Роман Кириенко - Странник

Город жив, но не знаю, жив ли я?

Ты уже давно вела себя странно, я чувствовал это и был подавлен. Почему сейчас? – думал я.

Хотя нет, это продолжается уже довольно долго, пожалуй, еще с прошлой весны, к лету достигнув своего апогея, когда ты уехала, не сообщив мне об этом.

Я стал ощущать тяжелую потребность в том, чтобы учиться жить снова. Хочется сбежать от этого. Полжизни уже позади и сложно начать все заново сейчас. Но я стараюсь.

Я перестал себя узнавать, не знаю, кем я стал, но не собой или наоборот вернулся к своему начальному состоянию 10-ти летней давности. 10 лет… Это большой срок, я не могу его объять или измерить человеческими терминами, потому что это невозможно. Уже невозможно.

Почему на мне нет гидрокостюма?! А то я бы уплыл далеко-далеко, насовсем. Лишь бы оказаться подальше отсюда.

Порой случаются странные вещи, необъяснимые. Я не могу разгадать твою игру, но знаю одно, чтобы я ни делал – все неправильно. Это ранит, когда ты даже свое лицо не можешь узнать в зеркале, внутри в душе что-то гложет, а лицо отражает это все таким образом.

Я чувствовал себя самым оторванным от реальности человеком в пузыре космоса. Мне казалось, что лопни пузырь, меня поглотит космическая кислота и полностью расщепит. Но сейчас, пока продолжается движение, в пузыре хорошо, я защищен. Вот только защита эта мнимая, как и сам пузырь. Его ведь нет. Я уже давно варюсь в этой кислоте.

Знаете, чем прекраснее вокруг, тем гаже внутри, но так бывает только тогда, когда тебе больно, а само место-то сказочно прекрасно.

Соль застыла на твоих губах, как и боль застыла в моем сердце. Так сладко, но так горько.

Нужно бежать с этого пляжа, из этого города, страны, планеты. Как, куда?

Во что можно окунуть голову, чтобы стереть это все? Я не хочу оказаться на дне, там так страшно и холодно, там одиноко и темно.

Оказаться бы далеко от тебя, как только это возможно, но от себя мне не сбежать. Ты вроде бы далеко, но так близко. Ты не была так близко уже давно и это странно. Почему я мучаю себя, ты меня и снова я тебя. Лабиринт, из которого нет выхода, кроме как либо на дно, либо в небеса. Или есть?

Собирается дождь, но я не хочу прятаться от него. Останусь здесь на пляже. Хочу провести здесь еще хотя бы миг.

Стаи чаек поднимались в небо с каждым новым порывом ветра. Они что-то знают о жизни, о мире. Смотреть на них одно удовольствие. Может вода у берега теплая? Я не знаю, но чайки все знают. Может быть среди них есть чайка по имени Джонатан? Встретиться бы с ним, расспросить каково это летать выше всех в небе без страха и сомнений?! Джонатан, помоги мне! Как научиться жить заново?

– Джонатан, ты тут?

– … кажется, он улетел, но обещал вернуться. Ты знаешь его?

– Да, знаю. Однажды я был им и летал так высоко, что дух захватывало.

– Он вернется. Я знаю.

Я посмотрел на небо. Птицы парили в вышине и мне стало на душе так спокойно, что я понял все, что вселенная хотела мне сказать, и пошел прочь с этого пляжа, из этого города, из этой страны, но не из этого мира.

Вспоминая прошлое, что отзвуками скрежета по металлу бьет по мне, я просто очищаю свою память от ненужных воспоминаний. Вот одно из них.

– Мне кажется, я заболеваю. Знаешь, это промежуточное состояние, когда еще ничего конкретно не болит, но ты уже чувствуешь слабость. Там першит, тут испарина выступила, нос заложен.

– Ты мерил температуру? Я принесу градусник.

– Да, что ее мерить, я же говорю тебе, я заболеваю. Я и без него чувствую это.

– А ты все-таки померяй, ради меня.

– Ну, хорошо, неси.

– Я тебя люблю! Сейчас.

Спустя 10 минут.

– Там чайник вскипел. Ну, что, сколько температура?

– Не знаю, сейчас посмотрю. Ой! Уже 38.

– Вот видишь! Ложись, укройся. Я принесу тебе горячего чая.

– Лен, слушай, а может ну его этот чай? Мне и так жарко.

– Ничего и слышать не хочу. Сначала выпей, а потом поговорим.

На часах было 22:12. Он выпил чаю и ему хотелось поговорить.

– Лен, а Лен. Это так некстати, да? Ну, что я заболел.

– Милый, ну с кем не бывает. Ты не волнуйся. Поправишься, когда поправишься. Воспринимай болезнь, как возможность перезарядить батареи. После нее ты будешь чувствовать себя гораздо сильнее, свежее, увереннее. Тем более, совсем скоро нас ждут важные дела, ты сам знаешь какие, поэтому болей столько, сколько нужно твоему организму, чтобы вернуться полным энергии, а это возможно только после поправки.

– Я не понимаю. Как можно ничего не делать, не лечиться. Пройдут недели прежде, чем я поправлюсь. Мне нужно начать лечение лекарствами.

– А ты не думал о том, что от лекарств ты, наоборот, болеешь дольше? Ты пытаешься заменить врожденные процессы организма, которые запускаются для борьбы с болезнью, разными химическими аналогами и думаешь, что так и правда будет лучше? И быстрее? Скорость в этом наоборот губительна. Представь, ты берешь у своего организма будущие запасы энергии, как бы в кредит, чтобы сейчас поправиться побыстрее, так?

– Пожалуй. И что с того?

– Как ты не понимаешь! Тебе придется вернуть эти запасы твоей будущей еще неполученной энергии, но уже с процентами. Откуда ты их возьмешь, если у тебя даже еще самой энергии-то нет? Ты так и будешь жить в кредит, всегда недополучая энергию в будущем и настоящем. Здесь должен быть баланс всегда. Тебе дается определенное количество энергии на день, чтобы сделать нужные дела, потом через отдых и сон ты получаешь новый запас. Видишь, баланс?! А при болезни у тебя энергии нет, она не приходит к тебе, так как перекрыт канал получения, именно поэтому ты и заболел. Раз она не приходит, то тебе и отдать нечем. В это время твой умный организм включает внутренние резервы на борьбу, компенсирует твои потери энергии через иммунитет и прочее. Так происходит какое-то время пока ты не начнешь поправляться и вскоре к тебе снова придет новая энергия, и ты будешь функционировать на полную мощность. Теперь ты по-прежнему хочешь принять лекарства и взять в кредит будущую энергию или дашь своему организму возможность вылечиться самому без ущерба для тебя будущего?

– Какая ты у меня умная! Конечно, ты права! Я дам своему организму столько времени, сколько ему нужно, чтобы выздороветь! Не буду ему мешать!

– Ну, наконец-то! Твоя задача теперь просто отдыхать, пить горячий чай и кушать вкусные супчики.

– Хорошо, моя родная! Вскоре я буду как новенький, даже еще лучше!

Говоря о Риме, почему-то все всегда упоминают о его вечности. Что вы конкретно знаете такого об этом городе, что он кажется вечным? А что Иерусалим не вечный? Или Каир? Или Пекин? Всё это – какие-то условности.

Мне больше бы понравилось, если бы говорили, что Рим – это город любви или город архитектуры.