Энтони Дорр - Птичий город за облаками

Первый класс в Лейкпортской начальной школе = двадцать шесть шестилеток в щитовом домике двадцать четыре на сорок футов под руководством старой и ехидной миссис Онегин. Темно-синяя парта, за которую она сажает Сеймура, омерзительна: рама погнута, болты заржавели, а ножки скрипят по полу так, будто тебе в глаза загоняют иголки.

Миссис Онегин говорит:

– Сеймур, ты видел, чтобы другие дети сидели на полу?

Она говорит:

– Сеймур, ты ждешь особого приглашения в золотой рамочке?

Она говорит:

– Сеймур, если ты не сядешь…

У директора на столе стоит кружка с надписью «УЛЫБНИСЬ!», а на его ремне несутся друг за дружкой мультяшные Дорожные бегуны. Банни, в новенькой форменной рубашке поло клининговой службы «Вэгон уил» (стоимость вычтут из ее первой зарплаты), говорит: «Он довольно чувствительный», а директор Дженкинс спрашивает: «Мужчина в семье есть?» – и в третий раз косится на ее грудь. Позже, в машине, Банни сворачивает на обочину Мишшн-стрит и, не запивая, глотает три таблетки от головной боли.

– Опоссум, ты меня слушаешь? Тронь уши, если слушаешь.

Мимо проносятся четыре грузовика: два синих, два черных. Он трогает уши.

– Кто мы?

– Команда.

– А что значит быть командой?

– Помогать друг другу.

Проезжает красный автомобиль. Потом белый грузовик.

– Можешь посмотреть на меня?

Он смотрит. Магнитный бейджик на ее рубашке гласит: «МЕНЕДЖЕР ПО УБОРКЕ ПОМЕЩЕНИЙ БАННИ». Имя мельче, чем название работы. Еще два грузовика раскачивают «гранд-ам», проезжая мимо, но Сеймур не слышит, какого они цвета.

– Я не могу уходить с работы в середине смены из-за того, что тебе не понравилась парта. Меня уволят. А мне нельзя, чтобы меня уволили. Я должна стараться. Ты постараешься?

Сеймур старается. Когда Кармен Ормаэчеа трогает его своей рукой, которая хуже ядовитого плюща, он старается не закричать. Когда фрисби Тони Молинари попадает ему в голову, он старается не плакать. Но девятого сентября из-за пожара в горах Севен-Девилз весь город затягивает дымом, и миссис Онегин говорит, на перемену выходить не будем, слишком плохой воздух, и окна открывать нельзя, потому что у Родриго астма, и через несколько минут в классе воняет, как от дедушкиной микроволновки, когда мама разогревает мороженую фахиту [9] Мексиканское блюдо: мясо с овощами, завернутое в лепешку-тортилью. .

Сеймур выдерживает устный счет, выдерживает ланч, выдерживает карточки с заданиями, но к тихому уроку его силы на исходе. Миссис Онегин усадила всех раскрашивать их Северные Америки, и Сеймур пытается рисовать светло-зеленые круги в Мексиканском заливе, пытается двигать только пальцами и запястьем, не давя на парту, чтобы она не делала скрип-скрип , не дышать, чтобы не вдыхать запахи, но пот течет по ребрам, а Уэсли Охмен постоянно расстегивает и застегивает липучку на левой кроссовке, а Тони Молинари делает губами звук, будто пускает пузыри, а миссис Онегин пишет огромное мерзкое А-М-Е-Р-И-К- на маркерной доске, и кончик маркера шуршит и повизгивает, а часы на стене тиктиктиктакают, и все эти звуки летят ему в голову, как шершни в гнездо.

Рев; всю жизнь Сеймура он рокотал где-то вдали, но теперь нарастает. Рев стирает горы, озеро, Лейкпорт, прокатывается по школьной парковке, переворачивая машины, рычит за стеной и трясет дверь. Миллион черных точек взрывается перед глазами. Сеймур зажимает уши, но рев пожирает свет.

Школьный психолог мисс Слаттери говорит, это может быть нарушение обработки сенсорной информации, или синдром дефицита внимания и гиперактивность, или какое-то их сочетание. Мальчик еще слишком маленький. И она не диагност. Но его крики пугают других детей, и директор Джексон велел Сеймуру в пятницу не приходить в школу, и Банни надо как можно скорее обратиться к дефектологу.

Банни трет переносицу:

– Это бесплатно?

Менеджер Стив из «Вэгон уил» говорит, ага, Банни, бери ребенка на работу, если хочешь, чтобы тебя уволили, так что в пятницу утром она снимает с плиты ручки, ставит на кухонный стол пачку «Чириос» и включает DVD со «Старбоем» на повтор.

– Опоссум?

На экране «Магнавокса» Старбой в сияющем костюме спрыгивает из темноты.

– Тронь уши, если ты меня слушаешь.

Старбой находит семью броненосцев, которая запуталась в сети. Сеймур трогает уши.

– Когда таймер микроволновки покажет ноль-ноль-ноль, я вернусь домой и проверю, как ты. Хорошо?

Старбою нужна помощь. Пора звать Верного Друга.

– Ты же никуда не уйдешь?

Он кивает. «Понтиак» уезжает по Аркади-лейн. Сова Верный Друг выплывает из мультипликационной ночи. Старбой светит, Верный Друг клювом разрывает сеть. Броненосцы выбираются; Верный Друг объявляет, что лучшие друзья – это те, кто приходит на выручку в беде. И тут крышу дома начинает скрести кто-то вроде гигантского скорпиона.

Сеймур слушает в своей комнате. Слушает у входной двери. У сдвижной двери кухни. Звук не прекращается. Тук-скрр-скрр .

На экране «Магнавокса» всходит большое желтое солнце. Верному Другу пора лететь обратно в гнездо. Старбою пора лететь обратно на Небосвод. «Лучшие друзья», – поет Старбой…

Когда Сеймур открывает сдвижную дверь, с крыши взлетает сорока и садится на яйцевидный валун на заднем дворе. Опускает хвост и стрекочет.

Птица. Вовсе не скорпион.

Ночью сильный ветер разогнал дым, и утро ясное. Чертополох кивает лиловыми головками, всюду гудят насекомые. Тысячи сосен подступают к участку, взбираются на горный склон и качаются, как будто дышат. Вдох-выдох. Вдох-выдох. До яйцевидного валуна девятнадцать шагов через высокую, по пояс, траву, и к тому времени, как Сеймур на него влезает, сорока уже перелетела на ветку у края леса. На валуне пятна лишайника – бежевые, зеленые, ярко-оранжевые. Здесь все такое удивительное. Огромное. Живое. Происходит у тебя на глазах.

В двадцати шагах от валуна Сеймур натыкается на провисшую колючую проволоку между двумя столбиками. За спиной у него сдвижная дверь, кухня, дедушкина микроволновка; впереди – три тысячи акров леса, принадлежащего техасской семье, которую никто в Лейкпорте в глаза не видел.

Чьюк-юк, чьюк-юк , зовет сорока.

Так легко нырнуть под проволоку.

Под деревьями свет совершенно другой: новый мир. С веток свисают бороды лишайника, сверху проглядывают кусочки голубого неба. Вот муравейник в половину Сеймурова роста, вот гранитная глыба размером с мини-фургон, вот кусок коры, который точно подходит к его груди, как доспех Старбоя.

На половине пути от дома к вершине холма Сеймур выходит на поляну, обрамленную пихтами. Посередине поляны мертвая сосна тянется к небу, словно из-под земли лезет многопалая рука великаньего скелета. Сверху планируют десятки сорванных ветром двойных иголочек. Сеймур ловит одну, воображает, что это человек с крохотным тельцем и длинными тонкими ногами. Иголочный человечек идет через поляну на цыпочках.