Татьяна де Росней - Сердечная подруга

Эти изменения можно было бы отнести на счет улучшения циркуляции крови, нормализации артериального давления и оптимального насыщения кислородом органов и тканей организма. Иными словами, с новым сердцем человек гораздо меньше устает и сил и энергии у него намного больше, чем в то время, когда он был болен. Татьяна интересовалась этим вопросом и когда писала книгу. Она не раз спрашивала меня, возможно ли, чтобы психика и характер человека изменились после подобной операции. Мы активно обсуждали эту тему, поскольку наукой такие изменения зафиксированы не были. Точка в дискуссии поставлена не была, но разве талантливому романисту не позволено создать собственную реальность, не подтвержденную сухими фактами и цифрами? Закончив работу над романом, Татьяна дала мне его прочесть. Описание главного героя романа, многое повидавшего и разочаровавшегося в жизни мужчины, сомневающегося в себе, недолюбливающего женщин, старающегося жить в свое удовольствие, хотя случайные связи и пустые по своей сути занятия на самом деле вовсе его не радуют, показалось мне очень реалистичным. Пережив операцию по пересадке сердца, он меняется – становится более открытым, обретает новые цели в жизни, вкус к отношениям с женщиной и путешествиям, даже начинает интересоваться живописью. В его жизни происходят большие перемены. Но и после окончания работы над романом мы с Татьяной не раз возвращались к этой теме, рассуждая о причинах и последствиях подобных перемен. И вот пришло время, когда в наши дискуссии вмешалась наука. Вот уже пять лет в биологии активно развивается новая дисциплина, которая обещает стать источником самых значительных открытий за последние полвека. Я говорю о эпигенетике. В отличие от генетики, заявляющей, что ДНК представляет собой программу, которая определяет функционирование всех клеток нашего организма, а значит, и тела в целом, эпигенетика изучает изменения, происходящие в генах. Как наше поведение – в частности, питание, уровень подвижности, способность справляться со стрессом, способы получать удовольствие или социальная активность – влияют на выработку молекул, которые воздействуют изнутри, замедляя или активируя те или иные гены. И наоборот, как определенные изменения эпигенетического характера, происходящие вследствие регулярного употребления натуральных продуктов, проведения медитаций или использования новых неконфликтных техник общения с окружающими, могут изменить поведение человека. Что, если посмотреть на пересадку органов через призму эпигенетики? Новый орган в теле человека – сердце, печень, легкие или почка, может ли он воздействовать на поведение своего нового владельца, изменяя его, так сказать, изнутри? Сегодня эта гипотеза считается весьма жизнеспособной, причем именно благодаря лучшему пониманию многих процессов, освещенных эпигенетикой. Воздействие некоторых гормонов, изменения в метаболизме, отпечаток, который накладывают на организм произошедшие в нем процессы, – все это, конечно же, оказывает влияние на мозг и, косвенным образом, на основные функции органов и их взаимодействие.

Оставляя за читателем право сомневаться в биологическом обосновании событий, изложенных в этой книге, Татьяна в непрямой форме признает действительным новый научный подход. И это делает еще более интересным вышедшее из-под ее пера описание фундаментальных изменений, случившихся в главном герое. Эти перемены – источник саспенса и интриги этого отличного романа. Но ведь отсюда недалеко и до признания того факта, что герой книги и вправду мог унаследовать увлечения и вкусы женщины, чье сердце бьется теперь в его груди, не так ли? Как такое могло случиться? Это и есть главный секрет романа. Мы с Татьяной так и не пришли к единому мнению на этот счет. Другой секрет ее произведений – память домов, городов, поселков, местности. Память, которая – как следствие серьезной, волнующей душу перемены – вернется в ключевой момент, и этот момент, без сомнения, можно назвать самым увлекательным и ярким в этой книге.

Годы уподобили меня престарелой старой деве – усатой, вечно бормочущей что-то себе поднос, надевающей на ночь шерстяные носки и белье из термолактила, когда на улице тепло. По мнению многих, в этом нет ничего трагического. И ничего необычного. Может, оно и так, но только я-то – увы! – мужчина.

Утомившись от постоянного тет-а-тет с телевизором, я почти каждый вечер стал выбираться на ужин в маленький скромный ресторанчик, располагавшийся на первом этаже в моем же доме. «Бистро де Жинетт» – заведение с давно не крашенными розовыми стенами и столиками из глянцевого пластика, всегда липкими на ощупь. Персонал никогда не заговаривал со мной, ограничиваясь парой слов по заказу, который всегда был одинаковым: «блюда дня» за пятьдесят пять франков и кувшинчик красного вина за те же деньги, а в завершение трапезы – чашка крепкого кофе. Хозяйка ресторана знала меня в лицо и следила за тем, чтобы меня обслуживали быстро и эффективно. Для меня всегда оставляли столик чуть поодаль от остальных, где я мог почитать «L'Equipe» спокойно, не отвлекаясь на музыку, лившуюся из автоматического проигрывателя, который почему-то играл только песни Далиды.

Я не любил ходить по магазинам, а потому заказывал себе рубашки, свитера, брюки, пижамы, трусы, носки и туфли по каталогам, выбирая из года в год одни и те же модели, часто наименее дорогие (и, как следствие, самые уродливые), полагая, что это прекрасный способ сэкономить время и деньги. Раз в неделю ко мне приходил молчаливый посыльный – и это огромное везение, потому что я не чувствовал себя обязанным заводить с ним непринужденный разговор, – и приносил картонную коробку, содержимое которой варьировалось редко: кофе, сахар, копченая и кровяная колбаса, красное вино, пиво, белый хлеб, подсоленное сливочное масло и пирог с мясом.

Мой автоответчик был постоянно включен, поэтому я мог даже не поднимать трубку, когда мне звонили. Я вообще терпеть не мог телефон. Записать фразу-приветствие оказалось непростым делом. Проговорить непринужденно и радостно: «Здравствуйте, вы позвонили в квартиру Брюса Бутара! Меня нет дома. Пожалуйста, оставьте ваше сообщение после звукового сигнала. Я вам перезвоню. Всего доброго!» – мне было сложно. Вместо этого я замогильным голосом надиктовал: «Это автоответчик. Можете оставить сообщение». Мне часто ставили в упрек холодность и лаконичность этого послания. Но мне оно нравилось.

Читать дальше