Люсинда Райли - Семь сестер. Сестра луны

– А, вот вы где все! – громко воскликнул кто-то за спиной Чарли. Я непроизвольно задрала голову вверх. Ульрика собственной персоной спешила по дорожке навстречу к нам. – А я-то думала, что вход к этим животным закрыт для всех, кроме вас. – Ульрика небрежно кивнула в мою сторону. – Оказывается, есть и исключения. Такая честь , не правда ли? – обратилась она уже к мужу и дочери, которая сосредоточенно карабкалась по склону впереди меня. – Меня, к примеру, пару дней тому назад отсюда просто прогнали.

Руки в боки, высоченная, словно статуя, возвышающаяся надо мной и подавляющая своим величием, Ульрика в эту минуту была очень похожа на разъяренную валькирию.

– Да она пустила меня сюда, мама, потому что я уже ей надоела со своими приставаниями. Все просила и просила пустить меня к кошкам, – пояснила Зара, пытаясь утихомирить разбушевавшуюся мать.

– Выходит, мне тоже в следующий раз нужно будет повалиться вам в ноги и начать умолять о подобном одолжении? – промолвила Ульрика почти шутливо, но глаза ее, устремленные на меня, смотрели угрожающе холодно.

– Пойдемте с нами, Тигги. Выпьем по чашечке кофе. Поговорим о делах, – снова предложил мне Чарли, когда мы подошли к дому.

– Прости, дорогой, но ничего не получится. Ты ведь должен отвезти меня в Дорноч к леди Муррей. Она ждет меня к одиннадцати, кстати, тоже на чашечку кофе. Так что наш с вами кофе, Тигги, отложим до следующего раза, если не возражаете, – обронила Ульрика ледяным тоном.

– Ничего не имею против, – ответила я, понурив голову.

– Тогда я сам загляну к вам, когда вернусь из города, – сказал Чарли. – Хочу отдать бланки на оформление заявок на гранты, а также обговорить кое-какие конкретные детали, касающиеся переселения сюда, в Киннаирд, лосей и европейских оленей уже весной будущего года.

– Ладно. До свидания, Зара. До свидания, Ульрика. – Я распрощалась с хозяевами и поспешно удалилась в свою хибару. Подальше от господского гнева.

– Ну и делишки! – выдохнула я, тяжело опускаясь на диван в нашей гостиной.

– Что за делишки? – поинтересовался у меня Кэл, входя следом за мной в гостиную с тостом в руке.

– Опять эта Ульрика Киннаирд! – тяжело вздохнула я. – Она меня точно невзлюбила, нутром чую.

– Не уверен, что она вообще кого-то любит, Тиг. А потому не принимай ее агрессию на свой счет. Что она тебе такого наговорила на сей раз?

Я рассказала Кэлу, что случилось сегодня возле вольеров, но Кэл лишь весело рассмеялся в ответ.

– Так ей и надо! Хотя… хотя после сегодняшней истории ты вряд ли попадешь в список ее гостей на рождественский прием в ближайшие несколько лет. Ульрика не любит быть на вторых ролях или тем более оказаться с носом. Особенно если речь заходит о ее собственном муже. Может, она просто не вполне уверена в нем, а?

– Наверняка она заставит мужа уволить меня.

– Ну, это уж вряд ли. Лэрд очень ценит тебя. Так что на сей счет можешь быть спокойна. Ну, я пошел. Ее величество приказала мне расчистить от снега подъездную дорожку к дому и посыпать ее солью на всякий случай. Не дай бог, растрясет свой драгоценный зад на ухабах. – Кэл весело подмигнул мне и с этими словами вышел из дома.

– Ну что, приходил к тебе лэрд поболтать за жизнь? – поинтересовался у меня Кэл, переступая порог дома в восемь часов вечера.

– Нет, не приходил, – ответила я, налила стакан виски и протянула ему.

– Наверное, подвернулось что-то более срочное, – предположил Кэл, беря в руки стакан.

– Наверное. Но я ведь обитаю не на другом конце света. Мог бы зайти и сказать об этом. А так я зря прождала его весь день.

– Может, у них там что случилось? Потому что они все были дома, это я точно видел. И из города они вернулись где-то часа в три. Это я тоже видел. Да бог с ними, Тиг! Выше голову!

– Что ж, если он не собирается пожаловать ко мне, тогда я отправляюсь принимать ванну.

Вода была чуть тепловатой. Лежа в ванне, я размышляла над тем, что сказал мне Чилли, когда я была у него. Дескать, скоро я отсюда уеду. Неужели из-за этой блондинки валькирии, подкараулившей нас сегодня утром?

Внезапно в дверь негромко постучали.

– Тиг, ты уже помылась? У нас тут посетитель.

– Сейчас-сейчас, – заторопилась я, доставая пробку из днища и выбираясь из ванны. – А кто пришел?

Я затаила дыхание в ожидании ответа. Не дай бог, Чарли Киннаирд! Появляться перед ним в гостиной в своем теплом старом халате выцветшего голубого цвета мне никак не хотелось. Надо бежать к себе в комнату, чтобы переодеться.

– Зара. Она очень возбуждена, – уточнил Кэл вполголоса.

– Хорошо, я иду, – откликнулась я через дверь.

Когда я открыла дверь и вошла в гостиную, то увидела, что Зара сидит на краешке дивана, обхватив голову руками и рыдая навзрыд.

– Пожалуй, я лучше оставлю вас одних, девушки, – сказал Кэл, выразительно вскинув брови. После чего поспешно удалился к себе.

– Что стряслось, Зара? – спросила я у девочки, присаживаясь рядом с ней.

– Папа обещал мне, что мы останемся в Киннаирде вплоть до первых дней января. А сейчас он объявил, что мы уезжаем! Представляешь? Ведь я могла пробыть здесь еще как минимум два дня. Но вместо этого надо срочно возвращаться в Инвернесс!

– Почему?

– Не знаю. Какой-то мужчина приходил к нам сегодня утром, и они сильно повздорили с папой. Я даже не рискнула спуститься вниз, слыша крики, которые доносились из холла. Они буквально вопили друг на друга. А потом папа поднялся наверх и сказал мне, что мы возвращаемся домой. А я не хочу никуда ехать!

– А из-за чего они спорили? И кто был этот мужчина?

– Понятия не имею. Папа мне ничего не сказал.

– Зара, дорогая моя! – Я обняла девочку за плечи и привлекла к себе. – Мне очень жаль, что все так вышло. Очень… Но ты же помнишь, совсем недолго тебе ждать своего восемнадцатилетия. И уж тогда ты точно сможешь жить в Киннаирде столько, сколько тебе вздумается, и никто тебе этого не запретит.

– А ведь папа говорил, что я могу провести здесь все свои рождественские каникулы, если захочу. Но мама высказалась категорически против. Она не любит Киннаирд.

– Может, деревенская жизнь – это просто не ее, – нерешительно предположила я. – Ну, не любит она жить в глуши, только и всего.

– Она ничего не любит, Тигги, – тяжело вздохнула в ответ Зара, усталость и отчаяние разлились по ее лицу. – Все время твердит, что будет счастлива, если папа сделает то или сделает это. Например, свозит ее на какой-нибудь фешенебельный курорт. А где деньги взять для таких развлечений? У папы же нет денег. Или чтобы он купил ей новую машину, или какую-нибудь картину, которая ей приглянулась. Потому что от этого у нее сразу же повысится настроение. Но оно у нее никогда не повышается. Никогда! Она из категории вечно несчастливых людей. Понимаешь меня?