Сань-мао - Сахарские новеллы

– Большой босс хочет, чтобы я ему готовила? Еще чего. Не буду его звать. Друзья и сослуживцы – пожалуйста, я только рада, но приглашать начальство, по-моему, неприлично. У меня пока еще совесть есть, знаешь ли!

Я приготовилась прочесть ему лекцию о высокой духовности китайского народа, но не смогла подобрать нужных слов. Взглянув на выражение лица Хосе, я поняла, что лучше мне убраться с этой духовностью куда подальше.

На следующий день он спросил меня:

– А есть ли у нас побеги бамбука?

– Есть целая куча палочек для еды, все из бамбука.

Он косо посмотрел на меня.

– Начальник сказал, что был бы не прочь отведать побегов бамбука с сушеными грибами.

Надо же, какой видавший виды начальник! Вот и относись к иностранцам свысока.

– Ладно, приводи их завтра на ужин. Я, так и быть, выращу бамбук.

Впервые со дня свадьбы Хосе посмотрел на меня влюбленными глазами, вот какой чести я удостоилась! Жаль только, что в тот день я была всклокочена, словно демон.

На следующий вечер я заранее приготовила три блюда и оставила их греться на маленьком огне. Я накрыла стол со свечами, постелила белую скатерть, а сверху наискосок положила полоску красной ткани, вышло очень нарядно. Ужин удался на славу. Блюда получились и красивые, и вкусные, да и я, как хозяйка, принарядилась, причесалась и даже надела длинную юбку. Уже садясь в машину, начальник и его жена сказали мне на прощанье:

– Если у нас появится место в отделе по связям с общественностью, вы сможете занять его и стать частью компании.

Глаза мои засветились от радости. Подумать только, все это – благодаря побегам бамбука!

Когда мы проводили начальника, было уже поздно. Я поскорей сняла юбку, надела джинсы, завязала резинкой волосы и яростно принялась за мытье посуды. В привычном обличье Золушки я чувствовала себя гораздо свободнее. Хосе был чрезвычайно доволен.

– Да, побеги бамбука с грибами удались на славу… А где же ты их раздобыла? – спросил он, стоя у меня за спиной.

– Какие еще побеги? – спросила я, не отрываясь от посуды.

– Которые ты приготовила на ужин!

Я расхохоталась.

– Ты хотел сказать, жареные огурцы с грибами?

– Что?.. Ты… ладно ты меня все время обманываешь, так еще и начальника умудрилась одурачить…

– Я и не думала его дурачить! Он сам сказал, что это – лучшие побеги бамбука с грибами в его жизни!

Хосе сгреб меня в объятья так, что мыльная пена забрызгала ему всю голову и бороду.

– Да здравствует моя мартышка! Ты и есть та самая обезьяна в семидесяти двух обличьях, как там ее звали, я забыл…

Я хлопнула его по лбу.

– Великий мудрец, равный Небу, – Сунь У-кун! [4] Сунь У-кун – главный персонаж романа У Чэнь-эня «Путешествие на Запад», одного из четырех китайских классических романов. И попробуй только снова забыть!

В прошлом году ранним зимним утром мы с Хосе сидели в мадридском парке. Было ужасно холодно, и я по самые глаза укуталась в свое пальто, выставив наружу только руку, чтобы бросать воробьям хлебные крошки. Хосе, одетый в старую теплую куртку, читал что-то про мореплавание.

– Сань-мао, какие у тебя планы на следующий год? – спросил он.

– Да нет никаких особых. Может, в Африку поеду после Пасхи.

– В Марокко? Так ты вроде уже там была? – снова спросил Хосе.

– Я была в Алжире. А теперь хочу съездить в Сахару.

У Хосе было одно несомненное достоинство: любые выходки Сань-мао, заставлявшие других крутить пальцем у виска, он воспринимал как нечто вполне естественное. Поэтому мне и было с ним так хорошо.

– А ты что собираешься делать? – спросила я его.

– А я хочу летом отправиться в плавание. Учеба закончилась, служба в армии наконец-то позади. – Он скрестил руки на затылке.

– А лодкой ты уже обзавелся? – Я знала, что он давно мечтал о небольшом паруснике.

– Отец Хесуса одолжит нам яхту, и мы махнем в Грецию, нырять в Эгейском море.

Я верила ему: он всегда исполнял задуманное.

– И надолго ты собираешься в Сахару? Чем ты там будешь заниматься?

– Думаю пожить там полгода или год. Хочу понять, что такое пустыня.

С самого детства, с первых уроков географии это было моей заветной мечтой.

– Поплыли с нами! Нас будет шестеро, включая тебя. Сможешь к августу вернуться?

Я высунула нос из-под своего пальто и весело взглянула на него.

– Но я ничего не смыслю в яхтах! А что мне придется делать?

– Будешь поваром, фотографом, заодно еще и казначеем, заведующим моими финансами. Возьмешься?

– Я бы с удовольствием, но боюсь, в августе я буду еще в пустыне. Эх, что же делать? Мне и того и другого хочется! – Как же мне хотелось и рыбку поймать, и медвежьей лапой полакомиться! [5] Сань-мао цитирует трактат китайского философа Мэн-цзы (372–289 гг. до н. э.) Подробнее см. Комментарии-1.

Хосе слегка приуныл.

– Мы так давно знакомы, а ты только и делаешь, что носишься туда-сюда по свету! – воскликнул он. – Еле дождался демобилизации, и тут ты опять меня бросаешь. Когда же мы сможем побыть вместе?

Никогда раньше Хосе не высказывал мне недовольства. Я удивленно взглянула на него и отшвырнула подальше хлебные крошки. Вспугнутые воробушки разлетелись.

– Значит, ты твердо решила ехать в пустыню? – снова спросил он.

Я утвердительно кивнула. Да, я правда этого хотела.

– Ладно, – сказал он в сердцах и вернулся к своей книжке.

Обычно Хосе бывал словоохотлив, чем очень меня раздражал, но когда происходило что-то по-настоящему серьезное, он напрочь умолкал.

И кто бы мог подумать, что к началу февраля Хосе, не сказав никому ни слова, найдет работу в пустыне Сахаре, соберет чемодан и отправится в Африку даже раньше меня!

Я написала ему в письме: «Зачем тебе из-за меня терпеть лишения в пустыне? Ведь оказавшись там, большую часть времени я буду проводить в разъездах, и мы все равно будем мало видеться…»

Хосе ответил на это: «Я хорошо все обдумал. Чтобы ты была со мной, мне остается только одно – жениться на тебе. Иначе я так и буду всю жизнь мучиться. Давай летом поженимся?»

Это письмо, такое простое и незатейливое, я перечитала раз десять, не меньше, а потом сложила, засунула в карман брюк и гуляла с ним весь вечер. Вернувшись домой, я приняла решение.

В середине апреля я собрала вещи, сдала мадридскую квартиру и приехала в Испанскую Сахару. Хосе жил в общежитии при работе, а я поселилась в городке Эль-Аюн. Нас разделяла почти сотня километров, но Хосе все равно каждый день ко мне приезжал.

– Ну вот, теперь можем и пожениться, – провозгласил он, сияя от радости.

– Погоди, дай мне месяца три поездить и осмотреться, вот вернусь – тогда и поженимся.

Я пыталась найти кого-нибудь из местных жителей, кто провез бы меня через пустыню к западной части Африки.