Питер Дарман - Парфянин. Испытание смертью

– Потому что здесь у нас хорошая оборонительная позиция, – ответил Спартак. – Нас невозможно обойти с флангов, у нас полно воды, и мы в состоянии заставить противника сражаться на поле, которое выбрали мы, а не он.

– Я готов пойти в этот рейд, господин, – сказал я.

– Нет, Пакор, – ответил Спартак. – Ты мне нужен здесь. Пусть этот отряд ведет Нергал. Если ему повезет, он через неделю вернется обратно.

Я задумался о том, как тысяча всадников и их коней пойдут через горные перевалы, где, вероятно, все еще полно снега и дуют ледяные ветры. Воображение рисовало совсем невеселые картины. И займет этот рейд наверняка больше чем неделю.

– Тысяча конников не сможет остановить тридцать тысяч римлян, – заметил я.

– Знаю! – резко бросил Спартак. – Но их задача не разбить противника, а лишь дезорганизовать его и задержать.

– Сомневаюсь, что им удастся даже это, – сказал Афраний.

Он сел, забросив правую ногу на подлокотник кресла, с глупой улыбочкой на лице демонстрируя раздражающую самоуверенность, столь ему свойственную. При обычных условиях я бы не обратил на это внимания, но сегодня все было иначе. Может, меня бесило то, что у меня забирают почти половину моей конницы, которую я рекрутировал, собирал, муштровал и готовил, а потом водил в бой, или, что гораздо более вероятно, я уже начинал понимать, что наше войско исчерпало все свои возможности, и я никогда не увижу родной дом. Но, какова бы ни была истинная причина мой вспышки, я вскочил с места и набросился на Афрания, сбив его на землю. Потом схватил его левой рукой за ворот туники и с силой врезал тыльной стороной правой ладони по лицу. Потом сжал пальцы в кулак и засадил ему по носу, из которого тут же пошла кровь. И отшвырнул Афрания на пол.

– Я уже довольно наслушался твоих выступлений! На всю жизнь хватит!

Он поднялся на ноги, разъяренный, и выхватил меч. Я тоже выхватил спату и встал перед ним. В его глазах пылала ярость, лицо исказила ненависть. Он был на пять дюймов ниже меня, а из носа у него текла кровь, но он был готов к схватке, как злобная собака. А я радовался возможности с ним схватиться. Он всегда меня дико раздражал, а ощущение безысходности положения, в котором мы теперь оказались, требовало хоть какого-то выхода. Я улыбнулся ему, как бы приглашая атаковать меня первым. Я бы с радостью его убил. И он, несомненно, испытывал точно такие же чувства.

– Того, кто победит в этой детской забаве, – спокойным тоном заявил Спартак, – я убью собственными руками. Уберите оружие, иначе умрете оба! Ну, быстро!

Афраний по-прежнему злобно пялился на меня и не шевелился. Я взглянул на Спартака, который стоял скрестив на груди свои мощные руки. На лице его было написано одно презрение. Его дружеское расположение значило для меня слишком много; в конце концов, именно он являлся главной причиной того, что я оказался в этом войске. К тому же я помнил, что он мой главнокомандующий. Я убрал меч в ножны. Афраний победоносно улыбнулся.

– Спрячь меч, Афраний! – рявкнул Спартак. – Иначе я отрублю тебе правую руку, и ее приколотят тебе к башке!

Акмон встал с места и приставил кончик кинжала к спине Афрания.

– Ты слышал, что сказал командир? Убери меч! А то еще порежешься, мой мальчик.

Афраний сунул меч в ножны и с мрачным видом сел на свое место.

– Идиоты, – проворчал Спартак. – На вас шестьдесят тысяч римлян идут, а вы затеяли драку между собой! Нам бы следовало построить тут амфитеатр, и тогда римляне смогли бы полюбоваться, как вы двое сражаетесь не на жизнь, а на смерть! Чудная была бы схватка, прямо как в старые времена.

– Они бы там и десяти минут не продержались, – буркнул Акмон.

– Может, даже меньше, – добавил Каст.

– Значит, так, вот что мы сделаем, – продолжил Спартак, садясь на место. – Нергал возьмет тысячу всадников, пройдет через те перевалы и атакует римлян на Аппиевой дороге. Мы остаемся здесь и встречаем Красса в нижней части долины. И дожидаемся возвращения Нергала. Как только разгромим Красса, совершаем бросок на Рим и выигрываем эту войну. Вопросы есть?

Что тут было сказать? План был безумный, порожденный отчаянием. Но с какой стати считать, что он непременно должен провалиться? В конце концов, нас вел Спартак, человек, который уже два года громил одно римское войско за другим, кого бы против него ни посылали. Чем больше я об этом думал, тем больше верил, что наш план может сработать.

– Ты и впрямь в это веришь? – осведомился Гафарн, протягивая мне тарелку жареной оленины – сегодня днем он подстрелил пару оленей, и сейчас они жарились над костром.

– А почему бы и нет? – ответил я, откусывая огромный кусок мяса, так что сок потек по щекам.

– А тебе не кажется, что римляне про такой вариант тоже могли подумать? – он сел рядом с Дианой, передав и ей тарелку с мясом.

– Лучше сражаться с каждым римским войском по очереди, чем со всеми вместе, – ответил я.

Я устроил прощальный пир в честь Нергала, чтобы достойно проводить его в рейд и пожелать ему удачи. Он с половиной нашей конницы должен был выступить завтра; разведчики Бирда будут служить ему проводниками на пути через горные перевалы. Бирд тоже присутствовал на этом пиру, а кроме него Диана, Галлия, Каст, сам Нергал, Годарз и Праксима. Безумная Руби сидела позади Галлии и Дианы, ела мясо, изредка поднимая голову и рыча на мужчин, которые попадались ей на глаза. Вечер выдался прохладный, ведь была еще только ранняя весна, да к тому же мы стояли довольно высоко в горах, и здесь было еще холоднее. Так что мы все сидели, плотно завернувшись в плащи, и грелись у костра, на котором жарилась оленина.

Бирд ткнул пальцем в Гафарна:

– Он прав. Римляне могут напасть на нас здесь с любой стороны. Мои люди знают много горных проходов и троп через перевалы. К счастью, римляне их не знают.

Я встревожился:

– А Спартак в курсе?

Бирд пожал плечами.

– Это не имеет значения. Я разослал своих людей во все стороны, и они предупредят нас о появлении неприятеля. Кроме того, римскому войску потребуется много времени, чтобы перебраться через горы. А римские легионеры не любят идти без своих обозов, поэтому предпочитают передвигаться по дорогам.

– А что насчет моих конников? – спросил Нергал.

– Мои люди покажут тебе кратчайший путь через горы, можешь не беспокоиться.

Праксима, сидевшая рядом с Галлией, посмотрела на меня:

– Я бы хотела отправиться завтра вместе с Нергалом, господин.

Ей явно было не занимать ни смелости, ни мужества. Я кивнул:

– Можешь ехать с ним, только прихвати с собой несколько ваших амазонок. Уверен, Галлия не станет возражать.

– Я с радостью дам такое разрешение, – сказала она.

– Вот и отлично. Значит, решено.