Рейчел Уэллс - Алфи – невероятный кот

Пройдя в гостиную, я собрался уже занять свой любимый уголок на диване, но внезапно остановился. Диван был занят Клэр и Франческой – одна плакала, а вторая ее обнимала.

У меня сердце оборвалось. Не успели мы разрешить одну проблему, как сейчас же появилась следующая! Похоже, у вас, у людей, не бывает по-другому, по крайней мере, у тех, с кем связана моя жизнь.

– Клэр, будет все ладно, – сказала Франческа, гладя ее по волосам. Так она гладила своих мальчиков, если у них случалась беда. Когда Франческа волновалась, ее акцент сразу становился заметнее, да и выражалась она, как в первые дни после прибытия на Эдгар-Роуд.

Я испуганно переводил взгляд с нее на Клэр. Утром хозяйка была в прекрасном настроении. Она покормила меня, собралась на работу и ушла вместе с Джонатаном, оба они улыбались и целовались. А теперь она сидела в ночной пижаме, с распухшим от слез лицом.

– Прости, Фрэнки, но я была совершенно уверена – и вдруг вот… – проговорила она сквозь рыдания.

– Клэр, солнышко, ты должна быть спокойной. Я понимаю, что все так говорят, но у тебя есть время, нет спешки.

– Я знаю, но ничего не могу поделать, – всхлипнула Клэр. – Я была уверена, что беременна, и задержка была, и я прямо чувствовала это. А сегодня на работе вдруг ужасно заболел живот и начались месячные. Прости, Фрэнки, я знаю, что веду себя неразумно, но я просто чувствую, что у меня уже крыша едет.

– Сколько времени вы пробуете?

– Восемь месяцев.

– Это ерунда. У меня взяло год, чтобы забеременеть Алексеем, – Франческа продолжала гладить ее по голове, и я попятился. Мне показалось, что не стоит им мешать.

– Правда? – Клэр подняла на нее заплаканные глаза. – Я, наверное, глупая, но понимаешь, мне уже почти сорок. Знаю, еще не поздно, но мне так хочется, чтобы у нас была семья. После развода я и подумать не могла, что встречу кого-нибудь, и эта история с Джо… А теперь я с Джонатаном, и у нас все просто потрясающе. Но стоит мне увидеть твоих мальчишек и Полли… и я правда этого хочу. Ужасно хочу.

– И у тебя все получится, но надо перестать плакать и успокоиться. Я уверена, что все это говорят, но не нервничай, просто получай удовольствие, и тогда все получится.

– Не хочу, чтобы Джонатан видел меня такой, – вытерла покрасневшие глаза Клэр. – Не то чтобы я от него что-то скрывала, но он старается меня защитить и очень переживает, что я несчастна. С тех пор, как я рассказала ему о своем разводе и о кошмарных отношениях с Джо, он так трогательно обо мне заботится… Я стараюсь его не волновать.

– Хорошо, тогда я сварю тебе кофе, а ты пока умойся. Когда он придет с работы, объясни, что неважно себя чувствуешь, а потом ложись отдыхать. Тогда он сможет о тебе заботиться и не будет слишком переживать.

– Ох, Фрэнки, что бы я без тебя делала?

Решив, что сейчас самое время объявить о своем присутствии, я мяукнул.

– Алфи, я и не заметила, что ты здесь, – Клэр яростно терла лицо. Я прыгнул к ней на колени и ткнулся носом в шею. Она почесала меня между ушами – обожаю, когда так делают, – и я пошел поздороваться с Франческой.

– Так я приготовлю нам кофе и найду чего-нибудь вкусного для Алфи, хорошо?

– Отлично, спасибо тебе, Фрэнки.

Не отставая ни на шаг, я пошел за Франческой на кухню. Пожив какое-то время на улице, я обзавелся полезной привычкой: набивать живот всякий раз, когда выпадала такая возможность. Поэтому я вскочил на кухонный стол и носом стал показывать, где хранится тунец. Встав на задние лапы, я заскребся в дверцу шкафа, и, хотя мне не удалось ее открыть, я привлек внимание Франчески, чего, собственно, и добивался. Вообще-то я не обжора, но день выдался такой неспокойный, что от переживаний у меня разыгрался аппетит.

– Алфи, успокойся, сейчас дам! – Она достала банку с тунцом, вскрыла и выложила в мою миску. А потом еще дала молока. Благодарно урча, я принялся за дело.

Прежде чем уйти, Франческа наполнила горячей водой грелку и отправила Клэр в постель. Я подумал составить ей компанию, но потом все-таки остался внизу. Мне нужно было привести мысли в порядок: список моих забот продолжал расти. К проблемам Снежки и ее семейства прибавились неожиданные чувства Тигрицы – и несчастье Клэр. Слишком много всего навалилось, сразу и не справиться, особенно на сытый желудок. С головою, полной тяжелых дум, я улегся на диван под падающие из окна солнечные лучи, и провалился в блаженный сон.

Должно быть, я проспал несколько часов, потому что разбудил меня Джонатан, открывавший дверь. Потянувшись, я спрыгнул с дивана, чтобы выйти ему навстречу.

– Алфи, дружище. – Джонатан бросил ключи на тумбочку и нагнулся меня погладить. Я замурлыкал и подставил лапу для приветственного лапопожатия. – Вот так, а теперь пойду проведаю нашу больную.

Он сбросил ботинки и взбежал по лестнице. Я понесся за ним следом, изо всех сил стараясь не отстать. Джонатан открыл дверь и вошел в спальню; Клэр читала, сидя в кровати. Сейчас она собралась и выглядела куда лучше, чем когда мы расстались.

– Привет, солнце, как себя чувствуешь? – Джонатан подошел к ней и поцеловал в висок.

– Привет! Нормально, только живот очень болит. Сам понимаешь, критические дни. – Клэр даже улыбнулась, а Джонатан, хоть и помрачнел на долю секунды, быстро взял себя в руки.

– Раз так, я, пожалуй, сбегаю в тренажерный зал, а на обратном пути прихвачу нам ужин. Что ты сегодня хочешь?

– Не откажусь от тайской кухни. – Клэр расплылась в улыбке, и у меня будто камень с сердца свалился. Я вскочил на кровать рядом с ней. – Я что-то жутко проголодалась.

– Будет тебе тайский ужин, родная. Тогда я пошел, не буду терять времени. – Он снова ее поцеловал, торопливо поскреб меня за ушами и отправился переодеваться. Меня порадовало, что Клэр чувствует себя лучше. По крайней мере, сейчас она в порядке, размышлял я, спрыгивая с кровати и спускаясь вниз. Выйдя на улицу, я обнюхал воздух и направился туда, куда вело меня чутье. Пришла пора проведать еще одну важную женщину в моей жизни – Тигрицу.

У меня почти не было времени обмозговать сказанное Рокки, но я понял главное – надо сделать все, чтобы наша дружба не пострадала. Пока я не совсем представлял, как поступить. Никогда раньше я не терял голову от любви, да и в меня никто не влюблялся. Действовать нужно будет крайне осторожно. Для начала я покажу Тигрице, что она мне очень дорога – как друг, разумеется.

Отыскать ее не составило труда: Тигрица сидела дома и поедала свой ужин. Вежливо просунув голову в кошачью дверцу, я осмотрелся и удостоверился, что все спокойно. Увидев, что путь свободен, я тихонько зашипел, подавая Тигрице знак. Она услышала и обернулась. На мгновение она, видимо, забыла, что злится, потому что явно была рада меня видеть, но тут же спохватилась и сердито нахмурилась.