Бель Жур - Офисный дневник девушки по вызову

9. Правило номер девять, которое Бигги упоминает как наиболее важное из всех, состоит в том, чтобы держаться подальше от полиции. Если только, конечно, полицейские не поставляют тебе продукт. Поскольку я полностью экипирована собственным внутренним аппаратом, необходимым для моей работы, этому правилу легко следовать.

К несчастью, однажды я все же имела удовольствие общаться с высшими чинами лондонской полиции. Но они так и не стали постоянными клиентами – и не из-за недостатка желания с их стороны. Я бы также советовала держаться подальше от политиков и знаменитостей, если этого можно избежать.

10. И наконец, не слишком доверяйся людям, с которыми знакомишься: чем дольше кого-то знаешь, тем более ясное получаешь представление о том, держит ли он свое слово.

Фраза «девушка по вызову», на случай, если тебе интересно, означает, что ты – на телефоне. Доступна. Когда телефон звонит, ты уже готовишься сказать «да». Так что помни вот о чем: одно свидание еще не делает клиента постоянным. Даже два свидания, происходившие в 9 вечера по средам, одно за другим. И если кто-то хочет иметь право резервировать твое время, он должен доказать, что достоин доверия. Тебе не нужна отмена встречи в последнюю минуту, которая означает, что ты не сможешь оплатить в этом месяце аренду квартиры.

– Так ты часто смотришь порно?

Вопрос на уровне «А папа римский гадит в лесу?» [14]. Черт, да конечно!

– Иногда.

– У тебя большая коллекция? – Клиент расстегнул брюки. К своему вину он даже не прикоснулся. Он был занят прикосновениями к кое-чему другому.

Много ли у меня порно? У меня целая секция в шкафу отведена исключительно для хранения картонных коробок из «Икеа». Внутри которых лежат пластиковые пакеты. Внутри которых, классифицированное строго по типу, хранится порно.

– Нет, всего пара штучек, которые я нашла в шмотках своего бывшего бойфренда.

– Расскажи мне о них.

Нет, ну вот странность-то! Мужчина заказывает себе женщину во плоти, чтобы она рассказывала ему о порно? Чего только на свете не бывает!

– Ну, однажды я занималась стиркой и нашла журнальчик, который он прятал под матрасом…

Мужчина заказывает себе женщину во плоти, чтобы она рассказывала ему о порно? Чего только на свете не бывает!

Как это прозвучало, правдиво или нет? Это территория фантазии. Не принципиально. Единственное, что принципиально, – продолжать, не давать ему терять твердость… духа.

– И что это был за журнал?

Э-э, думаем побыстрее. Что же это был за журнал?

– Один из этих, иностранных, с рассказами на немецком языке. Там была женщина и двое мужчин. Она была моложе…

Он задвигал рукой активнее. Угадала!

– …они оба были такие большие, а ее ротик казался таким маленьким! Она откинула волосы с лица…

Его пальцы ритмично двигали крайнюю плоть взад-вперед по головке. Он не закрывал глаз, а, наоборот, сосредоточил взгляд на моем лице, на моих губах.

– Что они с ней делали?

– …под конец она взяла их оба в рот одновременно…

– Ах ты, гадкая шлюха! Ну и грязный же у тебя рот! Иди-ка сюда и отсоси у меня своим грязным ртом.

Мы возвращались из окраинного гипермаркета, в котором есть все и еще немножко. Машина Этого Парня была забита по самое не балуй туалетной бумагой, стиральным порошком и консервированными помидорами в промышленных количествах. Богом клянусь, если и есть какая-то сфера, где мои еврейские корни идеально соответствуют его природным наклонностям, то это стремление к созданию запасов. Я могла бы стать ответственной за государственные стратегические резервы Британии!

– Погоди-ка, давай еще вот здесь сделаем остановку, – проговорил он, сворачивая с главной дороги.

– Чего ради?

– Тут чуть дальше есть центр хранения, они продают коробки.

– А для чего тебе понадобились коробки?

Он одарил меня улыбкой в стиле «глупышка, мы же это уже обсуждали». Той улыбкой, которая появляется только тогда, когда он полностью обсудил со мной некую чрезвычайно важную тему и выпестовал решение… не считая одной существенной детали: все это произошло исключительно в его голове.

– Для переезда к тебе, конечно, – сказал он.

– Э-э… а когда именно мы об этом разговаривали?

Я в последнее время подумывала об этом, после всех тех лет, в течение которых мы то были парой, то не были – в основном были. Но этот шаг предполагался «когда-нибудь», а не прямо сейчас .

– Ну, мы не говорили о переезде как таковом. Но уже и в самом деле пора, ты так не считаешь? – Его пальцы обвились вокруг моих, холодных и неподатливых.

Шопинг в середине недели – не совсем подходящее время для таких бесед. Я улыбнулась в ответ улыбкой в стиле «глупый мальчишка, в данный момент я мысленно ору на тебя».

– Класс!

– Вот и здорово. Я буду минут через десять, ладно? Подождешь? – Он улыбнулся улыбкой в стиле «говоря о десяти минутах, я имею в виду час».

– Никаких проблем, – ответила я и улыбнулась улыбкой в стиле «пока тебя не будет, я обыщу и изучу все, что ты оставишь в машине, и особенно твой телефон и историю навигатора».

– Отлично! – промолвил он, открывая дверцу. – Ой, едва не забыл, – добавил он, наклоняясь обратно, чтобы схватить свой телефон и поцеловать меня в щеку.

О-о-о, иудин поцелуй!

Официально заявляю: ничего из того, что я делаю, я не стала бы классифицировать как извращение.

Насколько я могу судить, нормально то, что я хочу делать, а извращение – то, чего я делать не хочу. Золотые дожди? Нормально. Бить меня ладонью по лицу и шее? – нормально. Посылать фото моих грудей, покрытых зажимами, человеку, которого я не видела во плоти почти год? Нормально. Ароматические свечи и секс в стиле «держа ее лицо в ладонях» в честь годовщины? Фу-у, извращение. За этим занятием меня не застукаешь. Во всяком случае, не часто. И уж определенно не бесплатно.

Официально заявляю: ничего из того, что я делаю, я не стала бы классифицировать как извращение.

Меня сильно тревожит то, что на свете есть множество людей – и многие из них имеют доступ к газетным колонкам, аккаунтам на Амазоне и мозгам детишек, – которые с радостью лепят ярлык извращения и злоупотребления на все, что не проходит испытания третьим актом какого-нибудь фильма Ричарда Кертиса. Случайные посторонние люди, обзывающие всех, кто наслаждается энергичным хулиганским сексом, больными и чокнутыми, обычно приводят меня в ярость, но это чувство мимолетное, поскольку его быстро вытесняет жалость.

Жалость – потому что они сформировались, причитая над «Четырьмя свадьбами», пока я смотрела «Уроцукидодзи» [15]. Жалость – потому что они считают, будто короткие юбки и ботфорты до бедра придуманы для Хэллоуина. Жалость – потому что у них может так и не случиться сногсшибательного секса, как поется в одной песенке, до самых «тридцати, когда девчонка может во все тяжкие пойти».