Александр Тутов - Эпигоны древней империи

– Что-то не так, матушка?

– Да все так, – проворчала Вета, – Пиши, если надо для просветления мозгов. Значит так, надевать ритуальные одежды я не буду и пойду в храм так, как считаю нужным.

– Отец Итар будет не доволен. Хоть его уважьте, очень прошу.

Энвелла промолчала в ответ, размышляя об увиденном. Судя по всему, в Сагаторе начиналась гражданская война и это следовало учитывать на пути в столицу, значит, из святой становиться нечестивой не стоит. Имидж посланницы небес сработает лучше любой брони, сработанной лучшими оружейниками. Как ей хотелось вырваться с этой убогой планеты, сесть за штурвал корабля и отправиться на поиски мужа, а не изображать из себя святую для дикарей. Где же этот муженек шляется? Ладно уж, можно и уважить настоятеля монастыря, а то действительно апоплексический удар хватит раньше времени.

Торжественная служба длилась всю ночь. Еще никогда Энвелла не говорила так много, причем так много, что к рассвету язык начал слегка заплетаться с непривычки. Хорошо, что еще «внутренний голос» подсказывал правильную ахинею, чтобы прихожане взвыли в праведном экстазе. Что поделать, надо выкручиваться, а если тебя не учили схоластике в университете, да и зачем она нужна пилоту-штурману космического корабля, то суфлер не будет лишним. Подобную муть не каждому дано излагать и не просто излагать, а делать это убедительно с безумным пламенем веры в глазах.

Как бы там ни было, но Энвелле пришлось освятить создание рыцарского ордена «Святого Брасса Целителя», утвердить Великим Магистром почтенного отца Итара, командором стал Рисбренд, а первым братом-рыцарем, знаменосцем, был избран Леэд. Даже Ауттор, совсем не воин, получил должность маршала, чтобы писать летопись и ведать финансами. Полотнище с изображением рыцаря, разрывающего пасть какой-то каракатице с крыльями не понравилось, но пришлось согласиться и на такую стилизацию образа. Знамя было закреплено на древке копья сэра Брасса, первой реликвии ордена, и теперь покоилось у алтаря храма для накопления правильной ауры.

Поспать толком Энвелле не дали, ибо отец Итар решил провести обряд очищения от грехов бывших солдат герцога Андирского и принять их в лоно организации, ибо какой-же орден без доблестных рыцарей, благочестивых ревнителей чистоты веры. Девушка проснулась, зевнула и мрачно взглянула на себя в зеркало, услужливо поднесенное Ауттором. Прости Господи, ну и физиономия с опухшими глазами, словно после недельного запоя в портовом кабаке Терры, только детей пугать по ночам.

– Пошел вон! Я спать хочу! – буркнула «святая» и попыталась заснуть, но не тут-то было.

Ауттор вылил ей на голову кружку ледяной воды из церковного источника. Энвелла зашипела, как раздраженная кошка, да так лягнула новоиспеченного маршала, что тот отлетел к двери и на несколько мгновений потерял сознание.

– За что, матушка Вета?

– Для просветления ума, – последовал ответ, – Святого из себя выведешь! Принеси горячей воды. Мне надо умыться и привести себя в порядок, чтобы не выглядеть страхолюдиной. Что не ясно?

Энвелла потянулась к метательному ножу, лежавшему на столике, но Ауттор уже выскочил в коридор, причитая на ходу и держась за поясницу. «Одичавшая» принцесса рассмеялась, присела на кровать и от души выругалась на торговом сленге, которого на Янтарисе уж точно не знали. Как было хорошо на Терре, пока не появился Сефуа Колли и не забрал к себе на работу. И вот итог всего этого, играть роль святой в захолустной дыре на отшибе Галактики, нацепив на себя личину дражайшей свекрови. Устроить пьяный дебош? Не поймут, дикий народ, которым только ангелов во плоти подавай.

Энвелла встала с лежанки, подошла к камину, подбросила поленья, чтобы немного согреть комнату, выпила кружку холодного травяного чая и снова подошла к зеркалу. В учебном центре приучили следить за внешностью и ей, как всякой нормальной женщине, нравилось выглядеть так, чтобы у окружающих захватывало дух. Опухшее от бессонной ночи лицо, спутанные волосы и мешковатая одежда не добавляли шарма, скорее наоборот, могли испугать кого угодно.

– Матушка Вета! Я все принес. Сейчас в камине нагрею воды! – раздался за спиной голос Ауттора, – Не гневайтесь только.

– Что там делают благочестивые рыцари? Молятся?

– Отец Итар пишет какое-то послание Первосвященнику. Брат Рисбренд отправился в казармы, а брат Леэд командует уборкой и украшением церковного двора для церемонии. И охота Вам мыться? Наша королева последний раз мылась, когда выходила замуж и ничего, зато ее аромат ни с чем не спутаешь. Охота Вам смывать божье благословение водой?

– Ты-то сам, когда мылся в последний раз?

– Говорят, когда родился. Мою благодать…

– От твоей благодати несет псиной, – хмыкнула Энвелла, – Будешь ко мне приходить потным и вонючим, заставлю выпить чернила из чернильницы. Понял? Вижу, что понял. Это похвально. Слей мне воду на голову и насыпь немного в ладонь щелока.

Ауттор все выполнял с обреченностью мученика. Разве можно спокойно смотреть, как уходит с тела то, что следует накапливать годами? Малая грязь не страшна, а большая сама отвалится, очевидные вещи для любого нормального человека. Вот уж попробуй понять тех, кто побывал у Господа: постоянно моются, ругаются на странном языке, могут и ножом запустить так, что мало не покажется, да еще и проклятиями сыплют. Потом сбегут обратно на Небеса, а тебе расхлебывать навороченное и записывать события в свитки так, чтобы всех бросало в божественный трепет. Закончив омовение, дама снова взглянула на себя в зеркало. Уже лучше, хотя без ионного душа, вибромассажа и питательной косметики явно не то, но до ближайшего салона красоты был не один парсек, преодолеть которые не представлялось никакой возможности. Хотя, кто знает, может удастся найти какую-то имперскую посудину в укромном месте, не из воздуха же материализовались зарги на Янтарисе. В дверь осторожно, но требовательно постучали.

– Что случилось, отец Итар? – достаточно дружелюбно поинтересовалась Энвелла, – Надеюсь, что рыцари пребывают в добром здравии?

– Все отлично. Я написал послание Первосвященнику и Принцу, что есть кому защищать истинную веру с мечом в руках, ибо мы призваны исцелять души словом, а тела каленым железом.

– Поэтично, – кивнула девушка, пытаясь расчесать волосы импровизированным гребнем, – Какие новости?

– Надо спешить. Армия герцога движется к столице. Многие верят, что Святая Вета воодушевит сердца, исцелит хворых и убогих.

– Какой ужас, – хмыкнула Энвелла, – Только этого не хватало для полного счастья. Может достаточно послать наемного убийцу к герцогу и его грохнуть?

– Пробовали, – почесал затылок магистр ордена, – Их отловили и вздернули на ближайших деревьях. Слово – это куда более могучее оружие, чем куча наемных убийц. Разве не так поступал сэр Брасс?