Сань-мао - Сахарские новеллы

– Но если убить козу, что же будут есть козлята? – Я спешно подыскивала причины для спасения козы.

– С болтающейся плацентой она и подавно умрет, – сказал хозяин.

– Не трогайте ее пока, я попробую что-нибудь придумать, – вырвалось у меня.

Я понятия не имела, как вылечить козу. Дома я немного пораскинула мозгами… ага! – и достала бутылку красного вина. Поднялась на крышу, поймала козу и силой влила в нее вино из бутылки. Лишь бы не сдохла от опьянения, и полдела будет сделано. Когда-то давно я слышала о таком способе у одного фермера и вот неожиданно вспомнила.

На следующий день хозяин сказал мне:

– Надо же, выздоровела! Вся грязь из живота вышла наружу, и коза поправилась! Не знаю, как вас благодарить!

Я засмеялась и тихонько сказала ему:

– Она вылакала целую бутылку красного вина!

Он торопливо произнес:

– Спасибо, большое спасибо! – и удалился с выражением безысходности на лице – ничего, мол, теперь не поделаешь.

И только тогда я сообразила, что раз мусульмане не пьют вина, их козам это и подавно запрещено.

Всех-то вылечивала сахарская знахарка, и лишь один Хосе ее боялся. Он никогда не позволял мне себя лечить. Но я всеми силами старалась завоевать его доверие. Однажды у него заболел живот, я дала ему порошок под названием «Силун – U» и велела запить водой.

– Что это? – спросил он.

– Попробуй сначала, а потом спрашивай. Мне всегда помогает! – Я заставила его проглотить один пакетик.

Спустя какое-то время, не почувствовав облегчения, Хосе стал рассматривать пластиковый пакетик, в котором был порошок. Надпись по-китайски он не понял, но там было написано по-английски: «Vitamin U».

– Значит, бывает еще и витамин Ю? – мрачно спросил он меня. – И он помогает от боли в желудке?

Тут я и сама не знала, что ответить. Взяла пакетик, взглянула – и правда. Смеялась я долго. А боль в желудке у Хосе вскоре утихла.

Еще мне очень нравилось лечить животных. Правда, Хосе был так напуган случаем с Фатимой, что о своих ветеринарных подвигах я ему не сообщала. Мало-помалу он решил, что игра в доктора мне наскучила.

На прошлой неделе у нас было три выходных дня. Погода стояла чудесная, не холодная и не жаркая, мы решили взять напрокат джип и поехать с палатками в пустыню. Когда мы складывали в машину ящики с водой, палатку и съестные припасы, пришла темнокожая соседка с непокрытой головой. Она уверенно подошла прямо к нам. Я и слова не успела сказать, как она радостно сообщила Хосе:

– Ваша жена – просто волшебница, так залечила мне зуб, что он больше и не болит.

Услышав это, я поспешила перевести разговор на другую тему.

– Где же хлеб? Куда он мог запропаститься? – А сама еле сдерживала смех.

Хосе не знал, плакать ему или смеяться.

– И давно ли вы, сударыня, в стоматологи подались?

Притворяться было бесполезно, и, высоко подняв голову, я ответила ему:

– В прошлом месяце и подалась.

– И сколько же зубов вы залечили? – Ему уже тоже было смешно.

– Двум женщинам и одному ребенку. К врачу они идти не хотели, куда было деваться? Но ведь зубы-то у них с тех пор не болят, и кусать ими можно. – Все это была чистая правда.

– И чем же ты их пломбировала?

– Этого я не могу тебе сказать, – быстро ответила я.

– Тогда я никуда не поеду.

Негодяй умел меня шантажировать. Ну хорошо! Я отбежала от него подальше и тихо произнесла:

– Прочный, водостойкий, клейкий, вкусно пахнет и красивого цвета… Что это, угадай!

– Что? – нетерпеливо спросил не желавший шевелить извилинами Хосе.

– Лак – для – ногтей! – прокричала я.

– А? Пломба из лака для ногтей?! – Хосе так перепугался, что волосы на его голове стали дыбом, прямо как у героя мультика, до чертиков живописно. Я со смехом побежала прочь. Пока он пришел в себя и бросился вдогонку, сахарская знахарка была уже далеко.

Мы познакомились с Гукой около года назад. Ее семья живет в большом доме по соседству с моей крошечной хибаркой. Она старшая дочь Хамди, полицейского. С волосами, заплетенными в толстую косу, в длинном цветастом африканском платье, босая и без чадры, не замотанная в покрывало, она частенько погоняла коз рядом с моим домиком, бойко покрикивая на них звонким голосом. Судя по всему, это была вполне счастливая маленькая девочка.

Потом она пришла ко мне учиться. Я спросила, сколько ей лет, и она ответила:

– Об этом спрашивай Хамди, мы, сахравийки, не знаем, сколько нам лет.

Ни она, ни ее братья и сестры не называли Хамди отцом, а обращались к нему по имени.

Хамди сообщил мне, что Гуке десять лет.

– Тебе, наверно, тоже чуть больше десяти? То-то вы с Гукой так хорошо ладите.

Я не нашлась, что ответить на этот безумный вопрос, и глядела на Хамди с застывшей улыбкой.

Спустя полгода мы уже крепко сдружились со всем семейством Хамди и чуть ли не каждый день пили вместе чай. Как-то раз я пила чай с Хамди и его женой Гэйбль, и Хамди неожиданно сказал:

– Моя дочь скоро выходит замуж. Прошу тебя сообщить ей об этом при случае.

Я поперхнулась чаем и с трудом произнесла:

– Ты говоришь про Гуку?

– Да, – ответил он. – Через десять дней после Рамадана сыграем свадьбу.

Рамадан, мусульманский месяц поста, вот-вот должен был начаться.

В молчании мы выпили еще одну чашку чаю, после чего я, не выдержав, спросила Хамди:

– А тебе не кажется, что Гука еще слишком мала? Ей ведь всего десять лет.

Хамди недовольно возразил:

– Мала? Моей жене было восемь, когда мы поженились.

Что ж, таковы сахравийские обычаи. Нельзя судить о них слишком пристрастно, – подумала я и умолкла.

– Расскажи об этом Гуке, она еще не знает, – попросила меня ее мать.

– Почему же вы сами ей не скажете? – удивилась я.

– О таких вещах напрямую не говорят! – уверенно ответил Хамди.

Надо же, какие ретрограды, – подумала я.

На следующий день после урока арифметики я попросила Гуку остаться, разожгла угли и заварила чай.

– Гука, вот и твой черед настал, – сказала я, подавая ей чай.

– Чего? – озадаченно переспросила она.

– Глупенькая, ты скоро выходишь замуж, – выпалила я.

Она пришла в явное изумление, лицо ее тут же покраснело.

– Когда? – тихо спросила она.

– Через десять дней после Рамадана. Ты знаешь, кто это может быть?

Она покачала головой, поставила чашку с чаем и ушла, не сказав ни слова. Впервые я видела ее такой подавленной.

Через несколько дней я отправилась в поселок за покупками и встретила старшего брата Гуки в компании с каким-то молодым мужчиной. Брат представил мне его:

– Это Аббуд, полицейский из отряда Хамди, мой хороший друг и будущий муж Гуки.

Услыхав, что это жених Гуки, я принялась пристально его разглядывать. Кожа Аббуда была не слишком темная, он был высок и хорош собой, выражался вежливо, смотрел ласково и с первого взгляда производил очень благоприятное впечатление.