Крис Клив - Золото

Две гонщицы слушали команды стартера. Монотонный голос вел обратный отсчет секунд: от десяти до одной. Выше линии старта, за турникетами, мелькнуло лицо Тома Восса. Он сидел с представителями МОК и другими важными персонами. Стоило Кейт увидеть своего тренера, как у нее чаще забилось сердце. Как всегда, при виде Тома ее организм приготовился к интенсивным нагрузкам. Адреналин захлестнул ее. Когда обратный отсчет дошел до пяти, Кейт увидела, как напряглись руки Зои на руле велосипеда. Инстинктивно напряглись и ее руки, сжали призрачный руль в жарком воздухе гостиной. Дрогнули икроножные мышцы, обострилось восприятие – она ощущала теперь каждую секунду. Чертово тело! Все еще готовится к соревнованиям – безнадежно, как сердце вдовы, трепещущее при взгляде на фотографию дорогого покойника.

Что-то, похоже, случилось: Софи вскрикнула. Кейт наклонилась, подняла с пола и поставила на журнальный столик маленький электрический вентилятор – подальше от любознательных пальчиков дочери. Дуновение воздуха было так приятно. Стартер на велотреке произнес: «Три». Зоя нервно облизнула губы. «Два, один!» По лбу Кейт потекли струйки пота. Она наклонилась и переключила скорость на панели вентилятора.

Телевизионная картинка вдруг сжалась и превратилась в яркую белую точку, а потом и вовсе пропала. Вой пылесоса за стеной пошел на убыль. Мотор издал долгий протяжный вздох и умолк. Соседка за стеной выругалась. Лопасти вентилятора стали видимыми, замедлили вращение и замерли. Ветерок, овевавший лицо Кейт, пропал. Непонятно, как это вентилятор мог вытворять такое в унисон с телевизором? В следующее мгновение Кейт догадалась, что вырубился предохранитель. Как всегда, погасло электричество на половине улицы.

Кейт стало жаль себя, что случалось нечасто. Только такие мелочи и выводили ее из себя. Пропустить Олимпиаду… Ужасно! Это причиняло тяжелую тупую боль. Словно тебе дали наркоз, а потом избили. А вот билет Джека на самолет ранил острее. Его сумка, которую он прислал, чтобы она собрала его вещи, пустота, образовавшаяся в гардеробе… И вот теперь – отключилось электричество.

Через секунду она посмеялась над собой. В конце концов, все можно исправить. Кейт порылась в ящике на кухне, нашла запасной предохранитель, взяла фонарик и пошла в туалет под лестницей, где находился щиток. Софи захныкала, и Кейт взяла дочь на руки. Держа одной рукой предохранитель с фонариком, она встала на сиденье унитаза. Софи вертелась и хныкала, пытаясь дотянуться до предохранителя, и Кейт решила: важнее, чтобы дочку не ударило током, а не возможность увидеть гонку с участием Зои.

Она вернулась в гостиную, усадила Софи на пол. Дочка обрадовалась и тут же возобновила свои нескончаемые поиски опасных предметов, которые можно сунуть в рот. К этому моменту в полутора тысячах миль от Англии, в Афинах, первый из заездов троек уже закончился, и Зоя или победила, или нет. Так обидно было не знать, как все случилось на самом деле. Кейт стала включать и выключать телевизор, словно дело можно было поправить с помощью какого-то чудодейственного механизма в проводке – некоего электронного лейкоцита. Картинка не появилась. Вместо нее на пустом черном экране Кейт видела свое отражение. Она поправилась на десять фунтов и в три часа дня все еще расхаживала в ночной сорочке.

Кейт вздохнула. Что же, эту проблему можно решить. Несколько миль пробежек – и лицо осунется, а светлые волосы не придется стягивать в тугой пучок, чтобы уберечь от пальчиков Софи. Голубые глаза прячутся за уродливыми очками лишь потому, что она просто-напросто не находит в себе сил одеться, походить по магазинам и купить очищающую жидкость для контактных линз. Все это можно со временем сделать.

И все-таки Кейт не сводила глаз со своего отражения, с ужасом думая, что теперь Джек вряд ли может считать ее привлекательной. «От таких мыслей недолго и спятить…» Кейт плюхнулась на диван, позвонила Джеку. Он взял трубку, и она услышала не только его голос, но и рев пятитысячной толпы.

– Ты видела? – кричал он. – У нее получилось! Победила так, словно ей это ничего не стоило!

– Зоя?

– Да! Просто невероятно! Только не говори, что ты не смотрела.

– Я не смогла. Джек явно растерялся.

– Правда, я в самом деле не смогла посмотреть гонки. Электричество вырубилось.

– Пробки проверила?

– Черт побери, Кен, я же тупа, как Барби. Мне это и в голову не пришло.

– Прости. Кейт вздохнула.

– Да ладно, все нормально. Я пробовала проверить предохранители, но Софи помешала.

Это прозвучало так тоскливо…

– Наша дочурка очень сильна для своих лет, – сказал Джек, – но мне кажется, что в открытой схватке ты все-таки могла бы надрать ей задницу.

Кейт рассмеялась.

– Извини, но мне так паршиво, – призналась она.

– Понимаю. Спасибо, что смотришь за Софи. Я соскучился.

Глаза Кейт заволокло слезами.

– Правда?

– О господи, – вздохнул Джек. – Ты что шутишь? Если бы мне пришлось выбирать, улететь завтра домой, к тебе, или гнаться за золотой медалью, я вернулся бы первым рейсом. Понимаешь?

Кейт всхлипнула и вытерла слезы.

– Я не прошу тебя выбирать. Я прошу победить. Она как будто увидела его улыбку.

– Если я и выиграю, то только потому, что боюсь даже представить, что ты со мной сделаешь, если я проиграю.

– Как только выиграешь золото, возвращайся ко мне, домой, ладно? Обещай, что не останешься с нею.

– О господи, – взмолился Джек. – Об этом ты могла бы меня не просить.

– Знаю, – еле слышно вымолвила Кейт. – Прости. Толпа на трибунах в очередной раз взревела.

– Второй заезд начинается, – прокричал Джек, перекрывая шум. – Я тебе перезвоню, хорошо?

– Думаешь, она выиграет?

– Вне всяких сомнений. Первый заезд прокатила так, словно для нее это была воскресная прогулка.

– Джек?

– Что?

– Я люблю тебя. Больше, чем мороженое после тренировки.

– Я тебя тоже люблю, – сказал Джек. – Больше, чем все победы.

Кейт улыбнулась. Тут бы и нажать кнопку, но она сама все испортила.

– Позвони мне, когда закончатся соревнования, ладно? – сказала она.

И тут же выругала себя за навязчивость, за то, что потребовала еще одного звонка. Любовь не нуждается в подтверждении. Но, с другой стороны, любовь не должна быть пассивной, сидеть и пялиться на экран мертвого телевизора, отгоняя от себя соблазн лететь по сверкающей дороге прямиком к славе.

Что бы ни сказал ей теперь Джек, его слова потонули бы в реве толпы, выкрикивающей имя Зои.

Кейт разжала пальцы и уронила мобильник на диванные подушки. Не в том же дело, что она уже не верит, что когда-нибудь отправится на Олимпиаду. Если быть до конца честной с самой собой, она не знает, сумеет ли выиграть гонки на кухонных табуретах и диванах.