Филиппа Грегори - Дочь кардинала

– Маргарита, что происходит?

– Король отказал нашему отцу, – хмуро отвечает она. Мне удалось поймать ее в нашей спальне, где она следила за горничной, укладывавшей грелки в наши холодные кровати, а слуга втыкал меч между нашими матрасами, чтобы убедиться в отсутствии угрозы. – Как ему не стыдно! Он забыл, кому обязан всем, что имеет, забыл, откуда он пришел и кто возвел его на трон. Говорят, король сказал отцу прямо в лицо, что никогда не позволит своим братьям жениться на ком-либо из вас.

– Почему? Отец так рассердится…

– Король сказал, что выберет для братьев других жен, возможно, во Франции или в Нидерландах, Фландрии или Германии. Кто же его знает? Он хочет выбрать для братьев принцесс. Вот только королева станет искать среди своих сородичей в Бургундии, она уж точно найдет, кого ему предложить. Отец крайне оскорблен.

– Мы все оскорблены! – выпаливаю я. Потом добавляю уже менее уверенно: – Ведь правда?

Она решительно кивает в ответ, взмахом руки отсылая слуг из комнаты.

– Правда, мы оскорблены. Им никогда не найти двух более красивых девушек для своих герцогов королевской крови, даже в самом Иерусалиме. У короля, благослови его Господь, плохие советчики, которые советуют ему искать где угодно, только не в семье Невилл. И тем более советуют пренебрегать нашим отцом, которому он обязан всем, что имеет сегодня.

– А кто советует ему искать где угодно? – спрашиваю я, хотя уже и так знаю ответ. – Кто дает ему плохие советы?

Она отворачивается и вместо ответа плюет в огонь.

– Она, – наконец произносит Маргарита. И мы обе понимаем, о ком идет речь.

Возвращаясь в зал, я вижу Ричарда, брата короля, погруженного в беседу со своим учителем. Я догадываюсь, что он тоже спрашивал о новостях, как я только что в разговоре с Маргаритой. Он бросает на меня взгляд, и я понимаю, что они разговаривают обо мне, что учитель только что сказал ему, что мы не будем обручены и что королева, сама вышедшая замуж за человека по своему собственному выбору, всем нам готовит лишенные любви союзы. Ричарду придется связать свою судьбу с принцессой и заморской герцогиней. Однако с некоторым раздражением я замечаю, что Ричард нисколько не расстроен известиями. Он выглядит так, словно его ничуть не беспокоит возможность быть обвенчанным с невысокой, темноволосой и светлокожей тощей девицей, без малейшего намека на грудь, которая у нее так и останется тощей всю свою жизнь. Я вздергиваю подбородок, как будто мне тоже нет до этого дела. Подумаешь, я бы не вышла за него, даже если бы меня об этом упрашивали! А если я внезапно вырасту в редкую красавицу, он еще пожалеет о том, что меня потерял.

– Ты уже слышала? – спрашивает он, подходя ко мне с робкой улыбкой. – Мой брат, король, сказал, что мы с тобой не поженимся. У него на меня другие планы.

– Я никогда не хотела за тебя замуж, – отвечаю я, тут же обидевшись. – Даже не думай.

– Но твой отец сам предложил этот брак, – возражает он.

– Ну а у короля для тебя приготовлен кто-то другой, – жестко отвечаю я. – Наверняка одна из сестер королевы. Или кузина, или тетушка, или бабка без зубов и с крючковатым носом. Она женила своего младшего брата на моей старой тетке, так что смотри, как бы она не женила тебя на какой-нибудь родовитой старой вороне. Это называют «адской свадьбой», наверное, тебя ждет что-то вроде этого.

В ответ он качает головой.

– Мой брат выберет для меня принцессу, – уверенно заявляет он. – Он всегда был ко мне добр, знает, что я верен и предан ему душой и телом. Кроме того, я уже достиг возраста, в котором вступают в брак, а ты еще маленькая.

– Мне уже одиннадцать, – с достоинством уточняю я. – Но вы, Йорки, считаете, что вы-то родились уже сразу взрослыми и не иначе как сразу в титуле лорда. Не стоит вам забывать, что без моего отца вы бы ничего не добились.

– А я и не забываю, – отвечает он и кладет руку на сердце, словно рыцарь из сказки, и кланяется мне так, словно я была взрослой леди. – И мне жаль, что мы не поженимся, малютка Анна. Уверен, что из тебя бы вышла прекрасная великая герцогиня. Надеюсь, что тебе найдут прекрасного принца или даже короля.

– Хорошо, – говорю я, внезапно ощутив неловкость. – И я тебе желаю, чтобы твоя партия была не очень старой.

Тем вечером Изабелла приходит в спальню, дрожа от возбуждения. Она встает на колени возле изножья кровати, чтобы помолиться, и до меня доносится ее шепот: «Господи, только бы это свершилось! Только бы сбылось!»

Я молча жду, пока она снимает свое платье и забирается под одеяло, потом ложится сначала на один бок, потом переворачивается на другой, не в состоянии уснуть.

– Что случилось? – шепчу я ей.

– Я выйду за него замуж!

– Не может быть!

– Да. Милорд отец сказал мне об этом. Мы поедем в Кале, и герцог тайно присоединится к нам по дороге.

– Король передумал?

– Король ничего об этом не узнает.

Я тихо восклицаю от удивления.

– Ты же не можешь выйти замуж за брата короля, не получив разрешения короля!

Она тихо смеется в ответ, и некоторое время мы лежим молча.

– У меня будут такие платья, – шепчет она. – И меха! И украшения!

– А Ричард тоже поедет? – тихо спрашиваю я. – Потому что он считает, что должен жениться на ком-то другом.

В темноте она обнимает меня за плечи и притягивает ближе к себе.

– Нет, – отвечает она. – Он не поедет. Для тебя они найдут кого-то другого, но не Ричарда.

– Не то чтобы он мне очень нравился…

– Я понимаю. Просто ты привыкла к мысли, что должна выйти за него. Это я виновата, я внушила тебе эту идею. Не надо было мне так говорить.

– Если ты выходишь за Джорджа…

– Да, я помню, – тепло отзывается она. – Мы собирались выйти замуж за братьев. Но не бойся, я тебя не оставлю. Я попрошу отца, чтобы он отпустил тебя со мной, когда я уеду ко двору и стану герцогиней. Ты будешь моей придворной дамой.

– Мне бы больше хотелось самой стать герцогиней.

– Я знаю, но этого никогда не случится, – говорит мне сестра.

На Изабелле белоснежное шелковое платье с золотистыми рукавами, на мне – белое с серебром, и я иду за ней, неся ее накидку из горностая. Ее волосы сегодня убраны под белую вуаль в особую прическу, и от этого она кажется рослой, почти богиней или даже великаншей. Джордж, жених, в пурпурно-лиловом бархате, цвете императоров. Здесь собрался почти весь английский двор. Если король и не знал об этом тайном венчании, то обязательно должен был догадаться о нем, проснувшись утром и не обнаружив большей половины придворных на месте. Даже его мать, герцогиня Сесиль, махала рукой свадебному кортежу, отъезжавшему от Сэндвича, благословляя судьбу своего любимого сына Джорджа, понимая, что это ускорит конец ее непокорного старшего сына Эдуарда.