Элис Осман - Я рожден(а) для этого

Джульетта, кажется, не возражает – особенно когда я заговариваю об инстаграме Роуэна.

Мы поворачиваем за угол, и я замечаю на той стороне дороги красно-синий знак подземки.

– Ну и какой он, этот Мак? – наконец спрашиваю я.

Джульетта запихивает руки поглубже в карманы.

– Он… тоже из фандома «Ковчега». И ему восемнадцать, как нам. Он… – Джульетта колеблется, не зная, что еще сказать. – Он очень любит музыку.

– М-м-м! – киваю я. – И давно вы познакомились?

– Где-то пару месяцев назад, но мы каждый день болтаем на тамблере, поэтому у меня такое чувство, будто мы знаем друг друга всю жизнь, понимаешь? Надеюсь только, что он не окажется каким-нибудь сорокалетним охотником на малолеток в нелепой шляпе.

Джульетта делает вид, будто поправляет упомянутую шляпу, и я фыркаю от смеха.

– Да уж, точно.

Интересно, со мной у нее тоже ощущение, будто мы знакомы всю жизнь? Ведь мы-то знаем друг друга уже два года.

– Вот он! – Джульетта тычет пальцем в толпу, рвущуюся через турникеты. Понятия не имею, на кого она показывает. Я замечаю нескольких парней примерно нашего возраста, и любой из них может быть Маком. Ориентируясь на описание Джульетты, ничего особенного я не жду.

Один из парней вдруг отделяется от толпы.

Что ж, мои ожидания полностью оправдались.

Мак – яркий образчик среднестатистического белокожего британца.

Он старательно машет нам – точнее, Джульетте – и улыбается. Стоит признать, он довольно симпатичный. Приятные, но довольно-таки обычные черты лица. Стрижка, которую сейчас носят все парни. Можно подумать, что его вывели в лаборатории. Честное слово, не знаю. В общем-то, он похож на парня, которого я могла бы счесть привлекательным.

Когда Мак подходит, Джульетта шагает ему навстречу, оставляя меня позади.

– Привет! – говорит она чуть нервно.

– Привет! – отвечает Мак. Он тоже взволнован.

Они улыбаются друг другу, а потом Мак разводит руки в стороны, и Джульетта приподнимается на цыпочки, чтобы его обнять.

Ага. Кажется, я начинаю догадываться, что тут на самом деле происходит.

– Как доехал? – спрашивает Джульетта, наконец отрываясь от него.

– Неплохо! Ну ты знаешь. Поезда , – говорит он, зачем-то выделяя последнее слово.

Джульетта смеется. Она явно все поняла.

Ты знаешь. Поезда.

Они непринужденно болтают две невыносимо долгие минуты, прежде чем Джульетта вспоминает о моем существовании.

– Кстати! – восклицает она и поворачивается ко мне. – Это моя подруга Ангел.

Я снова чувствую себя неловко оттого, что меня называют сетевым именем. Но мы ведь все из интернета. Для этих людей я действительно Ангел, а не Фереште.

Мак отрывает взгляд от Джульетты и внимательно смотрит на меня.

– Привет, как дела? – спрашивает он, но в его глазах я отчетливо читаю: «Какого хрена ты здесь делаешь?»

– Привет! – отзываюсь я как можно более жизнерадостно. Ненавижу, когда люди спрашивают «Как дела?», словно им в самом деле интересно. Достаточно просто поздороваться.

Мак живо напоминает мальчишек, которые третировали меня в школьном автобусе. Повисает напряженное молчание. Наконец я хлопаю в ладоши, отвожу взгляд в сторону и говорю:

– Что ж, муки знакомства позади. Пойдемте домой, мне не терпится сунуть в рот кусок пиццы.

Я почти жду, что Джульетта отпустит какой-нибудь саркастичный комментарий – или хотя бы поддержит меня в стремлении воссоединиться с пиццей, как она всегда делала, когда мы общались в сети, – но она лишь вежливо смеется. Вместе с Маком.

– «Радиохед» – отличная группа, – говорит Мак по дороге к Джульеттиной бабушке. Я чуть отстала от них – на тротуар трое в ряд не влезают. – Знаю, их считают стариками, но такие песни не устаревают. Уверен, тебе понравится.

Джульетта хихикает:

– Ты же меня знаешь, я готова слушать все, что звучит более-менее сносно.

– Я пришлю тебе ссылку на «Everything In Its Right Place» , потом обсудим, – продолжает Мак, пробегая руками по волосам. – До мурашек пробирает.

Акцент у него похож на Джульеттин – такой же претенциозный, как у ребят из сериала «Золотая молодежь Челси» [3] Британское реалити-шоу о жизни отпрысков из богатых семей. , – но в исполнении Мака он звучит отвратно. Когда говорит Джульетта, я вспоминаю актеров, которые играли в фильмах про Нарнию. А когда рот открывает Мак, на ум приходят киношные злодеи.

– Конечно, присылай, – с энтузиазмом кивает Джульетта.

В жизни не подумала бы, что ее интересует «Радиохед». На первом месте для Джульетты всегда был «Ковчег», но, кроме него, она слушает в основном поп-рок и что-нибудь энергичное и оптимистичное. А не унылое старье.

Тем временем Мак не унимается:

– Я просто без ума от классической инди-музыки девяностых. Она мало кому нравится, но по мне, это лучше, чем слушать то, что слушают все.

– Разумеется, – улыбается Джульетта.

– Я так рад, что могу поговорить с тобой о музыке, – улыбается он в ответ. – В школе никому не нравится то, что нравится мне.

– Например, «Ковчег»? – спрашивает Джульетта.

– В точку.

Затем Мак пускается в пространные рассуждения о том, как много общего у «Ковчега» и «Радиохед». Я отключаюсь, когда он начинает утверждать, что на самые мрачные песни наших мальчиков, несомненно, вдохновил Том Йорк. Этот парень говорит не меньше меня, вот только не считает нужным держать свое мнение при себе. Уверена, Джульетта видит в Маке лишь чудаковатого музыкального задрота, а я негодую только потому, что не планировала делить ее с кем-то на этой неделе. И все равно не перестаю лелеять надежду, что срочный телефонный звонок заставит его помчаться на вокзал, сесть в поезд – и уехать куда подальше.

Даже в присутствии Дороти я все равно чувствую себя пятым колесом в телеге. Бесполезно это отрицать. Мак и Джульетта – как Феррис Бьюллер и Слоэн, а мне досталась роль Кэмерона [4] Отсылка к фильму «Феррис Бьюллер берет выходной» 1986 года. . Вот только эти двое неубедительны, а у меня нет крутой машины.

Я с радостью удаляюсь наверх для вечерних молитв – целых десять минут я не буду слышать голос Мака! Я прошу Господа послать мне силы быть доброй и не судить его слишком строго, ведь я знаю этого человека всего час… Хотя будем откровенны, если целый час разглагольствовать о старых рок-группах, не стоит обижаться, когда тебя попросят заткнуться.

Время переваливает за одиннадцать вечера. Дороти давно легла спать, а мы поужинали и теперь сидим в гостиной: Мак с Джульеттой на диване, я – в кресле. Ребята включили на «Нетфликсе» какой-то незнакомый мне сериал, и до двух ночи, когда нам в прямом эфире покажут, как «Ковчег» идет по красной ковровой дорожке, еще ждать и ждать. Я привыкла играть главную партию в разговорах с людьми, но Мак с Джульеттой прекрасно обходятся без меня.