Джеймс Боуэн - Мир глазами кота Боба. Новые приключения человека и его рыжего друга

Правда в том, что я отчаянно хотел покончить с улицей и оставить в прошлом эту часть моей жизни. Я понятия не имел, как и когда сделаю это, но был решительно настроен попытаться.

Сейчас важно было научиться ценить то, что у меня есть. Большинство сказали бы, что это немного. Мне почти всегда не хватало денег, я жил в муниципальной квартире, машины у меня не было. Но по сравнению с недавним прошлым моя жизнь значительно улучшилась. Я не спал на улице и каждый день торговал журналами. Впервые за долгие годы я чувствовал, что двигаюсь в правильном направлении, – и рядом был Боб, всегда готовый подставить дружеское плечо и указать верный путь.

Встав с дивана, чтобы отправиться в кровать, я наклонился над котом и тихонько почесал его за ухом:

– Где бы я сейчас был, если бы не ты?..

Все мы существа привычки, и мы с Бобом в этом отношении мало отличаемся от других людей (и котов). Например, у нас с рыжим есть свои утренние ритуалы. Кто-то, едва проснувшись, включает радио, кто-то делает зарядку, заваривает чай или наливает себе чашку крепкого кофе, а мы начинаем день с совместных игр.

Стоит мне открыть глаза и заворочаться под одеялом, как Боб вскакивает со своей лежанки в углу спальни, подходит к моей кровати и пристально на меня смотрит. Вскоре рыжий принимается издавать звуки, похожие на зуммер телефона: «Брррр… Брррр…»

Если это не помогает мне проснуться, Боб переходит к следующей композиции: теперь до меня доносится настойчивое жалобное «ваааа!». Иногда кот при этом ставит передние лапы на матрас, подтягивается и заглядывает мне в глаза.

Если я по-прежнему не реагирую, Боб мягко похлопывает меня лапкой по щеке: «Очнись! Я давно встал! Я хочу есть, где мой завтрак?» Хозяин проснулся, но не торопится вылезать из-под одеяла? Тогда пришло время для «Кота в сапогах»! Подобно герою мультфильма о зеленом великане Шреке, Боб забирается на кровать и делает большие-пребольшие глаза. Это невероятно милое и невероятно мощное оружие! Я не могу сдержать улыбку. И откидываю одеяло.

В тумбочке рядом с кроватью я всегда храню пакетик с любимыми лакомствами Боба. В зависимости от настроения я либо беру кота в кровать, прижимаю к себе и кормлю прямо там, либо принимаюсь играть с ним, бросая кусочки корма на ковер. Эта импровизированная охота обычно продолжается несколько минут, и мне доставляет огромное удовольствие наблюдать за рыжим. Кошки – существа очень ловкие и подвижные; Боб ловит «добычу» на лету, словно игрок в бейсбол или крикет: встает на задние лапы и хватает кусочки лакомства передними. Пару раз он ловил их сразу ртом. Замечательное зрелище, скажу я вам!

Если я устал или неважно себя чувствую, Боб развлекается в одиночестве.

Однажды летом я лежал в кровати и смотрел какую-то утреннюю передачу. День обещал быть жарким, и я уже представлял, как душно будет у нас на шестом этаже. Боб спрятался от солнца в темном углу и задремал. Во всяком случае, я так подумал.

Внезапно он вскочил, подбежал к кровати, подпрыгнул, как на трамплине, и врезался в стену, ударившись о нее всеми четырьмя лапами.

– Это еще что такое?! – ошарашенно воскликнул я (согласитесь, не каждый день мимо вас пролетает кот).

А потом увидел на кровати свалившуюся со стены многоножку. Боб не сводил с нее глаз и явно собирался включить насекомое в сегодняшнее меню.

– Даже и не думай! – предупредил я рыжего, вспомнив, что многоножки бывают ядовитыми. – Ты же не знаешь, откуда она взялась.

Боб смерил меня укоризненным взглядом, в котором ясно читалось: «Ну вот, испортил все веселье!»

Меня всегда удивляли ловкость и сила моего рыжего друга. Кто-то из наших знакомых предположил, что, быть может, в роду у Боба были мейн-куны, рыси или дикие камышовые коты. Я не исключаю такой возможности. В конце концов, жизнь Боба до нашей с ним встречи для меня до сих пор остается тайной, покрытой мраком. Я даже не знаю точно, сколько ему лет. Только сделав ДНК-тест, я смогу узнать, к какой породе он принадлежит и кто его родители. Но, признаюсь, меня это мало волнует. Боб – это Боб. Вот и все, что мне нужно знать.

Я был не единственным, кто полюбил Боба за жизнерадостность и непредсказуемость. К весне 2009-го мы с ним продавали «Big Issue» уже почти год. Сначала нам выделили участок у станции метро «Ковент-Гарден» в центре Лондона, но потом мы перебрались в Айлингтон, заняли свою маленькую нишу, и вскоре Боб обрел небольшой, но преданный круг почитателей.

Насколько я знал, среди лондонских продавцов журнала только я взял в напарники кота. Но даже если и была еще одна подобная команда, сомневаюсь, что тот кот мог составить Бобу конкуренцию по части развлечения толпы.

На заре наших отношений, когда я зарабатывал на жизнь, играя на гитаре у площади Ковент-Гарден, Боб, спокойный и умиротворенный, словно Будда, восседал на чехле для инструмента и смотрел, как мимо спешат люди. Это зрелище притягивало прохожих с непреодолимой силой: они останавливались, чтобы погладить кота или просто полюбоваться на него. Очень часто меня спрашивали, где я нашел такое сокровище, и тогда я рассказывал о нашей встрече. Этим все обычно и ограничивалось.

Но с тех пор, как мы начали продавать журналы, Боб стал гораздо активнее. Нередко в течение рабочего дня я присаживался на тротуар, чтобы поиграть с напарником. Со временем мы с ним придумали немало трюков.

Сперва рыжий сам развлекал прохожих. Ему нравилось играть, поэтому я приносил с собой маленькие игрушки, чтобы он мог повалять их и погрызть, пока я работаю. Больше всего Бобу нравилась серая мышка, которая когда-то пахла кошачьей мятой. Впрочем, она давно перестала вообще чем-либо пахнуть, да и выглядела теперь совсем непрезентабельно. Швы кое-где начали расползаться, а из просто серой мышка превратилась в грязно-грязно-серую. У Боба было полно других игрушек, многие из которых ему подарили почитатели, но к потрепанной мышке он испытывал особую симпатию.

Когда мы сидели у станции «Энджел», рыжий держал мышку в зубах, время от времени мотая головой. Иногда он раскручивал ее за хвост, отбрасывал в сторону, стремительно бросался к несчастной жертве – и начинал все сначала. Бобу нравилось охотиться на живых мышей, но такое с ним случалось нечасто, так что он старательно тренировался на игрушечной. Прохожим это зрелище нравилось; я не раз и не два замечал, как люди, спешившие к метро, минут по десять стояли и наблюдали за Бобом и его «охотой».