дорогой синьор Паоло, – тихонько сказал ему маленький Франсуа. – Хотите, возьмем четыре оставшихся сачка и поставим их подле камня, близ которого вы хотели поместить все сетки? Я уверен, что там есть-таки раки.

– Вы думать так, синьор эчелентиссимо [13]? – с веселой улыбкой сказал Паоло.

– Да, да, конечно, Франсуа прав, милый синьор Паоло, – сказала Христина, – пойдемте с нами.

Итальянец весело улыбнулся и тотчас же схватил забытые сачки, привел их в порядок, ловко опустил в воду и стал терпеливо ждать раков. Вскоре действительно множество их показалось из-под берега. Бернар поднял свой сачок и с торжествующим видом закричал:

– Я поймал трех.

Паоло поднял свои сеточки и громким голосом ответил:

– Я поймать восемнадцать, и превосходных!

– Восемнадцать? Возле этого большого камня? Да этого не может быть!

Бернар и Габриель вместе подбежали к сачкам итальянца, стали считать добычу, в сеточке действительно оказалось восемнадцать очень крупных раков.

В сеточке действительно оказалось восемнадцать очень крупных раков.

– Правда, – сказала Габриель, – синьор Паоло был прав.

– А Бернар не прав, – заметила Христина, обращаясь к своей двоюродной сестре и отводя ее в сторону. – Бернар обидел бедного синьора Паоло, такого доброго, кроткого и любезного.

– Все это правда, но он смешной, – улыбнулась Габриель.

– Что за беда, раз он добр?

– Так-то так, но быть смешным или безобразным все-таки очень неприятно и досадно.

– Скажи, Габриель, разве ты не любишь нашего милого Франсуа?

– Конечно, люблю, только, говоря откровенно, я не хотела бы быть такой, как он.

– А я считаю его до того хорошим, что люблю в сто раз больше, чем Мориса и Адольфа де Сибран, этих красивых мальчиков.

– Ну, я не скажу этого. Конечно, Франсуа очень добр, но мне стыдно за него при посторонних, – призналась Габриель.

– Я никогда не буду стыдиться Франсуа, – с жаром сказала Христина, – мне хотелось бы быть его сестрой, чтобы никогда не расставаться с ним и всегда бывать там, где бывает он.

– О, мне бы не хотелось иметь горбатого брата…

– А я была бы счастлива, если бы у меня был такой добрый, хороший брат.

– Синьорина Христина хорошо говорить, хорошо поступать и хорошо думать, – послышался голос Паоло.

Итальянец подошел к двум девочкам так, что они его не видели и не слышали его шагов.

– Как дурно подслушивать, синьор Паоло, – сказала Габриель, – вы испугали меня.

– Разве люди всегда пугаться, когда они говорят некоторые вещи, синьорина? – с лукавой улыбкой спросил Паоло.

– Я не сказала ничего дурного, – заметила Габриель. – Надеюсь, вы не пойдете рассказывать об этом Франсуа.

– Почему вы так надеяться? – поднял брови Паоло. – Ведь вы не сказать ничего недоброго или дурного.