Ян-Филипп Зендкер - Сердце, которое помнит

С тех пор я под любым предлогом уклоняюсь от шахматных партий с ним.

Я сдвинулся на пару ступенек ниже и взялся за дядину ступню. Кожа у него грубая и жесткая, как древесная кора. У него часто болят ноги, отчего ему трудно ходить. Тогда он сидит на кушетке или на верхней ступеньке крыльца, а я массирую ему ступни.

Я надавил костяшками пальцев на подошвы его ног.

– Как приятно.

Совсем нетрудно доставить дяде удовольствие. Как он всегда говорит, есть много ключей к счастью. Один из них – скромность. Другой – благодарность.

Ногти у него на ногах слишком отросли. Я сходил за ножницами и подрезал их.

У Ба поднял голову и посмотрел мне прямо в глаза. У меня возникло чувство, будто он хотел что-то сказать. По его глазам я видел: дядю что-то тревожит. Взгляд был тяжелым, неуютным, без блеска. Глаза темные, потухшие, пустые. Они напоминали мозоли на его ступнях. Я умею читать по глазам У Ба лучше, чем по чьим-либо.

Меня одолели тяжелые предчувствия.

– Ты собираешься в дорогу? – как можно непринужденнее спросил я.

Дядя поджал губы и молча кивнул.

Раз в год дядя навещает сестру. Обычно он уезжал на несколько недель осенью, в самом начале сухого сезона.

Я знал: дяде трудно расставаться со мной. Я не хотел усугублять это состояние и потому изо всех сил прятал свои чувства. Меня тоже печалило расставание с ним.

Но в этом событии была и светлая сторона. Когда У Ба уезжал, ко мне приезжал отец.

Еще до восхода я услышал, как дядя гремит посудой на кухне. Вскоре в очаге затрещал хворост и весь дом наполнился запахом горящего дерева. Дядя давно не вставал так рано утром.

Когда я вошел в гостиную, он срезал свежие цветы для алтаря и наполнял рисом маленькую миску – приношение нашему Будде. Рядом с миской он положил два банана. Все дядины привычки я изучил наизусть.

Дядя всегда путешествовал налегке. Все, что ему требовалось на время, пока он гостит у сестры, умещалось в зеленую сумку из искусственной кожи: еще одна лоунджи, нижнее белье, три рубашки и записная книжка. Дома дядя читает по нескольку часов в день, невзирая на то, что глаза его слабеют. Но в дорогу он не берет ни одной книги. Это меня удивляло. Жизнь без книг для дяди пуста. В них У Ба черпает утешение, когда оно ему нужно, а порой книги его отвлекают. Однажды он сказал, что книги служили ему компасом. Без них он бы не смог найти путь в мире и в собственной жизни.

Пока он собирается, мы разговариваем мало. Такая у него привычка. Даже когда дядя уезжает на день в Таунджи, столицу нашего штата, перед отъездом туда он тоже затихает. Он всегда говорит, что душа путешествует не быстрее пешехода. Она движется гораздо медленнее поезда или автобуса. Мне думается, дяде нравится давать душе фору во времени. Возможно, чтобы к месту назначения прибыть цельным человеком.

Я сбегал во двор, набрал воды из бочки и поставил чайник, чтобы вымыть дяде голову. В мыслях хаотично кружилось все, что я хотел ему сказать и о чем спросить перед отъездом. Но мой рот был как замурованный. Так я ничего и не сказал.

Перед самым выходом из дому, когда мы уже были готовы отправиться на станцию, мимо пронесся военный джип, резко затормозил и стал сдавать назад, пока не оказался вровень с нами. На пассажирском сиденье сидел офицер. Он уже несколько месяцев подряд ездит к нам. Когда я впервые увидел его у нас во дворе, мне захотелось заползти под дом и спрятаться в свином загоне. Он крепче и крупнее всех знакомых мне мужчин, а взгляд у него зловещий. На его форме полно разноцветных значков, а на погонах – по три звезды и два листа. Он не просто военный, а полковник или что-то в этом роде. Так говорил мне У Ба.

– Где твой дядя? – прорычал он.

Я попятился и молча указал на дом. Военный поднялся по ступенькам, оставив странный запах.

Каждый раз, когда он приезжал, У Ба неизменно отсылал меня во двор, уверяя, что меня там ждет работа.

На дядю это было не похоже.

Снедаемый любопытством, я подполз к дому, где смог подслушивать их разговор через щели в половицах. Оказалось, дяде принадлежало несколько полевых наделов в окрестностях Кало. Точнее, не ему, а его давным-давно умершей жене. Военный хотел купить эту землю, причем немедленно.

Когда он уехал, соседи рассказали дяде, что наделы входят в зону, отведенную под новое строительство. Там должны появиться виллы, торговые центры, гольф-клуб и больница с вертолетной площадкой. У Ба много лет сдавал землю крестьянам из соседней деревни. Те выращивали рис и небольшую часть урожая отдавали дяде. Его такое положение вещей устраивало, и он ничего не хотел менять. Дядю не волновало, что земля растет в цене и может вырасти еще. Эти слова он каждый раз повторял полковнику (или что-то в этом роде), когда тот приезжал торговаться. Иногда дяде требовалось больше слов, а иногда он обходился меньшим их количеством.

Однако полковник не слушал, не понимал или понимал, но не принимал дядины слова всерьез. Каждый раз он предлагал все больше денег.

– Люди слышат только то, что хотят услышать, – простонал дядя после их прошлого разговора.

Сейчас военный высунулся из окошка и хмуро посмотрел на дядю:

– Куда-то собрались?

– Да, – не сбавляя шага, ответил дядя.

Джип медленно покатился за нами. Такое невежливое поведение было совсем не присуще дяде.

– Может, вас подвезти?

– Вы чрезвычайно добры. Благодарю за предложение. Племянник проводит меня на станцию. К счастью, тут недалеко.

Мы шли рядом с джипом, глядя исключительно вперед.

– Так вы обдумали мое предложение? – спросил военный.

– Ваше предложение очень щедрое, – ответил дядя. – Настолько щедрое, что я не могу его принять.

– Предоставьте это моим заботам.

У Ба шагал настолько быстро, что я едва за ним поспевал. Я был вынужден даже бежать, чтобы не отставать.

И вдруг дядя остановился как вкопанный. Водителю джипа пришлось резко затормозить.

– Я смиренно прошу меня простить, если во время наших прошлых бесед невольно создал у вас ложное впечатление, – начал дядя. – В мои намерения совсем не входит держать вас в неведении относительно моих планов. Более того, после прошлого вашего визита я даже был склонен воспользоваться вашим предложением. – У Ба замолчал, и военный пристально посмотрел на него. – Но поскольку упомянутые наделы принадлежат моей покойной жене, я решил посоветоваться с ней и прибегнул к помощи Тхан Вина. По моей просьбе и благодаря его уникальным способностям он связался с ней. Вернее, с ее духом, если вам угодно. Тхан Вин спросил, разрешает ли она продать упомянутые поля. Как ни печально, но моя жена не дала разрешения. Более того, ее оскорбило само это предложение. В таких делах я не могу идти против ее воли. Уверен, вы меня поймете. Решение этого вопроса находится не в моих руках.