Эрик Сигал - Мужчина, женщина, ребенок

– О, да. Просто, когда вы позвонили, дети… – Шила искала какое-то правдоподобное объяснение.

– Да, конечно, – сказал Гэвин, соглашаясь с ее невысказанными мыслями.

Они стояли в дверях, и обоим было не по себе. Они не знали, о чем говорить дальше.

– Разве вам не нужно было вернуться в Вашингтон? – спросила женщина, думая, боже, как я чудовищно, наверно, выгляжу.

– Полагаю, он может обойтись без меня лишний день.

– Не хотите ли… войти? – пригласила Шила, но Гэвин чувствовал, что ей этого вовсе не хотелось.

– Боюсь, что я поступил бесцеремонно, ворвавшись к вам. Но я рад, что все в порядке. Я остановился в «Инне». Если я могу… как-то… помочь, позвоните мне. С другой стороны, не сочтите это за обязательство.

Да заткнись ты, Гэвин. Чего ты так разболтался, сказал он себе.

– Вы очень добры, – сказала Шила и как-то неопределенно прибавила, – Мой муж должен скоро вернуться. Ему пришлось поехать в аэропорт.

– О? – сказал Гэвин. – Какая-то чрезвычайная ситуация?

– Можно и так сказать.

– О, – повторил мужчина.

– Я очень тронута вашим вниманием, – отвечала на это Шила.

– Да. Хорошо. Вы знаете, где меня найти, – сказал Гэвин робко, повернулся и пошел к своей арендованной машине.

– Гэвин, – окликнула его Шила. Мужчина остановился ярдах в десяти от крыльца.

– Да?

– Не хотите ли заехать сегодня вечером к нам в гости? Примерно в половине десятого или около того?

– Это было бы прекрасно. Мне позвонить вам, чтобы уточнить?

– Нет, нет. Просто приезжайте. Боб будет рад с вами познакомиться.

– Отлично. Тогда до встречи. – Он помахал ей и пошел к машине. Какой он славный, подумала Шила. Волновался из-за меня.

Шила и девочки обедали, когда зазвонил телефон.

– Шила?

– Боб – все в порядке?

– И да, и нет. Мы попали в чудовищную пробку. Мы все еще не доехали до аэропорта, а самолет уже улетел.

– О, – сказала женщина.

– Послушай, есть только один разумный выход. Нам нужно остаться в Лексингтоне, чтобы Жан-Клод мог вылететь завтра. Ты согласна?

Немного поколебавшись, Шила ответила:

– Полагаю, в этом есть смысл.

– Как девочки?

– Немного спокойнее.

– Я хотел бы им сказать что-нибудь. Они будут со мной разговаривать?

– Сомневаюсь.

– Опустите еще сорок центов за следующие три минуты, – раздался гнусавый голос в трубке.

– Послушай, Шила, – поспешно сказал Боб, – я тебе еще позвоню, когда попаду домой.

– Хорошо.

– Я люблю тебя, – быстро сказал мужчина, когда связь уже оборвалась. Он надеялся, что жена его услышала. Боб многократно репетировал этот разговор, прежде чем позвонить.

Повесив трубку, он вышел в обеденный зал кафе «Уэлсли Хауард Джонсон». Жан-Клод сидел в углу, тыкая вилкой в жареных моллюсков (был рыбный день). Боб сел напротив.

– Как насчет того, чтобы остаться здесь еще на день? – спросил он. – Мы могли бы переночевать в нашем доме в Лексингтоне. Как ты думаешь?

– О, да, – ответил мальчик.

В кои-то веки девочек не нужно было уговаривать ложиться. Они восприняли отсутствие Боба с видимым спокойствием или, по крайней мере, без бурных эмоциональных реакций.

Но Шила не могла избавиться от чувства возмущения. Даже когда Боб звонил из дома в аэропорт, он, казалось, искал предлога затянуть дело. Может быть, он нарочно пропустил рейс, чтобы провести лишний день со своим сыном.

Женщина была зла, потому что муж оставил ее одну улаживать ситуацию с девочками, считая, как обычно, само собой разумеющимся, что она со всем справится. Боб даже не извинился, что остается на ночь в Лексингтоне. Мы что – для него уже ничего не значим? Где, наконец, его приоритеты?

Гэвин Уилсон приехал ровно в половине десятого. Он выглядел совершенно по-другому. Присмотревшись, Шила поняла, что мужчина был в костюме и галстуке.

– Привет, Шила, – его голос соответствовал официальности костюма.

– Заходите, – пригласила она. – Могу я вам предложить что-нибудь выпить?

– Пожалуйста, виски с водой, если это нетрудно. – Гэвин вошел вслед за ней.

– Вы имеете в виду – со льдом?

– Да, пожалуйста. Я совершенно американизировался.

Когда Шила вошла в гостиную, мужчина беспокойно оглянулся по сторонам.

– Боб – он остался в Бостоне, – сказала Шила, насколько могла непринужденно.

– Да? Какие-нибудь проблемы?

– Нет, конечно, нет. Просто задержался в последнюю минуту.

– Вот как?

– Садитесь, пожалуйста, Гэвин. Я принесу напитки.

Это ощущение настигло женщину, когда она открывала холодильник. Внезапно напряженное притворство оказалось выше ее сил. Она закрыла дверцу, прислонилась к ней и заплакала. Тихо, неудержимо.

Это было облегчение. Шила поняла, наконец, насколько ей было необходимо дать себе волю. И как долго она ждала этого момента.

И вдруг женщина ощутила себя в чьих-то объятиях.

Гэвин вошел в кухню так тихо, что она не услышала.

Не отпуская Шилу, он прошептал:

– А теперь, Шила, расскажете вы мне, наконец, в чем дело?

Охваченная противоречивыми эмоциями, женщина была не в силах шевельнуться.

– Я вас совсем не знаю, – сказала она, не оборачиваясь.

– Если это может помочь, – сказал он мягко, – мою благонадежность проверяла ФБР. Это значит, что мне можно доверить самые важные секреты.

Шила тихонько рассмеялась. Он по-прежнему держал ее в объятиях, и она не пыталась высвободиться. Голос мужчины чуть-чуть дрогнул, когда он сказал:

– В любом случае, чего бы это ни стоило, я думаю, что начинаю в вас влюбляться.

Женщина не отвечала.

– Пожалуйста, ответьте мне, Шила. Мне потребовалось немало мужества, чтобы это сказать.

– Глупости, Гэвин, – сказала она. Гэвин все еще не отпускал ее.

– Я знаю, у вас есть все основания мне не верить. Мы с вами только что встретились. И, конечно, я очень неуклюже пытался ухаживать за вами в ресторане. Я был в таком бешенстве потом, что почти два часа бродил по набережной. У меня действительно должен был быть несчастный вид. Даже уличные грабители от меня шарахались.

Этот человек пытается сказать, что он и правда меня любит, думала Шила.

– Я хочу сказать, это было чудовищно с моей стороны не понять, что что-то вас беспокоит.

– Ничего, – возразила женщина. Это не был ответ на его вопрос, а просто констатация ее чувств.

– Послушайте, – продолжал он, – я приехал сюда не просто извиниться, но постараться вас успокоить. Вы себя лучше сейчас чувствуете?

– Да.

– Хорошо. А теперь вернемся в гостиную, и я приготовлю для нас что-то выпить. Может быть, мы сумеем поговорить о том, что вас волнует. Вам тоже виски?

Шила утвердительно кивнула.

– Тогда пошли.

Гэвин подал стакан и сел в кресло напротив.

– Итак?

– Итак, что?