Коллектив авторов - Театр теней. Новые рассказы в честь Рэя Брэдбери (сборник)

Кэтрин Хепберн сказала:

– Актерство – милая ребяческая профессия. Ты притворяешься кем-то другим и в то же время торгуешь собой.

Она решила, что ей не нравится Кэтрин Хепберн.

Кэтрин Хепберн ее понимала.

«Вспоминая о прошлом, могу сказать, что, наверное, мне всегда нравилось играть и притворяться. Хотя бы уже потому, что так можно было жить в мире, который гораздо интереснее того, что меня окружает».

Мэрилин Монро

Норма Джин ненавидела школу. Ей приходилось шагать туда строем вместе с другими ребятами из приюта. Сироты на параде. Все на тебя смотрят.

Ей было сложно читать. Она путала слова. Она заикалась.

(«Мы-мы-меня за-зовут Ны-ны-Норма Джин!»)

По чтению Норму Джин определили в группу для отстающих. Группы носили названия птиц. Первыми шли синешейки, самые лучшие, потом – чижи, а за ними – черные дрозды. Безнадежные тупицы. Норма Джин была единственной девочкой среди черных дроздов. Все остальные – мальчишки. Мальчишкам было по барабану, что они дрозды. Им было бы по барабану, будь они хоть индюками, хоть канюками.

(Позже Мэрилин Монро полюбит читать. Она прочтет Сартра и Джойса, Шоу и Фицджеральда. Она прочтет Хемингуэя и очень захочет с ним познакомиться. Она будет читать американских поэтов. Ее любимыми станут Карл Сэндберг – с ним она познакомится лично – и Эдгар Ли Мастерс.)

Однажды Норма Джин прогуляла школу. Пошла в кино. Пошла, хотя знала, что у нее будут крупные неприятности.

Она посмотрела мультик о Боско, документальный киножурнал, фильм «Море грез» и еще один фильм, с Лорелом и Харди. Лорел был худеньким, Харди – толстым. Они затаскивали пианино вверх по длинной лестнице. Тяжелое пианино грохотало на каждой ступеньке. Потом пианино скатилось вниз. Лорелу и Харди пришлось поднимать его снова, до самой верхушки лестницы. Потом они обнаружили, что там есть дорога, по которой можно подняться на вершину холма… и потащили пианино обратно вниз!

Лорел и Харди были смешными и грустными. И в этом похожими на всех нас.

Потом фильм закончился.

Норме Джин не хотелось уходить.

Она знала, что у нее так и так будут крупные неприятности.

Поэтому она осталась.

Фильм начался снова.

И вот как все было.

Ей стало сонно.

Она откинулась на спинку кресла и посмотрела наверх.

На лучи света.

А потом вдруг рядом с ней – Стэн Лорел. Сидит в соседнем кресле. Снимает свой котелок и прилаживает на колено.

Она не удивляется. Она рада.

– Мне снилось, что я не сплю, а потом я проснулся и понял, что сплю, – говорит Стэн Лорел.

Она понимает, что он имеет в виду.

– У меня неприятности, – говорит ему Норма Джин.

– У меня тоже нет, – отвечает Стэн Лорел.

– Это глупо, – говорит Норма Джин. – И смешно.

– Ну так да, – говорит Стэн Лорел. – Насильно мил не будешь, а носильные вещи должны носиться.

Он улыбается и медленно истончается, исчезает, превращается в вихрь пылинок, искрящихся в лучах света над головой.

Уже почти утро, когда Норма Джин все-таки возвращается в сиротский приют.

– Мы все волновались, – говорит мисс Долтри, заместитель директора, памятуя о случае, произошедшем несколько лет назад.

– Теперь, когда мы убедились, что с ней все в порядке, я ее накажу… И тут она заскулила… пронзительным, тоненьким голосом. Ее личико сморщилось, рот растянулся, и его уголки опустились вниз… на самом деле. Как маска трагедии. Такой полумесяц. Она царапала себе макушку. И моргала, как в замедленной съемке…

– Я опять вы-вы-влипла в историю, – вот что она сказала.

– Она была точно как он, ну, знаете, тот, который худой, и Норма Джин заикалась, и, конечно, над этим грешно смеяться, но это было так забавно. Я не стала ее наказывать. Только назначила два дня вне очереди вытирать посуду. Она вся светилась, наша Норма Джин. Помню, я думала, что у нее прирожденный талант и что она станет комедианткой, как Кэрол Ломбард или Джин Харлоу.

Денег катастрофически не хватало. В сиротском приюте – никакой новогодней елки. Норма Джин решила, что елку принесет Санта-Клаус. Она придумала песенку и спела ее. (Она не заикалась, когда пела.)

Санта-Клаус подарит мне елку,

длинный красный шарф

и кусок яблочного пирога…

Санта-Клаус подарит мне елку —

и я буду самой счастливой на свете!

Другие дети посмеялись над Нормой Джин. Даже самые младшие дети знали, что Санта-Клауса не существует. Была Великая депрессия.

Норма Джин придумала новую песенку.

Иисус подарит мне елку,

длинный красный шарф

и кусок яблочного пирога…

Иисус подарит мне елку

и заберет меня на небеса,

когда я умру!

4 августа 1962 года.

Спальня Мэрилин Монро

Мэрилин Монро умирает.

Диафрагма уже отказала, осталось только брюшное дыхание. Кожа приобретает синюшный оттенок, и если взять ее руку и попытаться нащупать пульс, то это будет непросто.

В этой темной комнате, где их никто не увидит, копятся искорки, крошечные звезды.

Ее накрывает сияющий купол света.

«Мы все звезды и заслуживаем того, чтобы сиять».

Мэрилин Монро

7 июня 1937 года.

Джин Харлоу умерла в возрасте двадцати шести лет.

26 июня 1937 года.

Норма Джин ушла из приюта. Теперь тетя Грейс возьмет ее к себе.

Норма Джин стояла перед входом в сиротский приют Лос-Анджелеса и жалела, что у нее нет котелка, чтобы приподнять его на прощание.

В голову пришла мысль, которую она потом вспомнила – слово в слово – годы спустя.

– У меня было странное чувство, что меня выпустили в мир, в котором уже не живет Джин Харлоу.

Потом она села в «Бьюик» тети Грейс и поехала домой.

«Джин Харлоу… Я много думала о ней, мысленно перебирала факты ее биографии. Меня как будто преследовал ее призрак, и я иногда задавалась вопросом: а не сама ли его вызываю? Но, думаю, нет. Просто мы с ней похожи по духу или еще в чем-то, не знаю. Я часто задумывалась, а не умру ли я тоже совсем молодой, как она».

Мэрилин Монро

Суббота, 24 июля 1937 года.

Норма Джин отстояла длинную очередь у «Китайского театра Граумана». Вчера на экраны вышел фильм «Саратога».

В ролях: Кларк Гейбл и Джин Харлоу.

Это был последний фильм Джин Харлоу.

Норма Джин смотрела фильм.

И даже не глядя – почти не глядя, – она постоянно осознавала, как наверху движутся волны света.

19 июня 1942 года.

Норма Джин вышла замуж за парня, жившего по соседству. Хороший парень: Джим Догерти. Ей было шестнадцать. Ему – двадцать три. Она вышла замуж, чтобы не возвращаться в приют. (Тетя Грейс уже не могла оставить ее у себя.) Джим женился на Норме Джин, потому что был славным парнем.