Тейлор Дженкинс Рейд - Дейзи Джонс & The Six

Уоррен : Тедди Прайс был страшен на лицо как смертный грех. С такой физиономией, которую лишь родная мама способна любить. [ Смеется . ] Я, конечно, сгущаю краски. Но все равно он был ужасен. Но что мне нравилось – что сам он, похоже, вообще не парился этим вопросом.

Карен : Вот оно – счастье родиться мужчиной. Отвратная наружность для тебя – еще не приговор.

Билли : Я пожал Тедди руку, и он поинтересовался, есть ли у меня еще такие же замечательные песни, как те, что он только что слышал.

– Да, сэр, – кивнул я.

– И каким вы видите будущее своей группы через пять лет? Или, скажем, через десять?

– Мы станем лучшей в мире группой, – не раздумывая ответил я.

Уоррен : В ту ночь я впервые оставил свой автограф на титьках. Подходит ко мне одна деваха, расстегивает блузку и говорит такая: «Подпиши!» Ну, я прямо на ней и расписался. Знаешь, скажу я тебе, такое запоминается на всю жизнь.

Уже на следующей неделе Тедди навестил музыкантов на их репетиционной площадке в долине Сан-Фернандо и прослушал семь специально подготовленных для этой встречи песен. Вскоре после этого группу пригласили в офис компании Runner Records, представили главному ее руководителю Ричу Палентино и предложили подписать контракт на запись и распространение композиций. Тедди Прайс лично выступал продюсером их альбома.

Грэм : Где-то около четырех часов дня мы подписали контракт, и как сейчас помню: выходим мы на бульвар Сансет, всей шестеркой, солнце сразу бьет по глазам, и впервые чувствуем, как Лос-Анджелес широко раскрывает для тебя объятия: «Вливайся, детка!»

Несколько лет назад я увидел на одном пацане футболку с надписью: «На мне темные очки, потому что мое будущее слишком ослепляет». И я подумал тогда, что тот мелкий грызёныш, что ее носил, и понятия не имеет, о чем там говорится. Он никогда не стоял на бульваре Сансет – так, чтобы солнце слепило глаза, чтобы рядом с тобой были пять твоих лучших друзей, а в заднем кармане лежал контракт на запись первого альбома.

Билли : Вечером вся наша компания отмечала это знаменательное событие в Rainbow , а я ушел из заведения и дошагал до ближайшего уличного телефона-автомата. Только представь: ты достиг, казалось бы, самой дикой своей мечты – и чувствуешь внутри себя пустоту. Все это ничего для меня не значило, пока я не разделю это с Камиллой. И вот я позвонил ей.

Когда послышались гудки, сердце у меня заколотилось как бешеное. Я пощупал пульс – он бился неимоверно сильно. Но когда Камилла сняла трубку, возникло ощущение, будто я опустился в постель после долгого, трудного дня. Даже просто услышав ее голос, я сразу почувствовал себя намного лучше и спокойнее.

– Я тоскую по тебе, – сказал я. – Мне кажется, я не могу без тебя жить.

– Я тоже по тебе тоскую, – отозвалась она.

– Зачем мы это делаем? Ведь нам с тобою предназначено быть вместе.

– Да, я знаю, – ответила она.

Мы оба помолчали, и я спросил:

– Будь у меня контракт на звукозапись, ты бы вышла за меня замуж?

– Что? – встрепенулась она.

Камилла : Окажись это правдой, я бы ужасно обрадовалась за него. Ведь он столько работал ради этого!

Билли : Я спросил ее снова:

– Если бы у меня был контракт на запись альбома, ты бы вышла за меня замуж?

– Ты подписал контракт?! – вскрикнула она.

Вот именно в тот момент я и осознал до конца, что Камилла – моя вторая половина, моя подруга сердца. Новость о контракте на запись моего альбома взволновала ее куда сильнее, чем нечто другое.

– Ты не ответила на мой вопрос, – напомнил я.

– Так ты подписал контракт? Да или нет?

– Ты выйдешь за меня? Да или нет?

Долгое мгновение Камилла ничего не отвечала, потом тихо произнесла:

– Да.

И тогда я тоже ей ответил:

– Да.

Тут она от радости завопила, заулюлюкала.

– Езжай ко мне сюда, милая, – сказал я. – Давай поженимся.

1972–1974

Всерьез нацелившись сделать себе имя далеко за пределами Сансет-Стрип, Дейзи Джонс начала писать собственные песни. Вооруженная лишь бумагой и авторучкой, без какого-либо музыкального образования, Дейзи создала целый сборник песен, который довольно скоро увеличился в объеме и вместе с черновыми набросками насчитывал уже более сотни текстов.

Как-то раз вечером, летом 1972 года, Дейзи отправилась на концерт группы Mi Vida в клубе Ash Grove. Она встречалась тогда с их фронтменом Джимом Блэйдсом. В конце выступления Джим пригласил Дейзи на сцену спеть вместе с группой кавер «Сын проповедника».

Симона: Дейзи на ту пору отрастила длиннющие волосы и избавилась от челки. Притом она постоянно носила в ушах крупные кольца и никогда не надевала туфли. В целом же смотрелась просто потрясающе.

В тот вечер в Ash Grove мы с ней сидели в самом конце зала, и Джим пытался вызвать Дейзи на сцену, а она все отнекивалась. Но поскольку он уговаривал чуть ли не всю ночь, Дейзи наконец все-таки вышла к нему петь.

Дейзи : Ощущение у меня было совершенно нереальное. Все эти люди смотрели на меня во все глаза, ожидая, что вот-вот что-то произойдет.

Симона: Когда она начала петь вместе с Джимом, то казалась поначалу робкой, зажатой, так что я даже удивилась. Но по мере исполнения песни Дейзи все больше и больше втягивалась и где-то на втором припеве наконец раскрепостилась. И вот она засияла улыбкой. Она была счастлива на сцене. И публика просто не могла оторвать от нее глаз. Уже в самом конце композиции Джим перестал петь, предоставив ей возможность заканчивать одной. Дейзи буквально взорвала зал.

Джим Блэйдс (солист группы Mi Vida) : Дейзи обладала совершенно невероятным голосом, немного грубоватым, но нисколько не скрипучим. Казалось, будто у нее в горле камни, по которым перекатывается звук. И за счет этого все, что она пела, сразу казалось каким-то более насыщенным, более интересным и, я бы сказал, даже непредсказуемым. Сам я никогда не обладал особым голосом. Если твои песни достаточно хороши, то, чтобы исполнять их, нет надобности иметь какой-то вокальный дар. Но Дейзи – воистину! – обладала им в полной мере.

Она всегда пела как-то из глубины себя, из самого нутра. У людей годы уходят на то, чтобы этому научиться, а Дейзи делала это совершенно естественно, без напряга – сидя рядом с тобой в машине или складывая вещи после стирки. Я постоянно пытался уговорить ее петь вместе со мной, но она все время отказывалась – до того вечера в Ash Grove .

Думаю, мне удалось все же убедить Дейзи петь на публике лишь потому, что ей очень хотелось прославиться в качестве автора. Я сказал ей: «Самое главное, что ты можешь сделать для своих песен – это исполнять их самой». Величайшим ее преимуществом на сцене было то, что люди не могли оторвать от Дейзи взгляд. И я посоветовал ей непременно этим пользоваться.