Дженнифер Вайнер - Миссис Всё на свете

Бетти села на пассажирское сиденье, и Джо отвезла ее на Альгамбра-стрит. В доме было темно и тихо. По понедельникам и вторникам, в свои выходные, Сара отсыпалась, вставая лишь к ужину.

Бетти хотела уйти в спальню, но Джо схватила ее за плечо, удерживая на месте.

– Дай хотя бы грим смыть, – возразила Бетти с деланой беззаботностью.

Сестра покачала головой.

– Иди в кухню, – велела она, и Бетти пришлось подчиниться.

Бетти села за стол, Джо достала из холодильника хлеб и сыр.

– Спасибо, я не голодна. На репетиции перехватила чипсов! Линн Фридлендер с Доди Сэндерс принесли еды на всех.

– Ты не ела картофельные чипсы. Ты скорее умрешь, чем возьмешь их в рот! – заявила Джо, ставя на столешницу маринованные огурчики и пачку настоящего масла, которое, видимо, купила сама. Бетти смотрела, как сестра кладет его на сковородку, смазывает с обеих сторон два ломтя хлеба. Когда масло зашипело, она опустила в него хлеб, сверху добавила по два куска сыра и села за стол.

– Я знаю, что ты ничего не ешь. – Бетти открыла рот, чтобы возразить, Джо остановила ее жестом: – Просто послушай. – Она посмотрела Бетти в глаза. – Если ты и дальше будешь вредить себе, он победит.

Бетти заерзала на стуле.

– Понятия не имею, о чем ты!

– Все ты понимаешь.

– Джо, какие победы? Мне просто нужно сбросить пару фунтов для спектакля.

– Ты их уже сбросила. – Джо встала, перевернула сэндвичи и положила на тарелку. В кухне приятно пахло поджаренным хлебом, растопленным маслом и сыром. Джо выудила из банки несколько маринованных огурчиков, порезала сэндвичи по диагонали, потом еще раз пополам и поставила тарелку перед сестрой.

– Я правда не голодна!

– Укуси пару раз, и я отстану. – Бетти промолчала, и Джо напомнила: – Ты упала в обморок, причем на глазах у всех! Сколько ты сбросила – фунтов двадцать?

– Восемнадцать, – ответила Бетти, радуясь ошибке Джо.

– Вот и хватит. Прошу, не дай ему победить!

Бетти покачала головой, собираясь возразить, и вдруг по перекошенному лицу Джо с ужасом поняла, что та едва не плачет, хотя обычно сестру ничем не проймешь.

Бетти взяла четвертинку сэндвича, чувствуя, как мягкий расплавленный сыр пружинит между пропитанными маслом кусками хлеба. Она представила, как впивается зубами в хрустящий тост, как на язык течет теплый сыр, как приятно жевать и глотать пищу, как брызжет слюна и по рту разливается пряный вкус маринованного огурчика, как он хрустит на зубах… Вот было бы здорово! Впрочем, вряд ли она сможет остановиться.

Положив сэндвич на тарелку, Бетти вытерла пальцы.

– Джо, извини, я просто не голодна. – Надо переждать. Хлеб остынет, масло и сыр затвердеют, сэндвич потеряет всякую привлекательность и перестанет так дивно пахнуть. – К тому же скоро ужин, верно?

Джо молча отвернулась к плите, прибавила огонь под сковородкой, положила еще масла, достала из упаковки два куска хлеба и намазала маслом. Приготовив второй сэндвич, Джо посмотрела на сестру и взмолилась:

– Прошу тебя! – Криво улыбнувшись, она добавила: – По-моему, ты скоро совсем исчезнешь.

«Этого я и добиваюсь , – подумала Бетти, – неужели не ясно?» Джо не сводила с нее глаз, и в них светилась решимость. Бетти знала, что сестра не отступится, приготовит еще с десяток сэндвичей и просидит на кухне до самого утра, пока она не сдастся.

Осторожно приподняв четвертинку сэндвича, Бетти коснулась ее кончиками зубов и отщипнула крошечный кусочек. Хлеб захрустел, сыр потек в рот, наполняя его незамысловатым приятным вкусом. Бетти решилась еще на крошку, потом укусила как следует, доела первую четвертинку, взяла огурчик и отхлебнула сока, налитого Джо.

– Довольна? – спросила она.

Джо покачала головой, торжественно вынула из буфета четыре последних банки метрекала и одну за другой вылила в раковину.

– Никуда тебя не отпущу!

– Ладно, – кивнула Бетти.

В животе появилась непривычная тяжесть, в горле саднило при виде того, как сестра спускает в канализацию ее коктейли, выливая все до последней капли.

День благодарения был любимым праздником отца. Еврейские праздники, считала Джо, заставляли его ощущать свою чуждость. Конечно, ему нравился Песах и яблоки с медом на еврейский Новый год, но особенно он ценил праздники, которые Кауфманы отмечали вместе со всеми жителями Детройта и Америки. На Четвертое июля, в День памяти и в День ветеранов, папа вывешивал у входной двери американский флаг. В октябре на крыльце у Кауфманов всегда у первых появлялась тыква, в ноябре Кен приносил с чердака коробку с надписью «День благодарения» и доставал из нее бумажных индеек на блюде, сделанных девочками в детском саду. Хотя обычно отец еду не готовил, в День благодарения в начале седьмого утра он лично ставил запекаться индейку, каждые пятнадцать минут усаживался на корточки перед духовкой, открывал дверцу и поливал птицу секретным маринадом из растопленного маргарина, апельсинового сока и соуса терияки. Дом наполнялся ароматами жареной индейки, мускатного ореха, имбиря, корицы и знаменитых Сариных булочек Parker House . В десять часов Джо с Бетти надевали зимние пальто, даже если погода стояла теплая, и отец вел их на Вудвард-авеню смотреть парад в честь Дня благодарения. Бетти он сажал на плечи, Джо держал за руку. Они пробирались к самому краю тротуара и наблюдали за процессией музыкантов и мажореток с жезлами, разглядывали воздушные шары и фигуры с огромными головами из папье-маше. В два часа индейку вынимали из духовки. Джо не сводила с нее глаз, гадая, заметит ли мать, если она отщипнет кусочек крылышка. Тем временем Сара начинала разогревать гарниры, которые готовила всю неделю, ловко ставя в горячую духовку тарелки, сдвигая их и меняя местами. Папа отправлялся в Детройт за Бэббе и Зайде, и в четыре часа пополудни они садились пировать.

Теперь все изменилось. Хотя Hudson’s в День благодарения не работал, сотрудники, желавшие получить сверхурочные, приходили уже с семи и готовили магазин к наплыву пятничных покупателей, которые заявятся поутру со списками продуктов в руках. Сара относилась к таким покупателям с презрением, но отказаться от полуторной оплаты была не в силах, поэтому записалась на восьмичасовую смену. Джо могла бы отправиться на парад с Линетт и ее младшими братьями, однако при мысли о том, что придется смотреть парад без отца, она едва не расплакалась. О походе в гости к дяде Мэлу и речь не шла. И тогда сестры придумали кое-что другое.

– Давайте позовем гостей! – предложила Джо как-то вечером в пятницу, в октябре. Ужины в Шабат, которые они так любили, превратились в трапезы на скорую руку: Бетти готовила курицу, Джо накрывала на стол, Сара заезжала за халой в пекарню по дороге с работы. Магазинный хлеб не шел ни в какое сравнение с домашней выпечкой Зайде, но он ушел на пенсию, к тому же у Сары теперь не хватало времени на посиделки с родителями.