Лия Флеминг - Девушка под сенью оливы

Йоланда почти бежала по тротуару вслед за машиной, все еще отказываясь верить собственным глазам. Нет, тут явно какая-то ошибка! Не может английская медсестра так демонстративно, открыто появляться на людях в обществе немецкого офицера. Наверное, это на нее так жара подействовала, уговаривала себя Йоланда. Вот ей и мерещится всякая чушь. Но в глубине души Йоланда знала, что ничего ей не померещилось. В машине действительно сидела Пенелопа, ее дорогая и любимая подруга. Как же она могла забыть свою лучшую подругу? Или отныне она ей тоже враг?

Пенни быстро опустила глаза. Только бы Йоланда не окликнула ее по имени, не позвала. Ведь это может моментально привлечь внимание к ним обоим. Усилием воли она заставила себя поднять голову и смотрела прямо перед собой, ничего не видя вокруг. Главное сейчас – сохранять спокойствие, не выказать тех эмоций, которые обуревают ее после такой неожиданной встречи. Мысли лихорадочно проносились в голове. Да, все складывается! Родители Йоланды выехали из Афин на Крит, где у них имелась родня. Так куда же еще податься их единственной дочери? Конечно, она последовала за ними. Но почему в ее взгляде, обращенном на подругу, было столько презрения? «Неужели она посчитала меня предательницей?» Ах, как все запутанно и сложно! Чертовски сложно!

Йоланда свернула в один из переулков и побежала в сторону еврейского квартала, расположенного рядом со старинной городской стеной. Разрушения в этой части города были просто чудовищными. Первое, что бросилось ей в глаза, когда она свернула на свою улицу, это то, что от здания синагоги не осталось даже следа. Судя по всему, прямое попадание бомбы. Разрушены были и все близлежащие постройки. Но уже издалека она увидела, что дом дяди Иосифа – о счастье! – уцелел. Стены, покрытые толстым слоем копоти, испещренные шрапнелью и осколками снарядов, целы, а значит, есть надежда…

С замиранием сердца она постучала в дверь.

– Йоланда! Слава богу, жива!

Слезы, объятия. В доме полно родни, соседей, которые остались без крова. И сразу же посыпался град вопросов.

– Это правда, что немцы у стен города?

– Они уже в городе, тетя! Проводят на площади парад победителей. Там и наш мэр. Говорят, он сдал город без боя только ради того, чтобы прекратить бомбежки.

– И ты не побоялась идти одна, без всякого сопровождения? – поразилась ее смелости тетя Мириам. – Ты провела целых четыре ночи вне дома! Горе нам! Кто же на тебе теперь женится? Сейчас принесу чего-нибудь поесть. У тебя одни глаза остались. Совсем исхудала!

– Со мной все в порядке, тетя! Не волнуйтесь! А вот продукты лучше поберечь! Все магазины вокруг либо разрушены, либо разграблены.

Мать уцепилась за ее руку, не отпуская дочь от себя ни на шаг, и Йоланда почувствовала, что ее снова обвалакивает живительная пелена родительской любви и обожания.

Пятью днями позже она сидела вместе с родными за празднично накрытым столом. Отмечали Шаббат. Настроение, впрочем, было далеко не праздничным. К тому же Йоланда прекрасно понимала, что больше ей из дома не вырваться. Ибо стоило ей только заикнуться о госпитале, как у матери тут же начиналась истерика. Все последние дни Йоланду неотступно преследовала страшная, неправдоподобная картина: Пенни, сидящая в открытой машине вместе с каким-то немецким офицером. Значит, все это время Пенелопа была в Ханье. И даже не попыталась найти ее. Да, но откуда ей было знать, что подруга тоже оказалась на Крите? «Или она считает, что тогда, в порту, я попросту дезертировала, бросив свой пост? – размышляла Йоланда. – Села себе на корабль и отправилась к родителям на Крит. Да, наверное, именно так она и думает. Потому она и сделала вид, что не узнала меня. И взгляд у нее был какой-то чудной, словно она смотрела сквозь меня. Интересно, что подумала бы Пенни, узнай, что я посчитала ее предательницей? И это свою лучшую подругу! Да, но что она сама делала в машине немецкого офицера?» Йоланда поняла, что не успокоится, пока не выяснит всей правды. Ах, только бы ей вырваться из дома!

Спустя неделю после взятия немцами города к Йоланде явился гость. Доктор Андролакис нерешительно топтался на крыльце, пока ее строгая тетушка Мириам дотошно выясняла у посетителя цель его визита. Пришлось вмешаться самой Йоланде, чтобы впустить гостя в дом.

– Вы не вернулись, и я испугался, что случилось что-то нехорошее, – начал он, смущенно теребя шляпу. – Вот решил лично навести справки, все ли в порядке.

– Слава богу, со мной все в полном порядке. И мои, к счастью, все живы. Вот только все последние дни мне пришлось неотлучно быть возле мамы. Мама! Это доктор Андролакис, один из руководителей клиники. Именно он разрешил мне отлучиться домой. Боюсь, мое увольнение и так слишком затянулось.

Йоланда бросила умоляющий взгляд на Андролакиса, чтобы тот поддержал ее. Доктор энергично закивал головой в знак согласия.

– Что верно, то верно! Персонала в клинике катастрофически не хватает, а сестра Маркос – наш самый опытный специалист по уходу за больными. Даже не знаю, справились ли бы мы без нее. Волонтеров у нас много, но вот опыта работы почти ни у кого нет, а потому…

– Йоланда нужна дома! – перебил доктора отец, придирчиво разглядывая молодого человека.

– Папа! Не забывай, я давала клятву! Я не могу так вот просто все бросить и уйти!

– Свой гражданский долг ты уже выполнила, и с лихвой! А сейчас твое место дома, в семье, среди членов твоей общины.

К лицу Йоланды прилила краска. Разве она может пререкаться с собственным отцом в присутствии постороннего человека? Да еще гоя!

Видно, Андреас понял причину ее замешательства и снова поспешил ей на помощь.

– Прекрасно понимаю вас, сэр! В такое страшное время, конечно, лучше всем родным быть вместе. Но ситуация у нас просто отчаянная! На острове все еще продолжаются бои. Британцы держат линию обороны возле Суды, прикрывая отход своих войск. Очень много раненых.

– Что, у вас своих сестер нет? – хмуро возразил отец.

– Есть, но в общегородской больнице тоже полно раненых, уже среди мирного населения. Кто будет ухаживать за ними, если мы заберем оттуда всех наших медсестер? Вот и получается, что каждая пара рук у нас сейчас на вес золота. К тому же мы надеемся, что мисс Маркос займется обучением новеньких. Нам очень важно иметь постоянный резерв.

– Папа! Мне нужно вернуться в госпиталь! Пожалуйста!

– Сэр, обещаю! Как только прекратятся бомбежки и обстрелы и ситуация вокруг города более или менее нормализуется, мы немедленно отпустим вашу дочь домой.

– Меня волнует другое! Мы должны быть вместе, понимаете? Наш раввин предупредил, что уже в ближайшее время немцы начнут регистрировать всех членов еврейской общины. Кто знает, что с нами будет потом. Мы на этом острове теперь дважды пленники: во-первых, как евреи, а во-вторых, как островные жители.