Донна Фрейтас - Девять жизней Роуз Наполитано
- Название:Девять жизней Роуз Наполитано
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2022
- Город:Москва
- ISBN:9785001955641
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Донна Фрейтас - Девять жизней Роуз Наполитано краткое содержание
Заслуженный профессор, идеальная дочь, любящая мать, неверная супруга или счастливая жена – станет ли Роуз Наполитано той, кем никогда не хотела? Как изменится жизнь, если отпустить предвзятые представления о себе и стать кем-то совершенно новым? И какая же из всех Роуз настоящая?
Роман «Девять жизней Роуз Наполитано» стал мировым бестселлером: права на его выпуск были куплены 17 издательствами еще до выхода книги. Это глубокая и провокационная история о сюрпризах, которые несет нам будущее, о значимости выбора и о том, какую роль материнство играет в судьбе женщины.
Для кого эта книга Для тех, кто хочет взглянуть на жизнь под другим углом и умеет удивляться.
Для читателей современной прозы и романов, поклонников книг «Семь мужей Эвелин Хьюго» и «Семь смертей Эвелины Хардкасл».
Для тех, кто любит амбициозные и провокационные истории.
Для поклонников глубоких и трогательных книг.
Для тех, кто ищет в чтении сильные эмоции.
На русском языке публикуется впервые.
Девять жизней Роуз Наполитано - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Вот.
Вот оно.
То, о чем Люк думал целую вечность, наконец прозвучало вслух. Дело не в том, что я не хочу ребенка. Это он знал с самого начала. Меня коробит от явного сожаления в голосе мужа. От того, что Люк назвал меня неповторимой, но в самом худшем смысле.
Мы стоим и смотрим друг на друга. Я жду извинений, однако они так и не звучат. Сердце колотится, в голове крутится вопрос Люка, а кроме него – куча моих собственных вопросов. Почему я не могу быть как все женщины, которые хотят ребенка? Почему я не такая? Почему создана иной?
Под конец жизни обо мне так и скажут?
«Роуз Наполитано так и не стала матерью ».
«Роуз Наполитано не хотела иметь детей ».
Люк таращится в пол. Поднимает крышку, громко ее защелкивает. Я тянусь к банке… Тянусь к нему.
14 марта 1998 года
Роуз, жизни 1–9
Не люблю фотографироваться.
– Можете посмотреть на меня?
Глаза, голова, подбородок – все во мне противится этой просьбе.
Я из тех, кто избегает ока камеры, прячется за соседей. Тех, кто выставляет руку перед объективом, когда он нацелен в мою сторону. Есть и другие причины, по которым я не должна быть сейчас здесь, где меня фотографируют в шапочке и мантии выпускника. О чем я только думала?..
– Кхм, Роуз?
Раздаются шаги. Затем передо мной возникают синие, потертые на носках кроссовки с рваными шнурками. Глубоко вдыхаю, выдыхаю и поднимаю взгляд.
Фотограф молодой. Возможно, мой ровесник или на пару лет старше. Он моргает, прикусывает губу и хмурится.
– Извините, – говорю я, судорожно поглаживая колени, пальцы сжимаются и разжимаются. – Наверное, хуже модели у вас еще не было.
Отвожу взгляд в сторону, в темное пространство за пределами освещенной портретной фотозоны, где я сижу. За мной развернут серый фон. У стены громоздятся коробки наподобие тех, что покупаешь для переезда. Поверх брошена синяя куртка, а на полу, у плинтуса – хоккейная клюшка.
– Глупая была идея, – продолжаю я. – Просто я подумала… То есть хотела… но потом…
– Хотели? – переспрашивает фотограф.
Я молчу. Наверное, меня не очень-то тянет беседовать с этим незнакомцем о своем внутреннем мире. Тем более я все еще глазею на сваленный повсюду хлам. Должно быть, дом принадлежит фотографу. Он назвал это «студией», но, похоже, живет здесь. Или, возможно, только что переехал.
– Так чего вы хотели? – не отступает фотограф.
Что-то есть в его голосе – негромком, терпеливом, – от чего мне хочется плакать. Мне вообще от всей этой ситуации хочется плакать.
– Я не должна здесь находиться, я не подхожу, – говорю я и все же роняю слезу. – Мне ужасно неловко, но я не люблю фотографироваться. Простите, мне очень-очень жаль.
Слезы льются сильнее, хотя феминистка в глубине души распекает меня за извинения почем зря.
Фотограф – никак не запомню его имя (Ларри? Нет… Лу? Возможно…) – присаживается на корточки рядом с моим стулом, так что глаза у нас оказываются почти на одном уровне.
– Не волнуйтесь. Многие просто ненавидят фотографироваться. Но все-таки из-за чего именно вы плачете, из-за портрета или чего-то другого?
Я внимательно рассматриваю его: в прореху на джинсах вылезает правое колено, сам парень немного покачивается от неловкой позы. Как он догадался, что я плачу не из-за фотографии? Понял ли, что все дело в родителях, которым порой нелегко принять мой выбор? Выбор женщины, которой я стала, когда выросла.
Я обнимаю себя руками. Черная мантия с бархатной отделкой плотная и жесткая. Наверняка, если ее подпереть как следует, она будет стоять сама по себе. Снимаю с головы убор и встряхиваю волосами. Прическа, наверное, просто ужас после тяжелой шапочки, тоже бархатной и синего цвета в тон отделки мантии. Я так радовалась, когда она пришла по почте, – этот символ многолетнего тяжелого труда, символ докторской степени, которую я получу в мае, в день выпуска. Докторская степень по социологии официально сделает меня не просто Роуз, а профессором Наполитано. Доктором Наполитано.
– Кто на том фото? – Указываю я направо, вместо того чтобы ответить на вопрос.
На стене над стопкой коробок висит большой снимок в рамке. Он будто бы не на своем месте, вся обстановка в студии кажется временной, а эта фотография, напротив, незыблема и постоянна.
На крыльце бок о бок сидят двое, мужчина и женщина, у каждого – открытая книга.
Их лица такие живые, такие заинтересованные, будто в руках у них – самое захватывающее чтиво в мире.
Фотограф поворачивается в ту сторону, куда я показываю, и сдавленно фыркает:
– Мои родители. Сфотографировал их, когда мне было десять. На день рождения мне подарили первую настоящую камеру, и я снимал все подряд – цветы, травинки, текстуру половиц в гостиной – весьма художественно. – Оборачивается, смотрит на меня и пожимает плечами, шутливо закатывая глаза – зеленые, с карими крапинками. – А еще сделал множество отличных кадров собаки.
Я тихо смеюсь. Напряжение немного отпускает.
– И?..
– Ах да… – Теперь он не отворачивается, продолжает на меня смотреть. – То фото… Я как раз возвращался домой. Над высокой травой порхала бабочка-монарх, я погнался за ней, пытаясь поймать идеальный кадр. – Он закрывает глаза руками.
Мне вдруг хочется потянуться к нему, отвести руки от лица, коснуться гладкой смуглой кожи. Зря он смущается…
Руки фотографа снова падают на колени, он слегка пошатывается.
– Я был таким ботаником… Ну так вот: я во дворе, джинсы испачканы травой, устал, вспотел… А потом вдруг поднимаю голову и вижу, как родители читают на крыльце. И что-то такое было в их лицах… Я должен был это запечатлеть. Я остановился, поднял камеру и сделал единственный кадр.
– Тот кадр?
Он снова встает. Такой высокий…
– Ага. Именно из-за этого снимка я и захотел стать фотографом. Когда его увидел, сразу это понял. Мама вставила фото в рамку, чтобы я всегда помнил, кто я такой и чем хочу заниматься, даже когда наступят тяжелые времена. Начать зарабатывать фотографией не так-то просто.
Он ласково похлопывает камеру, которая стоит рядом с ним, и снова пожимает плечами.
Я склоняю голову, внимательно его разглядывая.
– Спасибо, что рассказали.
Он притоптывает ногой по полу.
– Теперь ваша очередь.
– Моя?
– Расскажите, в чем дело. Я поделился с вами, теперь говорите вы – зачем пришли на самом деле.
– Хм…
– Хм, итак?..
– Ладно… Хорошо.
Он пересекает помещение, берет стул, ставит его рядом со мной и садится. Подается вперед.
– У меня куча времени. Вы – мой единственный клиент.
Делаю глубокий вдох.
– Прежде чем я расскажу, ответьте мне еще на один вопрос.
– Конечно, валяйте.
К щекам приливает жар. Я встаю, расстегиваю мантию выпускника, присаживаюсь на место. Я просто плавлюсь от жары под этим торжественным одеянием.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: