Уинстон Грэм - Росс Полдарк

Старый Уорлегган держался холодно, но это еще можно было понять: он не забыл неприятный эпизод в суде. Да и отказ Росса передать дела шахты в руки Уорлегганов тоже мог сыграть свою роль. Предусмотрительный Джордж Уорлегган был сдержан в эмоциях.

Ну и наплевать, все это их неодобрение, вместе взятое, яйца выеденного не стоит. Пусть себе варятся в собственном соку. Когда Росс доехал до своих владений, он вспомнил, что скоро увидит Демельзу, и все раздражение как рукой сняло.

Но его ожидало разочарование: оказалось, что Демельза ушла в Меллин. Отправилась навестить Джинни Картер: взяла кое-какой еды и маленькое платьице, которое сшила для народившейся на прошлой неделе малышки. У Бенджамина Росса были проблемы с зубками, а в прошлом месяце случились судороги. Росс не так давно видел своего тезку двух с половиной лет отроду и был поражен тем, насколько шрам, оставленный Рубеном на щеке ребенка, похож на его собственный. Он еще, помнится, подумал: интересно, обратят ли на это внимание, когда малыш подрастет?

Росс решил прогуляться в сторону Меллина: вдруг Демельза уже вышла обратно? И действительно повстречал жену в двухстах ярдах от поселка. И, как всегда, ему доставило особое удовольствие видеть, как она, просияв от радости, вприпрыжку бежит ему навстречу.

– Росс! Вот здорово! Не думала, что ты так скоро вернешься. Ну, как все прошло?

– Так себе развлечение, – сказал Росс и взял ее под руку. – Уверен, Чарльз бы там заскучал.

– Тише! – Демельза осуждающе покачала головой. – Про такое не шутят – плохая примета. Ну расскажи, кто был на поминках?

И Росс рассказал – вроде бы неохотно, однако на самом деле его забавлял искренний интерес Демельзы.

– Вот и все, – заключил он. – Сборище зануд. Мне бы следовало взять с собой жену, уж она бы смогла их как-то расшевелить.

– А разве… Элизабет там не было?

– Нет. И Верити тоже. Обе приболели. Подкосило чувство тяжелой утраты, я так полагаю. Фрэнсис в одиночку принимал соболезнования. А как твои болезные?

– Кто?

– Ну, Джинни с малышкой.

– О, они в полном порядке. Хорошенькая такая девочка. Джинни здорова, но очень грустная. Стала такая вялая, очень тоскует по бедняге Джиму.

– А как маленький Бенджи Росс? Что там у этого парня такое с зубками? Они у него что, из ушей растут?

– Бенджи уже лучше, любимый. Я принесла им немного масла валерианы и сказала Джинни, вернее, не сказала, а… как там это слово?

– Порекомендовала?

– Нет, не порекомендовала.

– Прописала?

– Ага, точно. Прописала, как аптекарь. По скольку капель принимать и сколько раз в день. А Джинни удивленно так на меня смотрела и все повторяла: «Да, мэм. Нет, мэм». Как будто я – настоящая леди.

– Ты и есть настоящая леди, – сказал Росс.

Демельза сжала его руку:

– Да, правильно. Я совсем забыла. Ты из любой, которую полюбишь, сделаешь настоящую леди.

– Чушь, – возразил Росс. – Тут ты сама виновата. В этом месяце были какие-нибудь вести от Джима?

– В этом – нет. А какие были в прошлом месяце, ты знаешь.

– Да. С ним все в порядке. Откровенно говоря, слабо верится, но если это подбадривает Джинни, то и прекрасно.

– Как думаешь, ты мог бы попросить кого-нибудь навестить его?

– Уже попросил. Но ответа пока нет. Бодминская тюрьма действительно лучшая из худших, но кого это может утешить?

– Росс, я тут подумала…

– О чем?

– Ты говорил, что мне следует нанять помощницу по дому. Ну, чтобы у меня было больше свободного времени. Вот я и подумала: а не пригласить ли Джинни Картер?

– Что? По моему дому будут ползать сразу три младенца?

– Нет, что ты. Миссис Заки присмотрит за Бенджи и Мэри. Они станут играть с ее детишками. А Джинни возьмет с собой только младшенькую. Малышка будет весь день спать в коробке на солнышке. От нее не будет никаких хлопот.

– А сама Джинни что сказала?

– Я ее пока не спрашивала. Подумала, что сначала лучше с тобой посоветоваться.

– Решайте это между собой, дорогая. Я не возражаю.

Они поднялись на холм неподалеку от Уил-Грейса, и Демельза отбежала с дороги, чтобы собрать немного ежевики. Она положила две ягоды себе в рот, а остальные протянула на ладони Россу. Он рассеянно взял одну ягоду.

– Я тут тоже кое о чем подумал. Вкусная ежевика этим летом. Вот что я подумал… Теперь, когда Чарльз умер, Верити крайне нуждается в отдыхе. Она так долго за ним ухаживала. Я был бы очень рад, если бы она погостила у нас недельку-другую. Чтобы восстановить силы.

Они начали спускаться с холма. Росс ждал, что ответит Демельза, но она молчала. Он мельком глянул в сторону жены. Оживление слетело с лица Демельзы, она даже немного побледнела.

– Что скажешь?

– Верити не согласится…

– С чего ты взяла?

– Вся твоя семья… Они все меня ненавидят.

– Ничего подобного. Никакой ненависти нет. Они тебя не знают и могут не одобрять. Но Верити другая.

– Как она может быть другой, если она – член семьи?

– Да, она – член семьи, но ты ее не знаешь.

Остаток пути супруги прошли молча, а возле парадной двери расстались, но Росс понимал, что разговор не окончен. Он уже достаточно хорошо узнал Демельзу и не сомневался в том, что она не успокоится, пока не получит четкий и ясный ответ. Так и случилось. Когда он отправился на шахту, Демельза побежала за мужем.

– Росс!

Он остановился:

– Что?

– Они думают, твои родные… Они думают, что ты сумасшедший, раз женился на мне. Пожалуйста, не приглашай никого. Давай не будем портить наше первое лето. Ты только что сказал, что я настоящая леди. Но на самом деле это не так. Пока не так. Я не умею правильно говорить, не умею правильно есть, вечно в земле пачкаюсь, а когда злюсь, то ругаюсь. Может, я еще научусь хорошим манерам. Если ты захочешь мне помочь, я обязательно научусь. Я буду очень стараться. Может, на следующий год…

– Верити совсем не такая, – возразил Росс. – Она смотрит глубже. Мы с ней во многом похожи.

– Может быть, – чуть не плача, сказала Демельза. – Но она – женщина. Я тебе нравлюсь, потому что ты – мужчина. Я ни в чем таком ее не подозреваю. Но Верити сразу увидит все мои недостатки и расскажет тебе, и ты станешь думать обо мне по-другому.

– Давай немного прогуляемся, – тихо предложил Росс.

Демельза заглянула мужу в глаза, пытаясь понять, о чем он думает. Вскоре они уже вместе поднимались вверх по полю. У ворот Росс остановился и положил руки на перекладину.

– До того как я тебя нашел, – сказал он, – когда я еще только приехал из Америки, мне казалось, что жизнь моя погрузилась во мрак. И ты знаешь почему. Я хотел жениться на Элизабет, однако, вернувшись, узнал, что у нее другие планы. В ту зиму именно Верити спасла меня от… В общем, я был дураком, что принял все это так близко к сердцу. На самом деле оно того не стоило. Но поначалу я не мог с этим справиться, а Верити приходила и поддерживала меня. Она приходила по три-четыре раза в неделю. И так всю зиму. Я никогда этого не забуду. Она помогла мне удержаться на плаву. Это дорогого стоит. И вот я три года самым подлым образом отказывал кузине в общении, когда она наверняка крайне во мне нуждалась. Верити предпочла затворничество, она ни с кем не виделась. А я не нуждался в ней, как раньше. Болезнь подкосила Чарльза, и Верити решила, что ее долг – ухаживать за отцом. Но дальше так продолжаться не может. Чарльз умер. Фрэнсис сказал мне, что Верити действительно очень неважно себя чувствует. Ей просто необходимо уйти из этого дома и сменить обстановку. Самое меньшее, что я могу для нее сделать, – это пригласить пожить в Нампаре.